которому еще и двух лет не исполнилось. Затем продолжил.
— Вы мне еще не ответили за то условие, которое поставили перед тем, как остаться со мной. Теперь я буду спать и видеть, что женю Вас на графине с потрясающим бюстом. Вы остепенитесь, потолстеете и непременно заболеете зеркальной болезнью — мстительно добавил я.
Коллайн поинтересовался, что это за болезнь, и я подробно описал ее симптомы. Барон долго хохотал, щупая себя за худой впалый живот. Да и где его нарастишь с нашим образом жизни в последнее время.
Глава 25
Как хорошо быть владетельным бароном.
Вскоре я уже трясся на Вороне в сопровождении управляющего и Прошки, направляясь в Кривичи.
По дороге я успел поинтересоваться у Проухва его планами на предстоящий отпуск. На это Прохор ответил, что уезжать никуда не собирается, отошлет часть денег вместе с письмом в родительский дом. Пусть знают, что человек он совсем не пропащий, а вовсе даже серьезный и в этой жизни крепко встал на ноги.
Проблема только в том, продолжал рассуждать Проухв, что не обучен он грамоте, пытался, да не получается что-то. Вот считать хорошо умеет, хоть до ста, вычитать и складывать тоже. А это значит, что не тупой он, как кричал на него отец, пытаясь обучить грамоте, просто склад ума такой.
Я с трудом сдерживал улыбку, слушая его рассуждения. Кстати, вспомнилось мне, что там насчет учителя с врачом. Управляющий объяснил, что и учитель и врач в деревне уже есть, учитель переехал вместе с семьей в новый дом, построенный ему сельчанами на мои деньги, врач тоже живет в новом доме, где больных и принимает. Оплачивается их работа естественно тоже из моих денег. Все довольны, и они, и крестьяне. Особенно врачом, его работа сразу видна, в отличие от учительской, а лечит он и людей и животных.
Народ валит к нему валом, расплачиваясь помимо положенного мной жалованья продуктами и мелкой живностью. Только он немного странный, добавил после некоторого раздумья управляющий.
— И в чем же заключается его странность? — поинтересовался я.
— Так он утверждает, что все болезни приносятся невидимыми существами, представляете? — с сомнением в голосе произнес он. — А в остальном очень хороший врач, очень. И роды тяжелые принимает, и переломы лечит, и со скотиной у него проблем нет. Поговаривают — управляющий понизил голос — у него в столице большие неприятности были, кто-то умер даже, то ли лекарства новые он испытывал на людях, то ли неудачно оперировал. Когда я ему предложил переехать к нам, он с радостью согласился. -
Да, надо будет обязательно навестить доктора, продвинутый у нас он, о бактериях знает, на людях экспериментирует. И учителя посетить тоже надо, они же теперь у меня сельская интеллигенция получается, не абы как, надо уважить, да и самому интересно, что за люди.
Первым долгом я решил заехать в дом нашего возницы, Арона Клея, убитого в первом же бою, тем более что дом стоял с краю деревни, сразу при въезде со стороны замка.
Оставив Прошку с лошадьми на улице, мы с управляющим вошли в дом.
Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы увидеть, что хозяйство, и без того небогатое, приходит без мужских рук в упадок. Калитка открылась с трудом, плетень, подпертый палкой, опасно накренился, подгнившее крыльцо требовало ремонта и еще много чего указывало на отсутствие хозяина. А хозяина нет, он остался далеко отсюда, и вернуться уже не сможет.
У крыльца нас встретила женщина, еще молодая и достаточно привлекательная, если бы не следы известия о гибели мужа, известия, принесшего ей горе. Бледное заплаканное лицо, черные круги под глазами… Любила она его, к бабушке ходить не надо.
— Проходите, Ваша милость — пригласила она в дом тусклым бесцветным голосом и посторонилась, пропуская нас внутрь. Дом просторный, еще крепкий, везде чистота, но бедность так и лезет изо всех углов.
