Через месяц умерли почти все мятежники. Наверху остались четыре человека. Их главной задачей стало обеспечение новорожденной колонии информацией и кое-какими материалами, неподвластными преобразователям.
— Поскольку математика представляет собой основной источник прогресса в физике, думаю, это разумный план, — сказал Кам. — Наш компьютер очень похож на те, что создавались в Древние Времена для математических расчетов. Древние владели атомной энергией и антигравитацией. Атомную энергию мы получаем тем же способом. Значит, можем использовать ее так же, как и они.
— Пока еще не можем, — улыбнулась Сан. — Древние в подземных норах не сидели. Каковы дальнейшие планы?
— Пока не знаю. Планы будут меняться в зависимости от обстоятельств. Видишь ли, мне неизвестно, можно ли сделать переворот мирным путем. Способа защититься от атомного взрыва мы не знаем. Ничто не может ему противостоять. Как же тогда сражаться? Неужели ради того, чтобы покончить с владычеством Тару, мы должны уничтожить жизнь на Земле? Разве наша цель — оставить после себя мертвую планету?..
— А как ты надеешься открыть антигравитацию? — спросил Пол.
— Я надеюсь лучше изучить физику. Чем больше я знаю, тем больше открывается путей для исследований. Тару так и не овладели антигравитацией. Лишь когда у нас будет то, чего нет у них, мы сможем одержать верх.
— Вряд ли это будет скоро…
— Да, это потребует сил и времени. Но у нас есть и то, и другое. Мы — компания мертвецов. Живы только ты. Сан, Рея и Бар. Вы четверо сталкиваетесь с трудностями, когда требуется связаться с нами. У остальных трудностей нет. Для Тару нас не существует. Так что время есть. Нам не хватает знаний.
Они не были обычными людьми, но даже их сверхчеловеческое терпение и решимость несколько истощились за то время, что мятежники провели под поверхностью Земли. Знания, накопленные в течение тысячелетий, невозможно обрести вновь за несколько месяцев.
Они обладали знаниями в области медицины, генетики, химии, атомной физики, электроники и организации. Одни члены группы работали над планами, которые будут воплощены в жизнь лишь после окончательной победы. Другие, специалисты по организации и психологии, готовили кампанию, направленную на привлечение Маунов к участию в главных событиях.
Мятежники тщательно разрабатывали свою программу. Человечеству предстояло усвоить последний великий урок, урок мятежа и свободы. Во времена Машины человек прошел ускоренный курс безделья, что привело к неизбежному упадку. Когда Машина оставила человеку совершенный мир, свободный от опасностей и труда, человек обрел дополнительную возможность для праздности.
Затем появились Тару, и человечество получило такой урок производительного труда, какого до сих пор не получало. Даже Мать-Природа, с ее жестоким процессом эволюции, не могла сделать то, что удалось Тару. Человек научился работать так прилежно, как никогда прежде. Он не просто этому научился, эта склонность была усилена на генетическом уровне. Природа достигала прогресса за счет стремления человека к отдыху и потребности в пище. Подобное противоречие поддерживало постоянное продвижение человечества вперед. Человек трудился более старательно, чтобы накопить достаточно пищи для отдыха, а затем Природа обманывала его ожидания, уничтожая запасы с помощью гнилостных бактерий и вновь лишая человека отдыха.
Тару поступили проще. Они просто устранили стремление к безделью путем тщательного отбора. Это им отлично удалось.
Однако они совершили две ошибки. Тару оказались слишком хорошими учителями — настолько хорошими, что ученик превзошел учителя. А главное, они не до конца устранили тщеславие. Теперь возник новый класс учителей. Эти учителя знали, на что идут, и потому почти четыре долгих года мятежники рассчитывали свои предстоящие действия. Они составили планы скоординировали их и рассчитали силу психологического воздействия будущего обучения.
