Уже мусульманские племена, населявшие окрестные горы, считали Аллаверды священным местом, построив на месте будущего кафедрального собора собственную усыпальницу. Даже в советские времена крестьяне Кахетии регулярно совершали туда паломничества и отмечали там праздники. Они приводили туда буйволов и ослов, груженных припасами, и любого, кто входил в монастырские ворота, угощали куском теплого хачапури и наливали рог местного вина. Интерьер собора ничем не украшен, но само здание хорошо отреставрировано.
Особое место в истории грузинской цивилизации занимают собор, монастырь и академия Гелати, расположенная в семи милях от города Кутаиси (фото 52). Он был построен при царе Давиде Строителе, дававшем щедрые пожертвования на строительство и принимавшем в нем участие. Рассказывают, что однажды Давид даже упал со строительных лесов и повредил себе руку.
Сегодня стены собора по-прежнему украшает фреска с изображением Давида во весь рост, несмотря на то что в ряде мест она подверглась разрушениям со стороны невежественных туристов. Здесь же на алтарной апсиде находится дар византийского императора — великолепная мозаика, на которой изображена Дева Мария со Спасителем, окруженная архангелами Михаилом и Гавриилом (фото 52).
В ансамбль входят три купольные церкви, завершенные между 1006-м и 1125 гг., основной собор, посвященный Благовещению Девы Марии, рядом с ним две небольшие часовни, посвященные, соответственно, святому Георгию и святому Николаю, а также беседка с остроконечной крышей над родником.
Пропорции собора с его тремя выступающими апсидами на восточной стене необычайно величественны и производят особое впечатление, которое усиливается благодаря зеленому фону лужайки. Кроме того, отметим выгодное размещение построек на великолепной лесистой горе, расположенной над рекой Дзкалцители, с которой виден Главный Кавказский хребет. Все это усиливает общее впечатление, поэтому постройки следует считать жемчужинами мировой архитектуры. На Московском международном конгрессе востоковедов в 1960 г. с огромным успехом прошел цветной фильм о монастыре, звуковой ряд которого составили гимны и песнопения.
Хотя мы довели этот краткий очерк грузинской духовной архитектуры только до XII в., встречаются множество церквей удивительных конструкций и украшенных богатой орнаментальной резьбой, относящихся к XIII и более поздним столетиям. Но это всего лишь варианты уже рассмотренных нами образцов.
Пока во многом недооценен вклад Грузии в мировую архитектуру, особенно ее значение в связи с развитием романского стиля, повлиявшего на византийский и средиземноморский миры. Возможно, потому, что историкам архитектуры оказалось сложно провести различия между грузинским и армянским стилями, которые, хотя и кажутся часто схожими по внешней линии и плану наземной части, существенно отличаются по резному орнаменту, контуру и пропорциям, расположению алтаря и множеству других особенностей.
Остановимся на этом более подробно. У армян преобладает геометрический орнамент с прямыми линиями, которые они с равным искусством использовали как для оформления храмовых окон и дверей, так и для прекрасных серебряных изделий, благодаря которым они стали известны на Востоке. Грузины, напротив, отдавали предпочтение плавным и гораздо более извилистым, закругленным переплетениям, связывая их с лиственным орнаментальным мотивом («пальметой») (фото 48, 49, 51).
Армянский стиль в каменном строительстве весьма схож с исламским, полное представление о нем дает резьба на хачкарах — мемориальных камнях, которые можно увидеть в армянских храмах, но отсутствует в грузинских. Данное явление опровергает теорию венского историка искусства Йозефа Стржиговского. Он заявил, что на самом деле вся христианская архитектура, включая и ту, что встречается в Константинополе, на Балканах и в романской Европе, воспроизводит древние, в частности армянские, образцы. Поскольку грузинские архитектурные постройки не укладываются в эту схему, Стржиговский просто игнорирует их. Работы современных английских ученых, таких, как Д.Р. Бакстон и Д.И.Т. Райсов, подтверждают наши наблюдения.
Достаточно много чепухи было высказано в связи с так называемой «атектоничностью» грузинских и армянских строений. Как считает Ю. Балтрушайтис, эти кавказские церкви выглядят бедными оттого, что их сравнительно простая форма не соответствует богатому внутреннему декору.
