дегравитизатора, это понятно. Но что бы случилась, если бы я не отключила питание прежде, чем он выбрался наверх?
Матерям городов это было совсем не интересно. Они ждали от своей повелительницы решительных действий.
Но Бессмертная не двигалась. Она не видела никакого смысла в том, чтобы бросить против Эзира, Грайта и Деи своих гвардейцев. Она уже убедилась, что у Эзира нет уязвимых мест, и теперь она считала, что лучше всего подождать отчета ученых. Именно знание было той силой, в которой Мать сейчас нуждалась. Знание и сила, которой она уже обладала, и жесткий контроль за материалами, утечка которых сделала возможным появление неуязвимого Эзира…
Эзир стоял у входных дверей зала суда и смотрел в открытое окно на Сады сарнов. Он улыбался.
— Я же говорил, что сегодня будет ненастная ночь, — мысленно сказал он Дее и Грайту.
Они тоже смотрели на Сады, невольно содрогаясь, видя, как могучие деревья гнутся под яростным натиском ветра, который завывал так дико, что кровь стыла в жилах. Порывы ветра были ледяными, что казалось странным — даже невозможным — этой летней ночью.
— Я думаю, будет дождь, — продолжал Уэр. Внезапно вспышка молнии осветила Сады, прогрохотали ужасающие по своей силе раскаты грома, и с неба полились потоки воды, мгновенно затопившей землю. Мерцавшие вдали огоньки Города людей, отделенного от Города сарнов толстыми стенами, было уже не различить.
— По-моему, я перестарался, — засмеялся Уэр.
— Ты? — изумился Грайт. — Это сделал ты?
— Сарны ненавидят холод, но больше всего они ненавидят влагу. Сейчас в Садах сарнов ты не найдешь никого, так что наш путь к воротам свободен, — уклончиво ответил Уэр.
Дея поежилась и взглянула на Эзира.
— Ветер ледяной, воды, должно быть, уже по колено, а я одета по-летнему — для июньской, а не февральской ночи.
— Я действительно перестарался, — повторил Уэр. — Мне никогда не приходилось делать этого раньше… Интересный результат…
— По-моему, в ходе эксперимента произошла ошибка, покачал головой Грайт. — О боги, ведь эта вода смоет город с лица земли. Нам надо скорее бежать, пока не пришлось плыть.
— Не торопись, — остановил его Уэр. — Мне еще надо кое-что сделать. Мать хотела исследовать мою природу — я предоставлю ей такую возможность. Я заставлю ее хорошенько подумать, прежде чем ей захочется снова вызвать Эзира для своего удовольствия!
Он вошел в огромный зал суда, казавшийся роскошным в мягком свете нескольких больших ламп, — нефрит и янтарь, золото и хрусталь. Рука Эзира превратилась вдруг в некое подобие дымовой трубы, из которой повалил густой черный пар. Неторопливо проходя вдоль зала, он плавно покачивал рукой, и полированный камень и сверкающий металл бесследно исчезали. Стены аннигилировали…
Мягкое сияние померкло, легкое потрескивание прекратилось, свет ламп померк, и в зале воцарились унылые сумерки.
И холод — ледяной холод — пронизывал все вокруг. Беглецы дрожали от холода. Не выдержав, они бросились из зала в надежде найти где-нибудь тепло, но поток ледяного воздуха преследовал их до самых ворот дворца. Он волной прокатился вниз по ступенькам, и дождь, уже заливший пол в вестибюле, превратился в лед.
— Ну вот, — удовлетворенно сказал Уэр. — Сарны ненавидят холод, но им придется потерпеть… А теперь пошли.
Он вышел из дворца. Грайт и Дея, стуча зубами, брели за своим спасителем. Они тут же едва не потеряли друг друга из-за плотной, почти непроницаемой стены дождя. Тогда Грайт крепко обнял свою возлюбленную и почувствовал, как сильно она дрожит.
