Проснувшись, я обнаружил себя лежа на спине в совершенно незнакомой комнате на широкой перевернутой вверх дном постели в обнимку сразу с двумя молоденькими обнаженными дамами. Они прижимались ко мне с обеих сторон, сложив на меня стройные ножки и не менее изящные ручки. Я скосил глаза направо, затем налево. Так и есть, брюнетка и блондинка. Все как в моих давних и тайных мечтах — в постели с двумя девчонками, обязательно черненькой и обязательно светлой. Я судорожно попытался вспомнить подробности ночи, но ничего, кроме смутных отрывков, не припоминалось.
Вот я целую девушку с темными волосами и кажется, ее зовут Моника. Стоп, Моника это блондинка, а брюнетку зовут… ее зовут… Лана. А может наоборот?
Господи, ну почему так случилось, за что ты меня так наказываешь? Ну причем здесь Создатель, пить надо меньше, только и всего. От моего горестного вздоха проснулись девушки и сразу защебетали. Они совершенно не выглядели разочарованными, а я продолжал мучить себя вопросами, было у меня с ними хоть что-нибудь или нет. С именами проще, одна зайка и другая тоже зайка. С эти справлюсь, не впервые. А вот как осторожно узнать об остальном, вот проблема. Набраться наглости и спросить напрямик? Можно ведь и обидеть девушек, а они такие симпатичные, такие лапочки.
Наконец я решился и заявил.
— Зайки, представляете мой ужас, я совсем, совсем ничего не помню. Я же не обидел вас ничем, я не переживу, вы такие милые, такие красотулечки.-
Та, что светленькая спросила.
— Артуа, ты действительно ничего не помнишь? -
Я отрицательно покачал головой, к сожалению ничего.
— Совсем, совсем ничего? -
— Да. Совсем, совсем ничего — и опять горестно вздохнул.
— Да Артуа, ты самый настоящий герой. Так умотать двух девушек, что они чуть не сбежали и ничего не помнить…
Я внимательно посмотрел в глаза обеим, но не заметил ни тени насмешки.
— Девушки, красавицы — взмолился я — расскажите, пожалуйста. Ну ничегошеньки не помню, честное слово. Мне вчера по голове досталось, наверное из-за этого — нашел я выход вспомнив про царапину. Кстати Ворону нужно до земли поклониться за конский волос в шляпе, нашел Прошка ее, с тульей, разрубленной чуть ли не пополам, и пластины не помогли.
Девчонки наперебой начали повествовать о событиях прошедшего вечера. О том, как мы знакомились, я еще что-то мог вспомнить. А вот потом…
— Сначала подошел Анри, твой друг и начал рассказывать, какой ты герой — рассказывала брюнетка, которую, как оказывается, звали Лоника. — А ты, Артуа, посоветовал купить ему седло полегче, потому что ему якобы часто приходится носить его на себе.-
Вот же черт, надо будет не забыть извиниться перед Коллайном. — Анри не обиделся на меня? -
— Нет, он только рассмеялся и сказал, что при случае отыграется — это уже Мона, блондинка.
— Потом подошел другой Анри, с перевязанным плечом и тоже стал говорить, что ты герой — продолжила рассказ Лоника.
— А я? -
— А ты ответил, что все герои. Но самый большой герой тот, кто сможет прямо сейчас, не отрываясь, выпить большую бутылку игристого прямо из горлышка.-
— А что он? -
— Он тоже рассмеялся и сказал, что заранее признает свое поражение. Тогда ты сам взял и выпил всю бутылку. А мы стояли и хлопали тебе, пока ты ее пил.-
Да, алкаш он и в Империи алкаш.
— Затем ты взял гитару и начал петь такие красивые песни. Сначала такую, что все военные подпевали тебе. Там еще слова есть, чтобы не спешили хоронить.-
Да уж, ну куда мне без этого.
— Потом ты сказал, что должен рассказать нам с Лоникой страшную тайну, но только в укромном месте и мы пришли сюда.-
Какую еще страшную тайну, кто бы мне ее доверил.
— Ты рассказал нам с Моной, что вайхи напали из-за нас, когда узнали, что в Ингарде живут две самые красивые девушки Империи, а ты проезжал мимо, и не смог удержать себя, чтобы не помочь.-
Ну, это на меня похоже, я этим и трезвым часто занимаюсь, тем, что вешаю лапшу на женские ушки.
— А что было потом, зайки вы мои милые? -
Девушки немного засмущались, но Лоника все же ответила — потом мы играли, втроем.-
Вот, как, значит играли. А я-то надеялся… Я обвел взглядом комнату, ища карты там, шахматы или еще что то, кости какие-нибудь.
— Во что же мы играли, рыбки?
— В миссионеров, в амазонок, и еще… — Мона припомнила незнакомое слово — в догги стайл.-
Значит, все было, было! А я совсем ничего не помню. Я так сморщил лицо, что Лоника испуганно спросила.
— Арти, у тебя голова болит? Сейчас вино принесу.-
Девушка в чем была, а была она абсолютно без одежды метнулась к столу, мелькнув такой славной попкой, что я сморщился еще больше. А талия, талия какая тонкая, ее же можно пальцами обхватить!
Все, с сегодняшнего дня ни капли, ни единой, вот только сейчас промочу мигом пересохшее горло. Лоника вернулась с бокалом вина, поднеся мне его к самому рту. Но я узрел нечто значительно более привлекательное, значительно, впившись долгим поцелуем в милые розовые губки. В награду я получил полбокала вина, пролившегося мне на голову от Лоники и голос Моны, сказавшей.
— Артуа, я тоже хочу так.-
Спустя минут сорок мы лежали точно так же, как в тот момент, когда я проснулся.
— Артуа, да ты настоящий герой — думал я — Надо было давно курить бросить. Или это корешки до сих пор действуют. Обязательно узнаю у Коллайна, ничего он необычного у себя не заметил? Наверняка Анри не скучал этой ночью в одиночестве. Только осторожненько нужно, осторожненько, вспомнил я ' босс ор боссен'.
А может воздух такой в Ингарде, тогда стоит остаться здесь жить. Славный городок и девочки очень славные. Я по очереди поцеловал чуть ли не мурлыкающих заек.
А что, могу себе позволить, и люди ко мне здесь хорошо относиться будут.
Куплю большой дом, сад разведу, хозяйство, хрюшек всяких. Опять же парное молоко, можно коммерцией заняться. И от людей почет и уважение. Лучше, как говорится, синица в руке, чем дятел в заднице.
И надолго тебе хватит терпения, ответил я сам себе, на неделю, месяц, два месяца?
Заканчивай дурить, пару месяцев и со скуки сдохнешь. Тоже мне, фермер де Койн, прощайся и дуй к парням, время к обеду.
Я оделся, очень вежливо и нежно попрощался с нечаянными подружками, клятвенно уверив обязательно навестить их в следующий раз, когда окажусь в Ингарде, и совсем уж было собрался покинуть гостеприимный дом, когда новым взглядом оглядел Лонику и Мону. Что за симпатичные мордашки, что за славные фигурки у этих девушек, любовался я, стоя уже у самой двери, и в душу закралось сомнение, не слишком ли я тороплюсь покинуть их. Нет уж, когда еще в следующий раз мне будет так хорошо. Словом, прощание затянулось еще на целый час.
Глава 22
Милана.
На постоялом дворе, лаконично и загадочно называющемся ' Ку-ку' где остановились мои люди, к
