Отсмеявшись, купец надел перчатки и аккуратно взял за шкирку мой подарок. Его движения были очень осторожны, можно даже сказать, наполнены нежностью.
– Лика, ты не смотри, что его шкурка такая пушистая и красивая, на самом деле она таит в себе кучу опасностей и неожиданностей. Пробить ее не сможет ни один самый острый нож, и какая-нибудь жилетка или куртка с вставками из этой шкурки (целиком вещи из нее не делают, так как слишком уж дорого получается) ценятся даже выше, чем на вес золота. Если тебе интересно, почему я в перчатках, то поясню, что при контакте с этой шкуркой можно очень нехорошо и болезненно уколоться, а в некоторых случаях из шерстинок этой твари начинает выделяться сильнодействующий яд. Причем на вид определить, ядовито животное в данный момент или нет, не представляется возможным. И еще, если шерсть грымзлика только в определенное время выделяет яд, то его очаровательный хвостик, – Махлюнд показал на острый кончик хвоста, – и жало выделяют яд в любое время, как только это понадобится. Я уж не говорю про эти замечательные зубки, которые могут перекусить все на свете, включая даже даремскую сталь! И весь этот смертоносный набор снабжен просто бесовской хитростью, неимоверной быстротой реакции и просто невиданной изворотливостью. До сих пор известен только один случай, когда удалось убить это животное, да и то там была какая-то запутанная история, в которую и верится-то с трудом. Все остальные грымзлики доставались особенно удачливым охотникам только после их естественной смерти. Твой же подарок, судя по его состоянию, еще совсем недавно был жив и здоров и в ближайшее время помирать своей смертью явно не собирался. – В ответ на мой недоверчивый взгляд купец пояснил: – Да это же все видно по состоянию его шкурки. Она же так и переливается от молодости и здоровья. К тому же водятся эти очаровательные зверьки в основном в Дикой Плеши, куда нормальные охотники стараются лишний раз не забредать.
– Ничего себе охотничий трофей! – Я даже присвистнула от такой информации. – И все же я прошу вас принять этот подарок. Мне этот зверек без надобности, а вы, я в этом просто уверена, сможете лучше многих им распорядиться.
Подумав, Махлюнд мне предложил:
– Хорошо, давай поступим так: я возьму грымзлика, но не в подарок, как ты предлагаешь, а лишь потому, что ты действительно не сможешь выгодно его пристроить и тебя смогут обмануть.
Перебив его, я внесла свои поправки:
– Я все-таки настаиваю, чтоб вы рассматривали это животное не как мою личную собственность, а как наше общее имущество, на которое вы имеете такие же права, как и я. Поэтому распоряжайтесь им по своему усмотрению, как вы посчитаете нужным.
– Хм, ладно, деточка. Давай не будем спорить, а пройдем-ка лучше в дом. – Завернув грымзлика в тряпку, купец поднял сверток и понес на вытянутых руках.
Михась воспользовался моментом и, догнав меня, с восхищением дохнул в ухо:
– Ну ты даешь, Лика! Это же надо, самого грымзлика принесла! А все прибеднялась, типа обычная девушка из провинции… Да тебе сами боги благоволят!
– Да ну тебя, балабол! – отмахнулась я.
Собственно говоря, чего меня-то хвалить? Это же не я, а Прошка откуда-то этого грымзлика выкопал, вот пусть ему и ставят памятник прижизненно, как самому удачливому добытчику местных диковинок. Надо же, как подставил меня, паршивец! Я то думала, что он мне просто пару упитанных птичек притащит, ну в крайнем случае, какого-нибудь пушного зверька, а он такого монстра знаменитого приволок и в очередной раз сделал меня центром всеобщего внимания. Хорошо еще, что я догадалась завернуть этого грымзлика в тряпку, а то стала бы героиней дня Вассариара.
– Присаживайся, Ликочка. Сейчас чайку на травах попьем да со свежим медком. – Купец выставил на стол огромное блюдо свежайшего меда в сотах, а к нему большую краюху белого, еще теплого хлеба.
Я вспомнила, что, выезжая из Академии, даже перекусить не успела, и руки сами потянулись за лакомством.
– Так что у вас здесь произошло, что вы надумали закрываться? Вроде бы мирно жили, никого не опасались, а тут на тебе… – Отрезав ломоть хлеба, я положила себе на тарелку кусок янтарного меда в сотах, стараясь аккуратно выковырнуть оттуда застрявшую пчелку.
