не вам же, Элла, бояться или избегать встречи?
— Нет! Но я хочу во что бы то ни стало оградить своего мальчика от возможности подобной встречи.
— С его отцом?
В словах Гуго послышался упрек.
— С вашим братом… да!
Капитан с новым изумлением взглянул на Эллу. Эти слова были произнесены ледяным тоном, и ледяная неподвижность сковала ее лицо, выражавшее такую непреклонную волю, какой никто не заподозрил бы в прелестной женщине.
— Это жестоко, Элла, — тихо сказал Гуго. — Я вполне понимаю, что вы становитесь недоступной после всего, что случилось, но при чем же мальчик? Рейнгольд уже делал попытку сближения со своим ребенком… вы оттолкнули его…
— Вы, Гуго, сказали мне, что явились сюда без всякого поручения, — перебила его Элеонора, — и я верю вам. Но в таком случае нам не следует касаться этого пункта. Оставим его в покое!.. Я очень удивлена, что вижу вас в Италии. Вы рассчитываете долго здесь оставаться?
Капитан последовал данному указанию, но удивление его росло. Молодая женщина, которую он знал лишь в качестве молчаливой и робкой слушательницы, полностью овладела нитью разговора. И с какой уверенностью и непринужденностью она перевела его на другой предмет, когда предшествовавший стал тяготить ее!
— Много дольше, чем я думал вначале, — сказал он, отвечая на вопрос — Мое пребывание здесь было рассчитано на очень короткое время, но буря, захватившая нас в открытом море, так потрепала «Эллиду», что мы с трудом добрались до ближайшей итальянской гавани, и пока нечего и думать о продолжении рейса. Исправление судна потребует нескольких месяцев, и мой отпуск, таким образом, продлится неопределенное время. Я, конечно, не подозревал, что встречу вас здесь.
По лицу молодой женщины промелькнула тень.
— Мы здесь по предписанию врачей, — серьезно ответила она. — Легочная болезнь заставила моего опекуна поехать на юг; его жена уже несколько лет тому назад умерла, а он, как вы, наверно, знаете, бездетен. Я давно пользуюсь правами его дочери, разумеется, тем самым я приняла на себя и ее обязанности. Врачи настаивали на этой местности, которая и в самом деле благотворно действует на его здоровье. Как я ни избегала Италии, но все же не могла отпустить его одного, зная, что он нуждается в моем присутствии. Мы надеялись избавить себя от тяжелой встречи, миновав город, в котором живет… синьор Ринальдо, и с той же целью выбрали самую уединенную виллу. Я вижу, однако, что наши предосторожности были напрасны: едва вы приехали сюда, как уже открыли наше местопребывание.
— Я? Конечно! — с невольным замешательством сказал Гуго. — И вы ставите мне это в упрек?
— Нет! Но меня удивило, что капитан Альмбах еще так интересуется своей маленькой кузиной и бывшей подругой детских игр, что настаивает на свидании, в котором ему сразу было отказано. Мы надеялись полностью оградить себя от всяких посещений, а вы тем не менее сумели добиться того, что вас приняли; это доказывает мне, что у меня и прежде были друзья. До сих пор я сомневалась, но теперь твердо уверена в этом, и это доставляет мне огромное удовольствие, за что я очень благодарна вам, Гуго!
Элла взглянула на него своими ясными, широко открытыми голубыми глазами и с очаровательной улыбкой, придававшей ее лицу невыразимую прелесть, доверчиво протянула ему руку. Но дружеский жест не нашел ответа. Лицо капитана вспыхнуло, он вдруг вскочил и, отведя ее руку, воскликнул:
— Нет, так нельзя… я… я должен во всем сознаться перед вами, Элла, даже если вы укажете мне после того на дверь.
— В чем еще вам нужно сознаваться? — удивленно спросила молодая женщина.
