Сатана в обличье коварного Змия искусил Еву съесть плод с древа познания Добра и Зла. А Бог запретил людям прикасаться к этим плодам. Стоит прислушаться к тому, как рассуждает об этом Сатана:
Крамольные мысли! Правда, они вложены в уста Сатаны, а от него, естественно, не приходится ждать благочестия. Но могли ли эти мысли быть чуждыми гуманисту Мильтону? И разве греховна Ева, когда, наслушавшись речей Сатаны, имея в виду Бога, восклицает:
Совершенно очевидно, что гуманизм Мильтона приходит в противоречие с религиозным учением, и это противоречие пронизывает всю поэму о Рае, потерянном людьми. Искренняя вера Мильтона в существование божества, создавшего мир, все время сталкивается с не менее горячим стремлением поэта утвердить свободу мысли, право человека на самостоятельное постижение законов жизни. Вспомним, с каким почтением относился Мильтон к Галилею, ученому, посмевшему пойти наперекор церковникам, и станет ясно, что вера поэта выходила за рамки догматизма, что его великое творение — гимн не Богу, а Человеку.
Изгнание из Эдема лишает человека вечного блаженства. Отныне его жизнь становится тяжкой. Но Адам, принявший и на себя бремя вины, павшей на Еву, не страшится тех испытаний, которые предстоят ему и всем людям. Его образ несомненно героичен, и Мильтону принадлежит важная заслуга в истории литературы и нравственного развития человечества. Герои всех предшествующих эпических поэм были воителями. Мильтон создал образ героя, видящего смысл жизни в труде. Уже в Эдеме он прославляет эту черту своего героя, но и лишившись райской жизни, Адам остается верен мысли, что труд есть главное назначение человека.
Идея Мильтона выражает новые нравственные устремления, возникшие в эпоху подъема буржуазного общества. Труд и плодотворная деятельность противопоставлялись пуританской буржуазией праздности и паразитизму дворянства. Исторически условия сложились так, что идея труда, как и все другое в идеологии пуританства, получала религиозную окраску, ибо труд должен был послужить искуплением «первородного греха» человечества. В перспективе исторического развития важна, однако, не оболочка, а сущность выраженного Мильтоном. Пройдет немногим больше полувека, и идея Мильтона получит живое воплощение в другом художественном образе — в Робинзоне Крузо, первом герое-труженике мировой литературы (кстати сказать, тоже очень набожном, и притом в пуританском духе).
Мильтон не ограничился двумя мотивами, составляющими основу сюжета поэмы, — восстанием Сатаны и грехопадением первых людей. Он расширил рамки произведения, введя в него «видение» о будущем человечества. Напутствуя Адама и Еву, покидающих Эдем, архангел Михаил показывает им картину жизни человечества после того, как оно лишилось райских благ. Оставаясь в пределах библейских же легенд, Мильтон в сущности развивает здесь цельную философию истории, и итог ее может быть сформулирован не менее сурово, чем это сделает через несколько десятилетий другой английский писатель — Джонатан Свифт, а столетие спустя французский просветитель Вольтер. Для Мильтона, как и для них, история — цепь стихийных бедствий и общественных несчастий, войн, разрушений, бесчеловечных истреблений людей друг другом, тирании и произвола. Как жить человеку в таком страшном мире? Мы уже знаем ответ Мильтона — работать для себя и на благо других, то есть, говоря словами Вольтера, «возделывать свой сад». К этому Мильтон добавляет свой кодекс нравственности, основу которого составляет идея любви как главного закона человеческой морали. В отличие от просветителей XVIII века, которые были вольнодумцами, а иные даже атеистами, Мильтон еще облекает свою философию в религиозные формы, но это не должно затемнить для нас того факта, что Мильтон был ближайшим предшественником просветителей как в своей защите прав разума и стремления к знанию, так и в утверждении идей свободы и гуманности.
«Потерянный Рай» свидетельствует о двойственном отношении Мильтона к проблеме восстания. Как мы знаем, он сам был деятельным участником английской буржуазной революции и одним из ее пламенных идеологов. Опыт диктатуры Кромвеля вынудил Мильтона пересмотреть свои взгляды. Оставаясь последовательным противником дворянско-монархического строя, Мильтон пришел к выводу, что создание новых форм общественного устройства не может ограничиться политическим переворотом, ибо он не решает некоторых существенных, по его мнению, задач. Предвосхищая и в этом философию Просвещения, Мильтон утверждает необходимость всесторонней общественно-воспитательной деятельности для подготовки людей к иным формам жизни, основанным на разуме, справедливости и добродетели. Это получило выражение в следующем большом поэтическом произведении Мильтона — «Возвращенный Рай».
Образ Христа появляется впервые в юношеской поэзии Мильтона, затем в «Потерянном Рае», и в обоих случаях поэт ищет в нем не божественное, а возвышенно-человеческое начало. В «Возвращенном Рае» Христос — главный герой. Основу сюжета составляет искушение, которому Сатана подвергает Христа. Как некогда Комос в ранней пьесе-маске рисовал перед девой радости чувственных наслаждений, так теперь Сатана искушает Христа всеми мирскими благами, доступными человеку: он предлагает ему власть, могущество, богатство, но, конечно, за счет добродетели. Христос отвергает все эти блага во имя добра, истины и справедливости. Мильтон делает своего героя воплощением высших нравственных идеалов. Его Христос — враг всякой тирании. С потерей свободы, считает он, гибнет добродетель и торжествуют пороки, причем нравственное падение охватывает как властителей, так и подданных.
Мильтон позволил себе наделить Христа чертами собственной личности. Вот, например, что рассказывает о себе Христос в «Возвращенном Рае»:
Это не вяжется с ортодоксальным религиозным взглядом на личность Христа, но зато в полной мере соответствует тому, что мы знаем о Мильтоне. Его Христос движим ясно выраженными политическими стремлениями —
