Струны: Собрание сочинений

Хоть бы блуждал я и темной дубровой,
Скупо делился со скорбью суровой,
Щедро – любви расточил.

Ныне под редкой осеннею сенью
Вновь до краев налитой
Слезный мой дар я несу умиленью,
Весь предаваясь немому хваленью
Перед живой красотой.

«Я не знаю, я немею…»

Я не знаю, я немею…
Или я назвать не смею
Этой тонкой, радужной волны?
Это – крылья? Это – сны?

Но не смея, но не зная,
Вижу я: вся жизнь – иная
И цветет широко предо мной…
Звездной россыпью? Весной?

Это небо, эту землю
Осязаю, чую, внемлю,
Словно сердца трепеты в груди…
Затаись? Поникни? Жди?

Не таюсь я и не жду я:
Вот нахлынули, ликуя,
Звуки на меня со всех сторон!
Весть? Молитва? Песня? Стон?

«И тени уносятся, тая…»

И тени уносятся, тая
Пред ликом светлым твоим;
Поет тишина святая,
А я вдали томим.

Томим одиночеством думы
О тесной, скудной земле, –
И слышу немые шумы,
Рожденные во зле.

Бессонной пустынной тоскою
Изныла душная грудь;
Не жаждет она покою,
Но – мук живых вздохнуть.

И с ними, и с ними в разлуке
Мои бессонные сны…
А смутные эти звуки
Тебе уж отданы.

«Ты ли, странница, ты ли, паломница…»

Ты ли, странница, ты ли, паломница,
Не тоскуешь по тихой судьбе,
Что так вольно, так молодо помнится
В этой келье уютной тебе?

Тихий свет разольется по горнице,
Где лежишь на страдальном одре, –
И бывалая воля затворнице
Снится в душной и тесной поре.

За стеною людская сумятица
День и ночь неусыпно слышна:
Всё кругом, одержимая, катится
И бормочет… А здесь тишина.