Выносить такое Степан больше не мог. Он пересек улицу, вошел в арку и уложил обоих патрульных парочкой приемов, попинал и затем проверил потерпевшего:
– Эй, мужик, ты как? Жив?
– Жив, – простонал тот, пытаясь подняться. Степан помог ему. Тот встал, выпрямился и уставился на спасителя расширенными глазами.
– Советую уйти отсюда, пока они не очнулись, – улыбнулся ему Степан и быстро вышел из арки.
Отчаявшись поймать машину, он снова вызвал такси по телефону. Такси приехало на удивление быстро. Асколов наблюдал за ним из подъезда старого жилого дома через окно. Когда такси подъехало, он спокойно вышел, сел в машину и отправился на этот раз на окраину города в престижный район, где располагались особняки власть имущих.
У въезда в район располагался КПП со шлагбаумом и видеокамерами. Не доезжая до него, Степан попросил остановить и дальнейший путь проделал пешком вдоль сетчатого забора к озеру. Выбрав место, он разрезал кусачками сетку и пролез внутрь, втащил за собой сумку и пошел дальше.
На улице было пусто. По сторонам от широкой мощенной брусчаткой дороги возвышались дворцы знати – местных чиновников, бизнесменов и крупных чинов из силовых структур. Без труда он узнал «замок» дочки нефтяного короля, описанный Васютиным. Это был именно замок, а не дом в обычном понимании – с галереями, остроконечными башнями, флигелем, кучей вспомогательных построек, включая конюшни. Не хватало лишь крепостного рва.
Дом стоял на берегу озера, окруженный высоким забором. Забор доходил до самой воды, перегораживал большой кусок пляжа и заканчивался причалом, у которого стояла белоснежная парусная яхта и несколько десятков катеров. Периметр был перекрыт видеокамерами и датчиками движения. Один раз в час охрана совершала обход с собаками. Степан засек время. Попробовать подобраться можно было со стороны озера, тогда ветер будет в его сторону. Степан разделся, сложил оружие и одежду в целлофановый пакет и вошел в воду. У забора он поднырнул и проплыл до самого пляжа под водой. Остановился, высунул из воды голову и огляделся.
Хозяева надеялись на сигнализацию и видеокамеры, но были простые способы, как их обойти. На берегу вверх дном лежали перевернутые стеклопластиковые легкие гребные лодки. Степан выполз из воды между двумя лодками, заполз под одну из них и тихо двинулся дальше уже вместе с лодкой. Охранники в это время спокойно играли в карты в здании поста. Оператор лишь время от времени бросал взгляд на основные камеры, выведенные на экраны мониторов системы видеонаблюдения. Камера, контролировавшая ту часть двора, где передвигался Степан, не входила в список приоритетных. Все были уверены, что при проникновении сработает охранная сигнализация, а на тревожные мониторы выскочат картинки с камер в месте вторжения.
У лестницы в подвал Степан вылез из-под лодки и аккуратно спустился вниз, вскрыл отмычкой замок и проник внутрь. В подвале был большой гараж. В ряд стояли пять навороченных иномарок. Выйдя из подвала, он попал в коридор с рядами дверей по сторонам. Аккуратно проверил каждую дверь. Сауна, огромный туалет с позолоченными фигурными унитазами и биде, технические помещения, щитовая, и только за последней дверью в конце коридора он натолкнулся на лестничную клетку.
Найти Эльвиру Луганскую в ее огромном особняке оказалось легче, чем он предполагал. Громкая музыка слышалась уже на лестничной клетке. Он пошел на ее звук, поднялся на третий этаж и едва успел отпрыгнуть в сторону – по коридору в его сторону шел охранник. Степан затаился у двери. Выпускать его было нельзя. Он непременно обнаружит вскрытую дверь или лодку у лестницы в подвал, либо следы на песке. Охранник остановился в дверях и включил рацию:
– Антон, в доме чисто. Девки отдыхают. Я проверю пляж – и к вам. Поставьте мой хавчик в микроволновку. Скоро буду.
«А вот это вряд ли», – подумал Степан и вырубил охранника, едва тот пересек дверной проем, аккуратно подхватил на руки обмякшее тело и затащил в ближайшую комнату, оказавшуюся роскошным санузлом. Видеокамер внутри дома не было, и он спокойно достиг комнаты, где развлекались девушки. Внутри вовсю грохотала музыка. В такт ей менялось освещение в дамском будуаре. Посреди комнаты на огромной кровати в форме сердца в наркотическом угаре целовались девушки. Тут же был и кальян, и горсти разноцветных таблеток-стимуляторов, а на зеркальце, валявшемся на полу, виднелись следы белого порошка. Вслед за поцелуем послышался взрыв хохота.