При живом хозяине достатка не было, а что теперь будет?
В дальнем углу на лавке сидели три девочки-погодки, старшей на вид лет двенадцать, тоже изрядно зареванные. Какие с них помощницы и замуж отдавать рано.
— Присаживайтесь, присаживайтесь Ваша милость. Может, испить чего желаете? -
— Молока — брякнул я, усаживаясь на лавку возле стола, жестом приглашая управляющего присесть напротив. Хозяйка изменилась в лице, подскочила к старшей и начала ей что-то объяснять в пол голоса, явно куда-то посылая.
Да у них даже коровы нет, к соседям ее посылают, мелькнуло у меня в голове. Как же они без коровы, это в деревне-то?
— Спасибо хозяйка, что-то перехотелось мне молока, да и времени нет. Присаживайся с нами, поговорим, да и по своим делам поедем.-
Женщина робко присела на краешек лавки.
— Как зовут то тебя, хозяюшка?-
— Гвалой родители нарекли.-
— Не уберег я твоего мужа, Гвала. Хороший Арон был человек и погиб как герой, других спасая — солгал я, чтобы хоть как-то утешить вдову. — Но не вернешь его теперь, а жить дальше надо, детей растить. Да и сама ты еще молода, вся жизнь впереди. Герент — обратился уже к управляющему — Завтра пришлете людей, чтобы хозяйство поправили, дел много, на целый день хватит. Плетень, крыльцо, крышу пусть посмотрят, еще что, Гвала лучше знает, сама подскажет — управляющий кивнул головой, сделаем. — И вот еще что, корова в хозяйство нужна, прямо завтра нужна, молодая и чтобы молока много давала. — Черт его знает, какой должна быть хорошая корова, надеюсь, управляющий разбирается в этом вопросе лучше меня.
Герент снова кивнул головой и это не проблема. -
Во время разговора я извлек из кармана один из трех кошельков, предназначенных для семей погибших, и постарался незаметно добавить в него горсть монет, в основном из серебра, но попалась и парочка золотых, что боюсь, не ускользнуло от внимания Герента.
Высыпав из мешочка звонко звякавшие монеты на стол, и, придерживая их рукой, чтобы не раскатились, я снова обратился к вдове.
— Гвала, это деньги заработанные Ароном. Видишь, здесь достаточно, чтобы зажить нормально. Я понимаю, что деньги очень слабое утешение за гибель мужа, но жизнь продолжается. А если возникнут трудности или проблемы, обращайтесь ко мне, или, если меня не будет, к Геренту и мы обязательно их решим.-
Женщина посмотрела на деньги и сказала.
— Здесь так много, ваша милость, куда я их спрячу, мне даже страшно…-
— Ну, это совсем не проблема, возьми, сколько считаете нужным, а остальные будут храниться у управляющего. В любой момент ты сможешь забрать их целиком или по мере надобности. Купишь обновки дочерям, вон какие красавицы растут, и про себя не забудь. И не волнуйтесь, мы вас не оставим. -
Я встал, подошел к вскочившей женщине, прижал ее к себе, всхлипнувшую, погладил по волосам и заговорил на ухо.
— Все, все Гвала, Арона не вернуть уже, а жить надо, у тебя есть ради чего жить.-
Подъезжая к следующему дому, попросил Герента найти ей работу, не потянет она одна хозяйство и дочери ей не помощницы. Подумав, тот ответил, что доктор просил найти ей женщину, чтобы убирала, еду готовила и так далее. Переговорит он с обоими, глядишь и выйдет что.
В доме Сентора мы долго не задержались. Его жена, женщина очень крупная, едва ли не в два раза больше покойного мужа, спокойно приняла деньги, тщательно их пересчитала, вышла в соседнюю комнату, пошуршала там и, выйдя к нам уже без кошелька, спокойно на нас воззрилась, мол, что еще скажете. Два
