— Так, что, не все Ассенизаторы обладают драконьими камнями? — внезапно осеняет меня.
— Тьфу, тьфу, — поплевал через левое плечо Леонид Фёдорович, — не у всех и не у каждого, почти не у кого, и славу богу. Не то б, проблемы были не решаемые.
— Простите, — меня вновь осеняет, — вы сказали, что с этого времени его не достать? Это как понять?
— Так и понимай. В этом времени хозяин камня неприступен и, с каждым днём становится сильнее. Если его застать врасплох, когда он только его найдёт, есть шанс им завладеть.
— Убить, что ли? — округляю я глаза.
— Ну да, ну да, — рассеянно качает головой шеф.
— Я не могу! — вся моя сущность противится такому раскладу.
— Сможешь, — из его верхней губы опять появляется клык, — ты же не хочешь Армагеддона!
— Я не убийца! — с отчаяньем восклицаю я.
— Безусловно, ты не убийца. Ты, Ассенизатор.
— Нет, — опускаю глаза, — вы меня простите, не могу я.
— Не может он! — внезапно взрывается шеф. — А кто милиционеров разорвал?
— Я не знал и не ведал, что творю, — едва не плача оправдываюсь я.
— Не ведал он, — буркнул Леонид Фёдорович. — Ладно, уж, найдёшь его, а Катюша сама справится, — укоризненно качает головой, смотрит на меня как добрый дедушка, даже стыдно становится.
В дверь легонько постучали.
— Заходи, Катюша, — ласково говорит шеф.
Своим появлением, рыжеволосая ведьма совсем выбивает меня из колеи. Одета в строгий костюм, волосы целомудренно зачёсаны назад, уложены в плотный кукиш, на глазах легкие очки, губки плотно сжаты, на лице — неприступность.
— Леонид Фёдорович, я подготовила программу перехода в восьмидесятый год. Пожалуйста, просмотрите, может, какие изменения потребуются?
— Ну, что ты, детка, у тебя всегда всё получается безукоризненно, — ласково говорит он. Всё же берёт флешку, вставляет в компьютер, профессионально бегут пальцы по клавиатуре, по дисплею стремительно несётся поток цифр. — Угу, хорошо, — хвалит он, незаметно, что-то поправляет, затем достаёт её, — можешь отдавать в работу.
Катерина, осторожно берёт флешку двумя пальчиками. Не глядя на меня, идёт к двери, такая неприступная, как скала. Но, напоследок, явно против воли, всё, же эротично вильнула бёдрами. Я ухмыльнулся.
— Вот и всё, готовься к переходу, — тоном, не допускающим возражения, говорит шеф.
— А, как же, кот? — пугаюсь я.
— Какой кот? — хмурит брови Леонид Фёдорович.
— Мой. Он у меня живёт.
— Ах, просто кот, — понимает шеф, — не переживай, Дарьюшка позаботится.
— Неужели, действительно, попаду в восьмидесятые годы? — до меня только сейчас начинает доходить смысл. В мозгу пронёсся вихрь воспоминаний. Пустые полки магазинов и забитые под завязку холодильники. Дружинники, проверяющие, все ли на работе. Заводы, работающие в три смены. Пионеры, задорно отдающие честь старикам-ветеранам. Институт, где платили стипендию, за то, что ты учишься. Вспомнил престарелого Леонида Ильича Брежнева, когда, тот, где-то на саммите прошамкал о своих ядерных арсеналах и весь мир усра…ся от страха.
— Будто не хочешь? — лукаво глянул Леонид Фёдорович.
— Хочу! — честно признаюсь я.
— Вот и ладушки. Иди в отдел кадров, напишешь заявление о приёме на работу.
— В качестве кого? — глупо моргнул я.
— Пока, простым оборотнем, а там, посмотрим, — шеф одаривает меня зловещей улыбкой.
Выхожу в коридор, голова идёт кругом.
