захватил Даугавпилс (Двинск) и мост через Даугаву (Западную Двину). К концу июня стратегический рубеж реки Даугава был взят немцами на всём протяжении от Даугавпилса до Риги. Задача, которую по условиям предвоенных командно-штабных игр «западные» должны были решить за месяц (и что «восточные» им – по результатам тех же «игр», – конечно же, не позволили), на практике была решена за неделю. Упорное сопротивление разрозненных частей и подразделений 2-й танковой дивизии, 9-й противотанковой артбригады, 12-го и 21-го мехкорпусов смогло лишь на несколько дней или часов затормозить на ряде направлений триумфальный марш вермахта по Прибалтике. Что же касается штаба Северо-Западного фронта, то он уже 29 июня «перебазировался» в Псков и 5 июля – в Новгород.
26 июня в районе Даугавпилса сдался в плен начальник Оперативного отдела штаба С-З.ф. генерал- майор Трухин (в дальнейшем Трухин активно сотрудничал с немцами, возглавил штаб власовской «армии» и закончил свою жизнь на виселице 1 августа 1946 года). Начальник штаба фронта генерал-лейтенант Клёнов и командующий ВВС фронта генерал-майор Ионов были арестованы летом 41-го и позднее расстреляны. 5 июля 1941 г. за подписью вступившего в исполнение обязанностей начальника штаба Северо-Западного фронта генерал-лейтенанта Ватутина (накануне войны – начальник Оперативного управления, заместитель начальника Генштаба Красной Армии) вышла «Инструкция по борьбе с танками противника», в которой предписывалось
В составе ВВС Прибалтийского ОВО (будущего Северо-Западного фронта) накануне войны было 5 авиадивизий. Четыре из пяти дислоцировались в полосе от границы до р. Даугава, т.е. на территории Литвы и Юго-Западной Латвии. В глубине территории округа, в Эстонии, на расстоянии в 500 – 600 км от границы находилась 4-я смешанная (по фактическому составу – скорее бомбардировочная) авиадивизия. Сразу же отметим, что никакого «базирования авиации у пограничных столбов» не было и в помине. Основные силы авиации ПрибОВО были сравнительно равномерно размещены в 300-км полосе от границы до реки Даугава. Лишь два (из 58) аэродрома – Немаюцай и Перлон – находились ближе 50 км от границы.
Напротив, противник – так же как и на других участках Восточного фронта – использовал весьма малое число аэродромов[2] и максимально приблизил свою авиацию к зоне будущих боевых действий. Его истребительные группы базировались не далее 15 – 20 км от границы, а группа II/JG-27 на аэродроме Бержники (Berzniki) в «сувалкском выступе» действительно находилась в нескольких километрах от «пограничных столбов» и теоретически могла быть подвергнута обстрелу обычной дивизионной артиллерии. Даже бомбардировочные эскадры в Восточной Пруссии развёртывались не далее 20 – 30 мин. полёта на крейсерской скорости от границы: KG 76 в районе Gerdauen (ныне посёлок Железнодорожный), 120 км до границы и KG 77 в районе Heiligenbeil (ныне Мамоново), 160 км до границы.
По самой минимальной оценке (не считая формирующиеся «двухсотые» авиаполки и не учитывая наличие в районе Новгорода 1-го авиакорпуса дальней авиации, т.е. двух авиадивизий, на вооружении которых числилось 274 бомбардировщика), группировка советских ВВС в Прибалтике насчитывала 17 авиаполков (8 бомбардировочных, 8 истребительных, 1 штурмовой), 790 боеготовых экипажей, не менее 870 исправных боевых самолётов (340 бомбардировщиков, 530 истребителей и штурмовиков). Что совсем немало – не только в сравнении с численностью противника (1-й Воздушный флот Люфтваффе, 8 авиагрупп, порядка 350 боеготовых самолётов), но и в сравнении с силами авиации других приграничных округов. В частности, ВВС ПрибОВО по всем количественным показателям превосходили ВВС Одесского округа, перед войсками которого в будущей войне ставились отнюдь не оборонительные задачи.
Несколько утрируя, можно сказать, что ВВС ПрибОВО были «непропорционально велики» по отношению к весьма скромным оборонительным задачам, поставленным перед войсками округа. Эта «непропорциональность» может быть объяснена как общей иррациональностью многих принятых накануне войны решений, так и вполне осознанным намерением создать у границ с Восточной Пруссией «дальний рубеж» противовоздушной обороны Ленинграда – важнейшего на тот момент центра военной промышленности СССР.
Боевой состав и дислокация ВВС ПрибОВО представлены в нижеследующей таблице 1:
Таблица 1
Как и во всех подобных случаях, цифры, представленные в Таблице 1, могут служить лишь для самой общей, ориентировочной и минимальной (!) оценки реальной численности группировки советских ВВС. Установить что-либо точно едва ли возможно в принципе. Разные документы, иногда составленные в один и тот же день, но в разных командных инстанциях, или выпущенные одним штабом, но в разные дни с интервалом в пару недель, дают количественные показатели, расходящиеся на 20, 30 и более процентов. Учёт боевых самолётов – сложной, дорогостоящей и крайне дефицитной на войне техники – был поставлен хуже, чем учёт стреляных гильз в стрелковом тире. Как всегда, основную путаницу в отчётность вносит огромное количество «истребителей старых типов», которые командование авиачастей поспешило перестать считать боевой матчастью, лишь только на горизонте замаячила надежда на получение новых «мигов» и «яков». Соответственно, в разных документах, относящихся к 57-й САД, можно найти и 168, и 107 истребителей; в 8-й САД числятся и 316, и 215, и 192 самолёта. А потом ещё появляются какие-нибудь
В Оперативной сводке № 2 штаба 57-й САД от 20.00 20 июня 1941 г. утверждается, что
Надеюсь, внимательный читатель уже заметил и оценил номера приказов и оперативных сводок, выпущенных 20 – 21 июня 1941 г. Не менее интересно и их содержание:
