– Ага, есть. А хлеб опять этот серый, казенный есть? Я печку уже и упаковала. И мясорубку французскую.
– Ма-а-а-ма! – Катя, выхватив листок со списком, швырнула его на тумбочку. – Все нужное: свое и Костино, я с компа на флешку перенесла, а печка, кто ее потащит?
– Я.
– А сумки?
– Ну ладно. Все вроде уже собрано. Завтра еще раз подумаем: чего брать, чего не брать. Утро вечера мудренее. – Елена Сергеевна ушла к себе.
Катя задумалась. Все ли она сделала? В школе расчет взяла. Денег немного со счета сняла. Кошек пристроила. Их потом заберем. За квартиру заплатила за три месяца вперед. Так. Квартира, зверье, машина, дача. Ах да, ключи от дачи.
Катя запихнула связку ключей с брелоком – плюшевой коровой в карман сумки-баула. Она немного волновалась, так как не понимала происходящего. В Москве они с Костей жили уже шесть лет, после того как его перевели из Питера. Командировки были нечастыми и недолгими. А тут полгода назад он уехал куда-то на Урал и, главное, не сказал куда. Последний раз, когда у Кости была такая долгая командировка, он вернулся со страшным шрамом на предплечье. В этот раз через две недели звонит и говорит, что его переводят на этот Урал, но к нему пока ехать нельзя. Теперь звонит и говорит, приезжай к нему. Да еще с любимой тещей. Но быстро и налегке.
3.09.2026 г. Москва. Лесопарк «Покровское-Глебово»
Все было плохо: объект не уничтожен, рукав пиджака, несмотря на то что он перетянул плечо разорванной рубашкой, все больше набухал от крови. Да еще отцовскую «бэху» запалил. Автомат с пальцами… в общем кошмар. Его должны подобрать в лесопарке «Покровское-Глебово». Так ему сказали, когда он позвонил, сообщив о провале. Темнело. Дивовский старался идти по безлюдным улочкам и переулкам. Подолгу затаившись в кустах, в подворотне или за киоском, он с опаской, постоянно оглядываясь, пересекал широкие улицы и перекрестки.
– Факинг шит. – Дивовский задел за ветку раненым плечом. Он уже на окраине парка.
Согласившись убрать академика, он не испытывал особого страха. Ему показали, как управляться со «слепнем». Это оказалось очень просто. Провели две тренировки в Подмосковье. На территории старого, заброшенного завода под Воскресенском Дивовский с удовольствием расстрелял пару брошенных «двадцать пятых» «ВАЗов». Потом пострелял из ПП-110/113[3] по банкам и наклеенным на стену бумажным мишеням. Он чувствовал себя американским спецназовцем. Дивовского заверили, что сразу после акции вывезут в Штаты, где он будет работать по своей специальности – главой финансового подразделения крупной строительной компании. К тому же, уверяли его, он будет действовать по давно отработанной схеме, до него это делали многие, и вообще в Москве в ближайшее время будет не до убийства академиков.
Не то чтобы он мечтал убить именно академика Скворцова, но он ненавидел, как он называл их, этих «педриотов», с их солдафонскими рожами. Скворцова же он вообще представлял таким скрюченным маньяком-профессором с прической, как у Эйнштейна, с безумными глазами, ковыряющимся с колбочками и сосудами и выращивающим мутантов и «педриотических» солдат-клонов. Палец так и тянулся к воображаемому курку. Ну ничего, скоро всей этой «кровавой ГЭБне» хана.
В сгущающихся сумерках Дивовский, наконец, отыскал вторую от фигуры каменного тролля скамейку и, усевшись на нее, бережно, как младенца, пристроил правую руку на коленях. Когда уже совсем стемнело, еле шурша гаревым покрытием дорожки, медленно подкатил большой черный внедорожник. Тонированные стекла на передней и задней дверцах опустились одновременно.
– Олег? Дивовский? – Обладатель знакомого голоса посветил фонариком.
– Да, – Дивовский подался вперед. Несколько едва слышных хлопков, и «Мерседес» поплыл по аллее, оставляя позади несостоявшегося нью-йоркского топ-менеджера, пришитого к скамейке стежками калибра 5,45.
4.09.2026 г. Москва. Ул. Делегатская, д. 11
Его разбудил противный писк будильника, стоявшего рядом на тумбочке. Вытянув затекшие ноги, Скворцов отключил «гада». На экранчике светились зеленые 6.00. Ниже помельче 04.09.2026.
Ничего себе, он проспал больше суток! Значительно больше. Хозяев не было. Академика с новой силой захлестнули переживания позавчерашнего дня: «…подрывы, убийства, похищения…», «…сбит беспилотный летательный аппарат…», «…садануть по любому объекту…». Только теперь в его не замутненной обезболивающим голове стала складываться мозаика событий последних месяцев. Пропавшая на Памире московская группа альпинистов, в которой были трое сотрудников его отдела. Сгоревший в «Тойоте», найденной на Егорьевском шоссе под Гжелью, начальник его лаборатории. Причем на второй день следствия у местного РОВД это дело перехватили фээсбэшники. Погребенные вместе со своими семьями под плитами взорвавшегося, якобы от газа, дома еще семеро его сотрудников. Паранойя? Раньше – может быть, да. Теперь – нет.
Скворцов курил, нервно вышагивая по комнате. Что же ему делать? Его сейчас ищут и вся московская милиция – как киллера с метро «Сокол», и неизвестные убийцы – хозяева BMW.
Так. Берем себя в руки. Сначала закрыть дверь и сдвинуть занавески на окнах. Теперь поесть – желудок болит.
Скворцов нашел пельмени, и пока они варились, успел принять душ и переодеться в Мишин спортивный костюм. Что теперь? Бежать? Скрыться? Куда? Может, все-таки пойти в ФСБ, на Лубянку? Да, наверное. Автомат. Что с ним?
Он осторожно взял руки оружие. Отсоединив магазин, взвесил его на ладони. Тяжелый. Наверное, полный.
Скворцов в армии не служил и в оружии не разбирался.
– Да. По улице с этим не погуляешь, – он положил автомат под кровать, предварительно завернув его в свитер.
Как добраться до Лубянки? В метро лучше не соваться. На такси? Может гаишник остановить. Фоторобот небось уже готов. Ну что же, пойдем пешком.
Скворцов включил компьютер, чтобы загрузить карту Москвы из Интернета. На экране появилось сообщение о голосовой почте. Он щелкнул мышкой.
– Миша, уходи. Беги, Миша. Я не успею… Меня пытались убить… Я знаю, почему… Как всех наших… Уходи… Они ломятся… Они придут и к тебе…
Скворцов узнал голос своего заместителя, Павла Андреевича Скоробогатова.
Успел Михаил или нет? Вряд ли. Сообщение не «прочитано». А телефон?
Он поднял трубку. Тишина.
Значит, телефонный шнур они перерезали, а «выделенку» – нет. Ему нужно скорее уходить отсюда. Скворцов распечатал фрагмент карты, взял куртку и вышел из квартиры.
Сбежав по лестнице, предварительно выглянув из подъезда, он быстрым шагом скрылся за углом, не заметив бесшумно подкатившего черного внедорожника «Мерседес», из которого, взаимно не заметив академика, вышли двое и направились ко входной двери.
– Ушел, гад. Говорил же тебе, оставь кого-нибудь здесь.
– А кого? У меня все люди заняты. Самому, что ли?
– Да хоть бы и самому. Этот долбаный академик уже третий раз соскакивает. Живчик, блин.
– Да уж. Этот Дивовский тоже хорош. Ничего вам, русским, доверить нельзя.