— Новенький? — на меня благожелательно смотрит высокий, полноватый парень. Густые, чёрные волосы, размело, словно после бури и укреплены добротным клеем. Глаза, большие, чуть на выкате и, светится в них некий огонёк, способный свести с ума любую женщину. На нём лёгкая белая футболка, свободно ниспадающая на потёртые джинсы. На ногах растоптанные сабо.
— Вроде того, — так же благожелательно отвечаю я.
— В какой сектор направили?
— Оборотнем, — сказав это, тут же стушевался нелепостью ответа. Но, незнакомец совсем не удивился.
— Я тоже с этого начинал, а сейчас — программист. Засылаю таких как ты, в дальние командировки. Меня Артёмом зовут, — с ходу представляется он.
— Кирилл, — протягиваю руку для ответного рукопожатия.
— Заявление уже писал?
— Нет. А куда пройти?
— Пойдём, провожу, — мы идём по коридору. Кругом множество дверей, но не часто из них выходят. Народ занят. Где-то слышится шум копировальной техники, где-то разговоры и, вроде, никто не обращает на меня внимания, но, чувствую, словно воздух наэлектризовывается вокруг меня.
Внезапно из-за угла выплывает Катерина, меряет высокомерным взглядом Артёма:- Ты куда его ведёшь? — требовательно спрашивает она.
Мой напарник тушуется, отводит взгляд:- Катерина Михайловна, в отдел кадров, новенького веду.
— Ему не в тот нужно, — она строго смотрит на меня, на лице сплошной лёд. Не выдерживаю, безусловно, ей в отместку, подмигиваю. Она прищуривает глаза, пухлые губы шевельнулись то ли в улыбке, то ли в оскале.
Я оглянулся, Артёма нет, парень, словно сквозь землю провалился.
— Нам туда, красавчик, — язвительно говорит она, не сильно толкнув к двери, обшитой коричневой кожей. Остановилась в проёме, я едва протиснулся мимо её острых грудей.
Кабинет состоит из двух комнат. В одной стоит дубовый стол, милая секретарша кокетливо улыбается мне, но моментально гаснет под ледяным взглядом Катерины.
— Семён Семёнович у себя?
— На месте, Катрина Михайловна, ждёт вас, — секретарша жалко улыбается.
— Подготовь пустые бланки и печать, — Катерина ведёт меня в следующую комнату.
— Катенька, — с радостью разводит руками явно молодящийся дед, с длиннющими усами, — давно не заходила. Юленька, три чашечки кофе! — крикнул он секретарше.
— Не извольте беспокоиться, Семён Семёнович. Оформите Кирилла Сергеевича как моего напарника.
У деда в удивлении взлетают брови, бросает на меня быстрый взгляд:- Юленька, кофе не надо. Поторопись с бланками.
Длинноногая секретарша с опаской заходит в кабинет, чуть ли не швыряет белоснежные листы и печать, торопится уйти. Дед, сурово глянув на неё, неодобрительно кашлянул и, вновь расплылся в улыбке, когда обернулся к Катерине.
— Ну-с, молодой человек, прижмите ладошки к бланкам.
Немало удивившись, исполняю требование. Пальцы словно тонут в обжигающем песке, едва не выдёргиваю в испуге, но, столкнувшись с насмешливым взглядом своей напарницы, мучаюсь дальше. По пальцам бежит слепящий огонь, перекидывается на всё тело, и вскоре я весь пылаю.
— Хватит, — как сквозь вату слышу голос Семён Семёновича. Отдергиваю руки, и тут мне ко лбу прислоняют, пахнувшую сургучом, печать. Во все стороны брызнули искры, и я понял, на работу принят.
— Поздравляю, Кирилл Сергеевич, — дед жмёт мне руки, — в бухгалтерии получи аванс, ну и… приятно было познакомиться.
— Мне тоже, — кривлю душой я.
