Страстям и случаю я предан слепо.Кажусь я тих, а мне ведь без разгулаЖить невозможно. Даже зачастуюНет сил противустать желанью –Растратить жизнь в каком-нибудь порывеБезмерном, буйном, в яростном безумьи,Которому бы не было границ.Тут нету добродетели. УсловныйПорядок вытолкнет меня, конечно,Как пробку из воды, как человекаЗапятнанного. Только есть ли тутДействительно порочность – сомневаюсь.Тут есть своя, я знаю, человечность.Да ведь и то – ну, надо же себяДевать куда-то. Труд – но не могуС ним свыкнуться и выдержать. Стараюсь,Но нет, не знаю, слажу ли с трудом.А жить-то всё же хочется. Разгул —Замена счастью. Есть в душе какой-тоЧервяк. Подъел он всякую возможностьБлаженства. Правда. Ну, так и гуляй,Ты, буйная головушка. Так жизньПройдет, хоть судорожно. А умру –О ней не пожалею, но, прощаясь,Ведь и не прокляну ее. СпасибоЗа то, что было. Да, та миг любви,За опьяненье, за святое чувствоЛюбви великой к людям, что прошлоПо всей моей, теперь изжитой, жизни.
9
Кто требует жертвы – не любит.Не требую жертв от любимой,Ни даже уступок малейших –Нет, я не хочу ничего.Я знаю: кто жертву приносит –Действительно, истинно жертву –Тот будет того ненавидеть,Кому эту жертву принес.Я жертв не хочу и не жду –И сам приносить их не буду,Как их не принес – ни единой:Кто требует жертвы – не любит.
10
Ты знаешь. Ведь я не могу, хоть с тоски,Стихи мои в письмах к тебе посылать.Ты как-то сказала: «Напишешь стишки –Ну вот, и спокоен опять».Обидны мне были такие слова.Так, стало, стихи от покоя идут?Куда хорошо, чтоб была ты права,Как часто бывало, и тут.Так выкинуть, что ли, тогда наконецИскусство и вовсе из жизни людской.Спасибо. Тонуть не захочет пловец,Расставшись с последней доской.Жить, жить я хочу. Как бы ни было – жить.И к этой последней, надежной доскеПриникну, прижмусь – и не буду тужитьВ холодной предсмертной тоске.Октябрь-ноябрь 1927