— Уэр! — резко позвал он. — Иди вперед, мы встретимся позже. От тебя исходит такой ледяной холод, что дождь превращается в снег, а мы с Деей скоро превратимся в куски льда.
— Я не могу отключить свое поле, — ответил Уэр. — У меня нет с собой необходимых приборов. И на меня не должна попадать вода, поэтому я закрутил вокруг себя снежный вихрь. У меня еще нет надежной защиты от воды. Если она попадет на меня, то не останется ни Города сарнов, ни Города людей. Так что встретимся у меня дома. Вы найдете дорогу?
— Надеюсь, — дрожа, кивнул Грайт.
— Тогда желаю удачи! Сарнов не бойтесь, вы никого из них не встретите.
— Хорошо, — отозвался Грайт, и они с Деей почти побежали мимо раскачивающихся и трещащих деревьев к воротам Города сарнов, ориентируясь по памяти. Из-за сплошной пелены дождя почти ничего не было видно.
Внезапно небо вновь разорвала яростная вспышка огня, дико загрохотал гром и земля задрожала у них под ногами. Дея и Грайт уже не бежали, а брели и, хотя почти уже ничего не ощущали из-за пробиравшего их насквозь адского холода, все же отчетливо чувствовали это безумное дрожание земли.
В эту ужасную, кошмарную ночь никто не видел, как Дея и Грайт добирались до своей цели, — плотный щит дождя надежно укрывал их от посторонних глаз. Они не знали, сколько времени брели по залитым водой улицам, пока наконец не подошли к маленькому каменному дому Уэра, погруженному во мрак.
Дверь распахнулась, и они вошли в крошечную комнату с плотно закрытыми ставнями на окнах. Яркий свет поначалу ослепил их, но затем, когда глаза привыкли, они увидели Уэра, стоявшего у противоположной стены и делавшего им знаки. Техник нажал на кнопку в стене, и часть ее сдвинулась с места, открыв вход в маленькую комнатку, отделанную грубым гранитом.
Грайт и Дея спустились вниз по ступенькам, и каменная плита за ними вновь закрылась. Уэр нажал еще одну кнопку и, когда открылась еще одна потайная дверь, повел своих гостей вниз, в мрачное помещение, похожее на пещеру, потолок которой подпирало несколько изъеденных ржавчиной колонн. С потолка весьма причудливо свисали сталактиты, а с пола поднимались сталагмиты.
— Древний подземный ход, — объяснил Уэр. — Он тянется на четверть мили в одном направлении и на милю в другом. Он проходит под Городом людей на глубине больше чем сто двадцать футов. Здесь находится моя лаборатория. Но для начала вам надо обсохнуть.
Уэр нажал кнопку на приборной панели, и на Гранта и Дею хлынул поток теплого воздуха, сразу позволивший им расслабиться и вздохнуть с облегчением.
— Мы будем прятаться у тебя? — спросила Дея. — Или вернемся к себе домой?
— Это выяснится чуть позже, — неопределенно ответил техник.
— Уэр, ты нам все-таки расскажешь, какова приро-. да твоей оболочки и почему она распространяет такой адский холод? Но главное, как ты видишь сквозь нее? К Покровам Матери прилагаются специальные очки, которые делают невидимого зрячим. Мне таких очков не дали, и я был как слепой. Так как же ты видишь через такой мощный покров, который не могут пробить даже энергетические лучи?
— А я и не вижу, — засмеялся Уэр. — И все же я нашел путь через болота, которые когда-то назывались Садами сарнов, быстрее и легче, чем вы. Ответ тому — телепатия. Я вижу глазами других существ.
— Вероятно, — сказала Дея, — если бы мы знали, что у тебя есть и чего не хватает, наша помощь была бы более эффективной.
— Вероятно, — усмехнулся Грайт, — ты мог стереть с лица земли Город сарнов. Еще одна такая «очень темная ночь» — и ему конец.
