Он золотом на плащаницах дней рисует, С той долей обреченности в судьбе, Что каждому художнику дается. А старший сын — холодный и суровый. Его судьба труднее всех. И взгляд его — как нож.2 Деревьев танец предосенний, Волнений золотых. Их выразительность движений — Язык глухонемых. Бредем дорогой одиночеств, И опускаем взгляд — Не ведая, что с нами молча Деревья говорят.3 Факелы осени, клочья огня. Воин Октябрь седлает коня. Смертные битвы в пляске дерев — Дикие сабли, огненный гнев. Первым ледком безнадежно звеня, Воин Октябрь стреножит коня. Стоптаны жатвы, людские поля. Теплыми ранами дышит земля.4 Живые листья подожгли На черном тротуаре. Они же бьются и кричат, Как лошади в пожаре… Гнедая, желтая листва… Но крик никто не слышит. Молчит убогий тротуар. Дымится пепелище.5 Опои меня звездной горечью, Уложи меня спать, усталую. Осень старится с каждой ноченькой. Мокрых кленов метели алые. Жизнь оплачут дожди нездешние. Серебром потускневшим — заря. Виноградники опустевшие: Суламифь не встретит царя.6 Осень листопадами шуршит. Рыжий кот на рыжих листьях спит. Все лучи последних теплых дней В рыжей шерстке сохранит своей.
* На родину души, в небо, *
На родину души, в небо, От жизни, впившейся черно — Пустите, цепкие корни, Пустите, рваные нервы. Пустите, люди и звери, Зори, травы и плахи — Туда, где можно верить, Туда, где не будет страха…
* В пещере ночи зреет искра дня, *
В пещере ночи зреет искра дня, И теплит жизнь в холодной тьме незрячей. А я, как дикий зверь, боюсь огня, Но вынести должна его, иначе Ослепнут люди, света не дождав, А ночь творит беду и беззаконье.