– Уйди, противная, – крикнула Эльвира Луганская своей подружке и, оттолкнув ее, схватилась за сотовый телефон. Было видно, что она злится. Когда ей ответили, Эльвира сердито воскликнула: – Глеб, скотина, где ты? Мы тебя ждем, а ты динамишь! Нет, я сама не могу за руль садиться. Папочка, обломист, запретил. Я вчера опять одного козла крейзанутого зацепила. Прикинь, лезут под колеса – проехать нельзя! Вот я еду, не видно, что ли! Зенки выпучат и стоят, как бараны! Помяла крыло… Папочка, конечно, страшно развонялся. Такой, блин, урон! Застебал уже из-за всякой херни! А с этим козлом я не знаю что. Я не стала разбираться. Сам виноват. Папочка вопросы решит… Так ты заедешь за нами? Поднимай свой асс и тащи сюда! – Выслушав ответ, она грязно выругалась под хихиканье подружки и пояснила: – Нет, шофера не хочу брать. Он папочке настучит. Ну, не заедешь – и хрен с тобой!
Оборвав разговор, Эльвира запустила сотовым через комнату. Аппарат ударился в стену и разлетелся на части. Подруга, давясь от смеха, поинтересовалась:
– Ну а теперь как? Может, такси возьмем?
– Щас прям, такси, – зло рявкнула Эльвира, соскочив с кровати. – Чтобы я села в этот лоховоз! Ты сегодня драйвер.
– Да мне стремно после кокса и бухла, – возразила подружка, вцепившись ей в руку, чтобы не упасть. – Я ужралась в жопу. Сразу влечу. Че, по мне не видно?
– Блин, все самой нужно делать. – Разозлившись, Эльвира стряхнула руку подружки и подхватила со стола откупоренную бутылку рома. – Поехали, глюкоген ходячий. Я тебя доставлю куда надо. Если не появимся, то будет конкретный облом. Стрелка-то забита, все наши будут.
– Куда девочки собрались? – поинтересовался Степан, выходя из-за занавески.
– А ты что еще за хрен с горы? – спросила Эльвира, не испугавшись в первое мгновение.
– А я ассенизатор, – улыбнулся в ответ Степан, вытащив пистолет. – Избавляю мир от дерьма.
Вот тут в глазах Эльвиры появился страх. Она замолчала. А ее подруга въезжала дольше. Хихикая, она оперлась на плечо Эльвиры и спросила:
– Какой ассенизатор? Мы ассенизатора не вызывали.
– А меня вызывать не надо. Я сам прихожу, – ответил Степан, прислушиваясь к происходящему в доме. – Сейчас мы с вами прогуляемся.
– Я никуда не пойду гулять, – дрожащим голосом возразила Эльвира.
– Тогда расстрел на месте, – предложил альтернативу Степан.
– Ну и приколист, – давясь смехом, выкрикнула ее подружка. – Да ты не ассенизатор, а клоун! А пистолет у тебя водяной?
– Девушка, лимит доброты у меня заканчивается, – зло предупредил Степан.
– Заткнись, дура, – рявкнула на нее Эльвира и отшвырнула от себя.
Потеряв равновесие, девушка упала, ударилась головой о край стола и замерла на полу в неестественной позе, с расширенными глазами.
– Черт. – Степан присел рядом с ней, потрогал пульс и с тоской в голосе констатировал: – Ты укокошила свою подругу, шалава. На хрена надо было делать это?!
– Я-я-я нечаянно, – заикаясь, пролепетала Эльвира, таращась на тело. – Она упала, и я… Я не виновата… Она сама…
– Ну, конечно, сама, – кивнул Степан и сунул под нос девушке пистолет. – Иди за мной, и без фокусов.
На стол он бросил заранее подготовленную записку, где сообщал о похищении, излагал свои требования и условия освобождения заложницы в обмен на выкуп. В конце красовалась подпись «Ассенизатор». Отец Эльвиры поднимет на ноги всю милицию города, едва узнает об этом. А пока милиция будет освобождать Эльвиру, он спокойно осуществит захват губернатора.
Просчитывая в голове варианты, Степан заставил девушку достать из сейфа драгоценности и деньги. Деньги ему вскоре очень пригодятся. От тех, что он взял в притоне и у Гудкова, ничего не осталось. В сейфе