– Не знаю, с чего и разговор начать. Странное что-то у нас происходит, а что конкретно, пока никто не поймет. Может, помнишь еще господина Переса – портного нашего? – Дождавшись от меня утвердительного кивка, купец продолжил: – Здорово ты тогда ему помогла, дочка. Очень уж он тебя хвалил, велел привет передавать, как увижу, и просил, чтоб ты в гости к нему наведалась. Но не о нем речь. Может, ты и не знаешь, но на той же улице жил еще один портной, мастер не из последних, хоть и с гнильцой человек, я тебе скажу. Господин Клюка его звали. Так вот, совсем недавно произошло что-то странное в его доме. Как-то поутру, не дождавшись своего господина, служанка зашла к нему в комнату и увидела на полу только кучку черного пепла, словно что-то или кто-то выжег его дотла. Да так аккуратно, что даже одежда не пострадала. А когда стали перебирать все события, соседи припомнили, что видели накануне вечером, как к нему заходил один странный господин. Сам весь в черном, в шляпе, надвинутой на глаза, приехал в закрытом экипаже и очень быстро отбыл. Самое интересное, что служанка его не видела и ничего сказать об этом посетителе не может.
– Ну и что здесь такого странного, кроме самой смерти портного? Может, это был какой-нибудь клиент, который не захотел афишировать свой приход, и ничем с этим случаем не связанный?
– А дело в том, что было еще несколько подобных случаев в разных кварталах, и почти везде перед смертью кто-нибудь видел странного господина в черном. По городу начинают расползаться нехорошие слухи, словно в Вассариаре появились последователи Ордена Хаоса. Так это или не так, но я от греха подальше решил хозяйство от чужих оградить. Все дела я теперь веду только в лавке и с обязательным присутствием своих помощников.
– М-да-ам, интересные у вас здесь страшилки творятся. А у нас в Академии ничего такого не слышно.
– Да кто ж вам, первокурсникам, будет о таком рассказывать? – Всплеснув руками, Махлюнд налил мне полную чашку ароматного чая на травах. – Ты бы сама была поаккуратнее, что ли…
– Да кому я нужна, у меня же ни лавки, ни дома, ни хозяйства нет! А в Академии до нас и родная мама не доберется, не то что какие-то недоброжелатели, – преувеличенно бодро рассмеялась я, постаравшись своими словами успокоить купца.
А сама задумалась. Ведь странный медальончик у этого самого злосчастного портного, отбывшего на тот свет, я своими глазами видела. И то, что он напичкан очень неприятной магией, тоже опознать сумела, вот только купцу мы с господином Пересом решили о той ночи ничего не рассказывать. Как говорится, меньше знаешь, крепче спишь. А теперь, оказывается, есть предположения, что это происки Ордена Хаоса. Насколько я помню, именно его мне предлагали опасаться, и я как-то не предполагала, что наша встреча может состояться настолько быстро. Но раз их приспешники, или адепты, или кто там у них есть, шныряют уже непосредственно в Вассариаре, то мне может грозить реальная опасность! Та-ак, надо как-то побыстрее уже определяться с наставником, а то все посиделки со студентами, да попойки с друзьями, а здесь, оказывается, уже и жареным начинает попахивать.
– Господин Махлюнд, спасибо большое за чай, я бы и еще посидела, но меня там уже Прошка заждался, наверное. – С сожалением отставив пустую чашку, я поднялась из-за стола. – Я, собственно, зачем пришла – мне бы опять телегу одолжить. Нас сегодня из Академии отпустили припасы пополнить, вот мы и пополнили, теперь бы еще их до места назначения довезти…
– О чем речь! Сейчас распоряжусь, а ты пока посиди чуток, выпей еще чашечку чая да медком закусывай. Мед-то у меня знатный, со своих ульев. – Ласково улыбаясь, Махлюнд подал мне еще одну чашку дымящегося чая, и я не смогла устоять, посчитав, что время у меня и впрямь еще есть. Пока выкатят телегу, да пока коня запрягут…
Как оказалось, времени у меня было не так уж и много. Я еще не успела допить свой чай, как вошедший Михась сообщил, что возница уже готов выезжать. Поблагодарив Махлюнда за вкусный чай и пообещав навещать его почаще, я уселась на телегу и помахала рукой:
– Я отправлю ее обратно сразу же, как только доставим охотничьи трофеи в Академию.
Вскоре мы уже были на месте. Вот только на этом самом месте были не мы одни, но и несколько всадников. Заметив их еще издалека, я скомандовала вознице – мальчугану лет двенадцати – ехать потихоньку за мной, а сама поспешила вперед. Подъехав ближе, заметила, что среди пятерых всадников
