Везомых не везет.
Летит копье обратно,
Что лжец вперед бросает,
От заклинаний злобных
Нарушившего слово…
Вот, оказывается как: оружие нарушителей мирного договора само обернется против них, и они будут повержены. Тогда что же значит «да будем злати, якоже злато се»? Опять Митра? О, в этих словах захватывающая метафора древних русов, торговцев рабами! Эти слова переводят почему-то «будем желты, как золото» (ПЛДР, 1978. С. 87), но почему нарушители договора пожелтеют— пока не известно. Но ведь нарушителей договора ждут не победы, а разгром, вот тогда пленные и станут «золотыми» — готовыми на продажу рабами, которых продавали за золото. Золотыми, как «это золото», гривны-обручи, которые русы вместе с оружием клали на землю, клянясь «оружием своим». Теперь доступен пониманию и этот факт: зачем русы, скрепляя мирные договоры оружием своим, клали на землю вместе с ним и свои золотые гривны — для того, чтобы показать, что нарушители договора превратятся в пленных, продаваемых в рабство за золото. Еще за 60 лет до заключения Святославом этого договора с греками, в 912 г. князь Олег урядился с ними, что они буду выкупать своих греков (а по договору будут русы продавать им пленных греков) по 20 золотников за раба (Шахматов, 1916. С. 38). Выходит, что стать «золотым» — это значит иметь цену золотом за себя в качестве пленного.
Есть еще одно подтверждение того, как человек становится «золотым», «в злато пременися». Правда, при других обстоятельствах, когда он сам откупился золотом. В Галицко-Волынской летописи под 1209 г. читаем: «Яту бывшю Володиславу, и Судиславу, и Филиппу, и мучену бывшю, много имения дав. Судислав же в злато пременися, рекше много злата дав избавися» (Карамзин, 1991. С. 586). В этих обстоятельствах в злато пременися — как бы принял другой облик, стал золотом, а на самом деле — выкупился, тем самым избавился от мучений. Так Судислав «стал злат, якоже злато».
(12) Если в верхнем ярусе фигуры двух женщин и двух мужчин принимают за небожителей, то в отношении среднего яруса с двумя женскими и двумя мужскими фигурами меньшего размера, с разведенными в стороны руками, истинность суждений исследователей вызывает вопрос: насколько подлинно, что в среднем ярусе отражен земной мир? Тогда кто изображен: поселяне — домохозяйки и домохозяева, тягловые мужики? Я думаю, что с большей долей уверенности и в соответствии с духом русской мифологии, можно сказать, что в среднем ярусе изображены прибоги. Такая практика изображения сакральной иерархии существовала и в искусстве соседей славян — скифов. На верхней части ножен меча из состава Мельгу-новского клада в скифском кургане Нижнего Приднепровья, представлены чередующиеся изображения грифов, сфинксов и крылатых львов. «Следует отметить, — обращает наше внимание В.Д. Блаватский, — что в мельгуновских изображениях чудовищ выступает одна особенность, которая наблюдается в зверином стиле и последующего времени, именно: к основной фигуре животного приставляются, как бы сочленяясь с нею, меньшие по размеру фигуры других зверей» (Блаватский, 1985. С. 137).
(13) И, наконец, нижний ярус, в котором вырезана фигура усатого гиганта, который, стоя на коленях, держит на голове, прихватив руками — что? Земной шар и небесный свод? Потому что есть мнение, что это Велес, который в момент выполнения присущих ему хтонических функций, держит на голове землю и небо. Спрашивается, каким образом, находясь в преисподней, в глубине земли, можно держать землю, при этом стоя на коленях — что, места мало? А если это происходит на краю земли, где небо «приклоняется к земле», тогда там во весь рост не встанешь! Так вот, с достаточным основанием можно сказать: это Геракл, он держит небесный свод, пока Атлант добывает золотые яблоки в саду Гесперид.
