попытался подбодрить девушку Ларин.
Франтишка с сомнением посмотрела на высившийся впереди отрог.
– Что-то перспективы у нашего пейзажа мрачные.
– Но и мы не туристы.
Тропка сделала еще один поворот, и беглецам поневоле пришлось остановиться.
– Я же говорила, – с отчаянием вздохнула Франтишка.
Андрей тоже растерянно смотрел перед собой.
Да, тропинки никогда не ведут к обрывам, и по ним всегда кто-нибудь ходит. Но есть и исключения из правил. В конце тропинки может располагаться смотровая площадка на краю обрыва или же местная достопримечательность – родник. Короче говоря, тропинка может привести в тупик, что и случилось на этот раз.
Перед Франтишкой и Лариным раскинулось небольшое озерцо, поросшее камышами и тростником. Один его берег упирался в почти отвесную скалу отрога. Второй заливал пологий лесной берег. Возможно, тропинку сюда протоптали даже не люди, а лесные звери. На топком берегу отчетливо виднелись следы диких кабанов.
– Приплыли, – мрачно произнесла девушка, глядя на отразившуюся в лесном озерце ущербную луну, ее серп блестел сквозь сухой тростник.
– Верно замечено – приплыли, – пришлось согласиться Андрею, хотя в его глазах еще читалась надежда на спасение.
– Можно, конечно, попытаться подняться вон по тому склону. Только там осыпь, – без особого энтузиазма предложила Сагнер. – Все же лучше, чем ничего.
– Слишком высоко, не успеем, – с ходу отмел эту возможность Ларин. – К тому же и террористы не дураки. Слышишь, стрелять перестали, спохватились, что мы свернули с проторенной дорожки. На откосе мы станем легкой мишенью.
– А здесь тупик, – уже совсем убитым голосом проговорила Франтишка. – Неужели все зря? Можно же что-то сделать.
– Любой недостаток, если его правильно использовать, можно превратить в преимущество. Ведь вы, женщины, только этим и занимаетесь.
– Не говори загадками. Я же вижу – ты что-то придумал. – Сагнер вцепилась в локоть Андрею, с надеждой заглянула ему в глаза.
Снизу из темноты уже слышались шаги осторожно подбиравшихся боевиков.
– Для начала тебе нужно вытянуть ремень из джинсов. А я найду подходящий камень.
– У тебя же автомат. Праща – ничто перед ним.
– Делай, что говорю, и не спорь.
Девушка послушно вытащила широкий ремень из джинсов…
Руслан вел своих людей по тропинке, уже не сомневаясь в том, что беглецы свернули именно сюда. На такую удачу он даже не надеялся – сами загнали себя в ловушку.
Впереди между деревьев уже поблескивало поросшее камышом озерцо.
– Эй, вам уже некуда деться! – крикнул Руслан. – Не будем стрелять друг в друга, мы же цивилизованные люди. – Главарь приподнял руку, давая знак, чтобы все пока оставались на месте.
И тут на крутом каменистом откосе, уходящем в темноту, что-то стукнуло. К ногам Руслана скатилось несколько камешков.
Он тут же вскинул голову, прищурился, но ничего не мог разобрать. Тень более высокого отрога плотно накрывала верх склона, и понять, что происходит там вверху, было невозможно. Руслан с сомнением поцокал языком.
– Неужели успели так высоко забраться? Шустрые. Придется попотеть. – Он присел, дал очередь вдоль склона, еще несколько камешков скатилось к его ногам. – Пошли! – скомандовал он. – На той стороне перехватим.
Хрустя осыпью, чертыхаясь, боевики стали подниматься на склон. Вскоре их голоса затихли – «Черные ястребы» перевалили через гребень.
Ларин осторожно поднял голову из воды. До этого ему приходилось сидеть, погрузившись по самые ноздри. Сквозь густые камыши он почти ничего не видел. Ноги вязли в густом, как желе, иле. Франтишка тоже подняла голову над водой.
– Ушли? – с надеждой спросила она.
– Сработало. А ты молодчина со своей пращой. Сразу же в верх осыпи попала и тут же нырнула.
– В детстве я не с девчонками в куклы играла, а с мальчишками бегала. Вот и научилась. Потому каждый сезон в экспедиции и отправляюсь.
– Значит, с мальчишками бегала, – улыбнулся Андрей. – И ничего в твоей жизни не изменилось. До сих пор бегаешь, только уже на Кавказе… Раз уж пошли такие личные подробности и мы перешли на «ты», то для начала было бы неплохо познакомиться. Меня Андреем зовут.
– Франтишка. – Сагнер чисто по-мужски протянула ладонь для рукопожатия.
Ларин, больше привыкший целовать руки женщинам, не стал противиться – просто пожал узкую, мокрую, холодную ладонь.
– А теперь давай выбираться, пока нас совсем в ил не засосало. Ночные купания на Кавказе – это хорошо, но только в теплом море, а не в стоячем озере, над которым комары толпами летают. Пока луна не зашла, надо подыскать надежное место для ночлега…
…Удобное и надежное место для ночлега – это не значит мягкое. Горы не гостиница. А роль беглеца, за которым охотится вооруженная банда, – не роль туриста. Что ни предлагала Франтишка, Ларин все решительно отвергал.
– Думаешь, мы с комфортом устроимся на дереве? Да там глаз не сомкнешь. Только задремлешь – сразу вниз свалишься… под скалой нас легко могут найти… строить на одну ночь шалаш – это слишком расточительно. Ты, вон, от усталости падаешь…
Наконец, Андрей подыскал то, что в его понимании и было удобным местом для ночлега. Среди низкорослого леса возвышался огромный, почти геометрически правильной формы куб-скала.
– Если забраться наверх, там нас никто не увидит. Мимо пройдут и даже наверх заглядывать не станут. Лезь первой. Сама сможешь?
Сагнер уцепилась за один выступ, поставила на другой ногу. Ларин тут же пришел ей на помощь.
– Не против, если подсажу? – Он сцепил замком руки, Франтишка поставила в сцепленные ладони мужчины ногу, как в стремя, затем вскарабкалась Андрею на плечи и, навалившись животом на край скалы, оказалась наверху.
– Да тут тепло, как на печке, – прошептала лаборантка, свесив через край голову.
– Оно и понятно. За день солнцем нагрело. Ты там осмотрись хорошенько. Змеи-скорпионы там не пригрелись?
– Ничего более веселого сказать не придумал? Руку лучше мне давай, помогу.
– Неужели ты думаешь, что сумеешь меня туда втащить? – Андрей подал рюкзак со снаряжением и автомат.
Наконец, пару раз сорвавшись, он тоже оказался наверху.
Девушка сидела, мелко стуча зубами от холода, кутаясь в мокрую рубашку, прижав к груди колени. Джинсы, гольфы она расстелила на камне, гладила их рукой, проверяя, не успели ли просохнуть. Расшнурованные кроссовки с высунутыми «языками» стояли поближе к краю камня.
– Это ничего, что я такая, без комплексов? В одном белье сижу. Жизнь в экспедициях иногда заставляет забывать, что ты женщина.
– Все равно темно и ничего не видно, – ответил Ларин. – А вот ноги у меня точно грязные, все в этом жутком иле.
– Ничего сухого не осталось. А тут еще ветер наверху холодный, прямо с ледников дует.
– Сейчас посмотрим, может, у меня что сухое найдется. – Андрей расстегнул горловину рюкзака, запустил руку внутрь, зашелестел пакетом. – Ни черта не видно. Тут мокро, и там мокро. Подожди, сейчас подсвечу.
– У тебя и фонарик с собой есть?