— В том, что я — все еще «искатель приключений», которому вы некогда дали столь поучительную отповедь. Конечно, это не исправило меня, но с тех пор я не пытался тревожить вас своими глупостями и не рискнул бы на это и в настоящий момент. Короче говоря, я вовсе не знал, кто обитатели этой виллы, когда направился сюда, и приказал доложить о себе совершенно незнакомому господину просто потому, что маркиз Тортони сообщил мне о некой молодой даме, ведущей здесь крайне замкнутый образ жизни… Ну да, я знал, что вы так посмотрите на это!
Действительно, взгляд Эллы выразил упрек, затем она молча отвернулась и стала смотреть в окно. Наступило тягостное молчание. Наконец Гуго произнес:
— Случай привел меня сюда… Элла, я жду вашего приговора.
— Ведь вы свободны и не нарушили долга, — холодно сказала она. — К тому же мое мнение едва ли будет иметь веское значение для вас, капитан!
— То есть, иначе говоря, господину капитану пора удалиться и на будущее время двери для него закрыты, не правда ли? — взволнованно спросил он. — Вы несправедливы ко мне, Элла! Мое присутствие здесь, где я предполагал встретить совершенно не знакомых мне людей, на самом деле объясняется моей любовью к приключениям. Это не ново. Но то, что я допустил безграничную глупость, сказав правду, хотя у меня был отличный предлог для обмана, — уже очень ново, и к тому я был принужден вами, вот этими глазами, взглянувшими на меня таким открытым взором, что я покраснел, как школьник, и не мог продолжать свою ложь. И вот воздаяние! Я снова слышу слова «господин капитан», которые, слава Богу, на четверть часа были исключены из нашего разговора.
Элла покачала головой.
— Вы испортили мне всю радость свидания…
— Неужели вы были обрадованы им? В самом деле? — перебил ее Гуго с загоревшимся взором.
— Конечно, — спокойно подтвердила она. — Воспоминания о родине всегда так отрадны на чужбине.
— Ах, вот что! — медленно произнес Гуго. — Я ведь совершенно забыл о том, что мы с вами земляки. Следовательно, вы видите во мне только немца? В таком случае откровенно признаюсь, мое волнение при нашем свидании было вызвано далеко не патриотическими чувствами.
— Несмотря на неизбежное разочарование, которое принесло вам это открытие? — довольно резко спросила Элеонора.
Капитан несколько секунд пристально смотрел на нее.
— Элла, вы заставляете меня раскаиваться в своем неосторожном признании. Пусть будет так! Я должен искупить свою вину, но прежде чем я уйду, разрешите еще один вопрос, вернее, просьбу. Позволите ли вы мне вернуться сюда?
Она медлила с ответом. Гуго подошел к ней ближе.
— Позволите ли вы мне вернуться, Элла? Что, собственно, я сделал такого, за что вы указываете мне на дверь?
Упрек, прозвучавший в словах капитана, подействовал на молодую женщину, и она тихо возразила:
— Но ведь я не делаю этого. Если вы захотите еще навестить меня… наши двери будут открыты для вас.
Гуго быстрым движением схватил ее руку и, поднеся ее к своим губам, долго не отрывал их, слишком долго для обычного поцелуя. Элла, по-видимому, почувствовала это и порывисто отняла руку. Так же порывисто выпрямился капитан. Яркий румянец снова залил его лицо, и он, всегда такой находчивый в выражении любезной учтивости, сейчас лишь коротко сказал:
— Благодарю вас! Итак, до свидания!
— До свидания! — ответила Элла с заметным смущением, странно противоречащим той спокойной уверенности, которая не покидала ее в продолжение всего разговора.
Можно было предположить, что она раскаивается в только что данном разрешении, которое нельзя уже было взять обратно.
Несколько минут спустя капитан Альмбах медленно шел обратно в «Мирандо». Он еще раз доказал силу своей воли и исполнил легкомысленно данное утром обещание. Но было ясно, что он не собирался использовать свой триумф. Время от времени оглядываясь на виллу, он нервно проводил рукой по лбу, как будто пробудившись от сна.