Декоративные элементы разбросаны по ровным стенам, как вышивка на гладкой ткани, не соотносясь с «архитектурой» здания, в то время как в обязанности архитектора входило соотнести наружный вид постройки с ее внутренним убранством, чтобы создать единый ансамбль.
На основании сделанных выводов Балтрушайтис считает, что грузинские и армянские каменщики были геометрами, каменотесами и декораторами, а не архитекторами в высшем понимании этого термина. «В романских церквях орнамент служит важным элементом, используемым в единстве с архитектурной формой и подчеркивающим ее. В Закавказье, напротив, орнамент независим и служит скорее для того, чтобы замаскировать структуру здания, а не подчеркнуть ее».
Данная точка зрения представляется необычайно спорной и требующей доказательств, особенно если учесть, что рассмотренные нами древние грузинские церкви всегда сочетают изысканность пропорций со своеобразной грациозностью облика. Они прочно стоят на земле, но никогда не подавляют своей массивностью. Их конические купола не нависают, а как бы реют в вышине, пронзенные бесчисленными лучами солнца, пробивающимися через решеть окон.
Что же касается мастерства механической и инженерной частей конструкций, то можно, конечно, поспорить, насколько они действительно считаются уникальными. Особенно если речь идет об эстетически выразительном, не относящемся к предмету разговора приспособлении для подпорок, без которого многие готические церкви вряд ли смогли оставаться в вертикальном положении. Здесь мы должны отдать должное великим средневековым архитекторам Франции, Германии и Англии.
Можно также вспомнить, что в средневековых рукописях всего христианского мира встречается множество описаний готических башен и колоколен, рухнувших под собственной тяжестью. С другой стороны, грузинские и армянские церкви простояли невредимыми в течение множества столетий, несмотря на пренебрежительное отношение, пожары, землетрясения и бомбардировки. И долго еще простоят, даже не наклонившись, свидетельствуя о неоспоримом мастерстве кавказских каменщиков давно ушедшего в прошлое золотого века.
Особое внимание уделялось и другим частям, прежде всего архивольтам и тимпанам, расположенным над дверными проемами, которые часто украшались необычайно искусной резьбой (чукуртма). Находим и прекрасные сохранившиеся двери из дерева, прежде всего в Верхней Сванетии, относимые к X и XI вв. (фото 36, 58, 59).
Внутри церкви (в частности, храмов в Canape, Шио-Мгвиме, Кацхи и многих других) воздвигнуты изысканные каменные алтарные перегородки и иконостасы. В средневековых церквях эти перегородки всегда были невысокими и открытыми, чтобы собравшиеся могли видеть все, что стояло на алтаре и что происходило там во время Божественной литургии.
Обычно иконостасы выполнялись как низкая стена из каменных плит, приподнятая всего на два локтя над уровнем пола, в середине оставлялось место для дверей, вдоль стен устанавливались колонны или пилястры с карнизами, образовывавшие арку, но не заслонявшие обзор.
Древние алтарные перегородки обычно изготавливались из рубленого камня и украшались красивыми фигурами святых, сценами из Библии и необычайно выполненными переплетениями, исключительно грузинского происхождения. Начиная с XV в. появляются алебастровые иконостасы, отделанные цементом, они украшались многоцветными росписями или фресками с изображениями святых.
Высокие закрытые иконостасы, состоявшие из нескольких рядов икон, начали появляться в XVII в., но особенно широкое распространение они получили в XVIII в. и после присоединения Грузии к России. В отличие от древних, большинство из них не отличается оригинальностью и высоким качеством живописи.
Особый исторический интерес представляют остатки иконостаса VII в. из храма в абхазском селении Цебельда, на котором изображены сцены из «Жития Евстафия Плакиды», а также гигантская алтарная перегородка из храма в Шио-Мгвиме. На ней изображены сам святой Шио, одетый в высокий остроконечный капюшон, голубь, принесший ему в клюве еду, воин Евагрий (позже ставший его учеником) верхом на лошади с хлебом (лавашем) в руке. На голове у него высокая шляпа.
К сожалению, во время революции 1917 г. именно эти алтарные перегородки стали первой мишенью для вандалов, сохранилось всего несколько экземпляров. Нередко алтарные перегородки разламывали для