Однако подготовкой обучения дело не ограничиваг лось. В подпольных лабораториях постепенно овладев вали теми маленькими крупицами знаний, что выдавала Мать-Природа через свое главное информационное бюро, известное иногда как везение, а иногда как использованная возможность.
Цезарь когда-то сказал: «Вся Галлия разделена на три части». Природа хранит свои секреты в сейфах, и все знание также разделено на части. К несчастью, этих частей много больше трех, но, когда удается найти ключ, позволяющий открыть один из сейфов, сразу открывается большое поле деятельности.
Одним из ключей когда-то оказалось открытие связи между магнитным и электрическим полями. Эта связь стала ключом от сейфа, где хранились знания о Строении Атома.
В подземелье Кам нашел ключ к сейфу с названием «Гравитационные Поля». Чтобы отыскать его, потребовалось четыре года, три месяца и одиннадцать дней.
С того дня прошло двести сорок семь лет. Недавние эксперименты Гарнальта позволили добраться лишь до того, что можно было бы назвать нижним левым углом этого сейфа. Похоже, его размеры необычайно велики.
Терн-3 работал над новой комбинацией медикаментов, и эта работа наверняка бы взволновала Тару. Она основывалась на том факте, что хозяева — пусть они и прожили долгое время на Земле — были неземной расой. Химик создал жидкость, очень неприятную для Тару, но сравнительно безвредную для людей.
Эксперименты шли без каких-либо странностей, пока Терн не добавил в зеленоватый раствор ровно 245,8 единицы динитрохлортолуэна. Едва он сделал это, раствор пополз по стенке мензурки. Терну стало не по себе. А раствор выбрался из пробирки и поплыл прочь, через всю комнату, к правой стене.
Терн-3 издал булькающий звук и выпустил пробирку из рук. Та плавно спланировала к полу, затем остановилась и повисла в воздухе. Предметы на столах зашевелились и начали подниматься со своих мест. Отовсюду послышались крики страха. Терн закрыл глаза, почувствовал, как его ноги отрываются от пола, и вцепился в крышку стола. Тем не менее он ощутил, что падает, все быстрее и быстрее, и вот-вот обо что- нибудь ударится. Казалось, он уже пролетел около мили.
Так продолжалось с минуту. Затем донесся низкий рокочущий звук и глухой тяжелый удар. Стены лаборатории задрожали.
— Кам! — крикнул Терн в интерком. — Это твоих рук дело?
Послышался голос Кама, приглушенный и печальный:
— Теперь уже нет… Это антигравитатор. Он генерирует поле. Я забыл схватиться за что-нибудь, когда включал его… Теперь я на потолке и не могу добраться до выключателя. Поле здесь сильнее.
Хорошо, столы привинчены к полу, подумал Терн.
— Ты уничтожил несколько моих смесей! — крикнул он. — Думаю, я ближе всех к тебе. Попробую добраться.
Терн отпустил крышку стола и взмыл кверху. Сила, поднимавшая его в воздух, явно увеличивалась. Часть реактивов разлилась по потолку, и там уже шло несколько бурных реакций. Терн быстро пересек лабораторию, проскочил в дверь и для безопасности закрыл ее за собой. Стены довольно громко рокотали.
Он поплыл по коридору к лаборатории Кама. С противоположной стороны приближался Клей-5. Чем ближе Терн подбирался к лаборатории, тем сильнее его тянуло вверх. Он уже был вынужден не плыть, а шагать по потолку.
Чтобы попасть в лабораторию антигравитации, пришлось перебраться через очень высокий «порог». На потолке лаборатории стоял на четвереньках Кам, прилагая чудовищные усилия, чтобы дотянуться до своего детища. Выключатель находился почти в десяти футах.
— Не приближайся, — сказал Кам. — Здесь тянет сильнее всего… Позови Гара-173/Г-8!
Tepн выглянул в коридор и позвал.
— Да, хозяин, — ответил могучий голос.
В дальнем конце коридора появился Маун породы Г-8, семи с половиной футов ростом, выведенный