Интересно, что в нашу тему Геракла, держащего небесный свод на Крайнем Севере, в Гиперборее, попадает поздний галло-римский памятник ритуального значения, так называемая «колонна Юпитера». Автор книги «Кельты. Воины и маги» Т. Пауэлл описывает эту колонну таким образом: «Монумент состоит из квадратного основания, на которое водружен ствол, сужающийся к верху и имеющий криволинейные очертания; капитель несет скульптурную группу. Основание и сама колонна украшены фигурами римских богов, но скульптурная группа наверху создавалась в соответствии с традициями местных (кельтских) культов» (Пауэлл, 2004. С. 156, рис. 18).
Когда мы начинаем рассматривать эту колонну на рисунке, то сразу замечаем, что она состоит из трех ярусов. Наверху скульптурную группу составляют всадник и великан, стоящий на коленях спиной к всаднику. Передние ноги лошади лежат на плечах великана. «Бородатый всадник — уведомляет нас Пауэлл, — иногда вместо оружия держит в руках колесо». Но чтобы дополнить значение колеса как знака- эпитета, добавим, что это громовой знак, символ верховного божества — Громовержца. И что немаловажно для нас, в среднем ярусе нет признаков нашего среднего земного мира, изображены стоящие небожители — различные божества. А вот в нижнем, третьем ярусе, представлен во весь рост земной герой Геракл, в левой руке он держит палицу, на плечах львиная шкура.
Фигура Геракла содержит, по моему мнению, намек на фигуру великана, стоящего на коленях в скульптурной группе наверху. Ведь совершенно очевидно, что лошадь бородатого верховного божества, находящегося на небе, является атрибутом этого божества и метафорой неба. И нет ничего странного с точки зрения конкретного исторического варианта мифа в том, что ноги лошади лежат на плечах гиганта, стоящего на коленях. Это Геракл держит небесный свод, на котором восседает Громовержец.
Также мы собираемся сказать по поводу Збручского идола следующее: фигура главного женского божества на обелиске имеет смысл и ценность только в связи с ее окружением — вместе с другими божествами, в том числе, с Гераклом. А в целом на обелиске представлена концепция универсального всемогущего божества восточных славян.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
(1) В эллинской легенде о происхождения скифов события представлены Геродотом таким образом. Геракл, гоня быков Гериона, прибыл в страну скифов, тогда еще необитаемую. Причем прибыл в повозке, запряженной конями — это скифский признак, в греческом мифе о Геракле он «через многие степи Европы прошел», но не «проехал». Там его застала непогода и холод, он выпряг коней, завернулся в свиную шкуру и заснул (свиная шкура — также местная деталь, у греков Геракл носил шкуру убитого им немейского льва). Пока он спал, его упряжные кони исчезли. В поисках коней он прибыл в землю по имени Гилея, область в устье современного Днестра. На север от этой области жили скифы-землепашцы, по современным данным — славяне. Там в пещере он нашел существо смешанной породы — полудеву, полузмею. Змеедева сказала, что кони у нее, но отдаст их после того как Геракл вступит с ней в любовную связь. Однако коней она отдала после того, как у нее родились три сына. Когда они выросли, Змеедева дала им имена — Агафирс, Гелон и Скиф. Затем по совету, оставленному Гераклом, она подвергла их испытанию: дала им натянуть его лук и опоясаться его поясом. С задачей справился только младший сын, Скиф. Агафирса и Гелона она изгнала из страны. От Скифа, сына Геракла, произошли все скифские цари (Her. IV 8—10).
(2) Среди этих событий мы выделяем одно, актуальное в данном случае — Геракл оставил в Скифии трех сыновей, от первого произошли царские скифы, от второго агафирсы-фракийцы (Нидерле, 2000. С. 138), от третьего — гелоны. Часть гелонов являлась гражданами большого города-крепости будинов, названного по имени родоначальника гелонов Гелоном, которого почитали и будины. Впоследствии будины благосклонно приняли и расселили на своей территории племя невров. Об этом мы уже говорили. Поэтому в наших целях сейчас коротко повторить сказанное в главе I, разделе III, параграфе 6. Б.Н. Граков, в своем сочинении «Скифы», по поводу Геродотовых будинов, гелонов и невров пришел к такому выводу: был образован и существовал большой будино-гелоно-неврский союз (Граков, 1971. С. 163, сл.). Поэтому немаловажное значение для образования союза трех племен, на наш взгляд, имел тот факт, что невров
