бы то ни было, но условия для работы идеальные. Возле одного из рифов лежит отломившаяся балка хвоста. Между нею и корпусом валяется огромный винт, слетевший с вала. Причем одна лопасть почему-то причудливо изогнулась и торчала перпендикулярно — если смотреть краем глаза, то почему-то очень похожа на фонарный столб.
Откуда у машины такие серьезные повреждения? Стукнулась о склон по пути? Непонятно, но Макс не горит желанием это устанавливать — ему просто надо вытащить один ящик и рвануть отсюда наверх, изо всех сил работая ластами.
Руки разжались, выпустив бамбуковую поперечину. Все, этот якорь останется здесь навечно в память о великом свершении Макса. И хорошо, если не надгробным… Стоп! О таком не думать!!! Двигаться надо осторожно, неспешно — торопливо выиграв секунду, можно перерасходовать кислород, которого у него немного. Плавно, больше работая ногами — даром, что ли, для него ласты сделали? И думай! Думай! Над каждым шагом думай! Мозг в таких условиях работает вполсилы — не позволяй себе ошибаться!
Вот и вертолет. Какой же он огромный… Дверь, как и рассказывал Эн, раскрыта. Из сумрака вырвалась стайка каких-то длинных остроносых рыбешек, обогнув Макса с двух сторон, растворилась в пучине. Их присутствие немного утешило — если мелочь там крутится, значит, вряд ли затаился крупный хищник.
Осторожно коснулся металла. Будто и дня под водой не пролежал — ни малейшего клочка тины или пятна ржавчины. Или его не берет коррозия? Да какая разница — Макс сейчас об этом думает лишь для того, чтобы отвлечь мозг от панических мыслей и подавить дыхательный рефлекс. Плавные движения, отвлеченные рассуждения — все ради одной цели. Своеобразный самогипноз.
Внутри темновато, но света достаточно, чтобы разглядеть почти все: в чистой воде тропического моря сорок метров глубины солнцу не помеха. Вот и отлично — сейчас Макс сделает то, для чего его сюда отправили.
Как там говорил Эн? Рядом с дверью, между нею и хвостом — три контейнера друг на дружке. Здоровенные ящики оранжевого цвета. Они прикреплены к стене — надо снять четыре застежки, чтобы освободить верхний. Потом просто потянуть его на себя — и он легко выйдет из держателей. Не заметить застежек трудно — они массивные, расположены на пересечениях широких черных ремней, охватывающих стопку.
Если герметичность не нарушена, то освобожденный контейнер рванется кверху. Его надо будет вытолкать наружу, и на этом миссия завершена — ящик сам всплывет, без посторонней помощи.
Макс, забравшись внутрь, развернулся влево.
И замер.
Голая стена. Черными змеями извиваются широкие ремни.
Контейнеров нет.
ГЛАВА 22
Вот теперь Макс наконец позволил себе испугаться. И одновременно растеряться. Всю расслабленность и отрешенность от происходящего будто снесло давлением водной толщи. Он был готов к тому, что вертолет будет лежать на боку или даже вверх тормашками и придется попотеть, чтобы проникнуть в него. К неприглядному зрелищу останков членов экипажа, охраны и ученых тоже себя морально подготовил. И даже на случай встречи с подводными хищниками настроил себя на воинственный лад — припас против них самодельный железный нож, взятый у одного из черных, охранявших корабль.
Но к тому, что груз не обнаружится на месте, Макс готов не был. Вот куда он мог подеваться?! Неужто кто-то провел водолазные работы втайне от Эна?! Ну уж нет — это полный бред! На виду у островитян подобного не провернуть, а если свои поработали, то не смогли бы скрыть таких богатых трофеев. Да и откуда могли взяться ныряльщики такого уровня? Макс ведь уникум — у него отличные задатки для подобных дел. Людей с такими талантами мало. Даже один — удача для островитян почти невероятная, а уж два — и вовсе не возможная. И вообще — какие могут быть тайны в крошечной деревне?! Не скрыть такого ни за что!
Стоп! Давление на такой глубине — штука коварная, а при недостатке кислорода оно втройне коварнее действует. А еще организм экономит на всем, из-за чего мозг работает с гораздо меньшей эффективностью, частенько вводя ныряльщика в заблуждение. Именно поэтому важно уметь концентрироваться на главных деталях, не позволяя себе ошибаться: бездна глупцов не прощает.
То, что кажется очевидным на поверхности, здесь может обмануть. А если он перепутал стороны или двери? Стоп! С дверью ошибки быть не может. Значит, надо глянуть по другую сторону от проема. Поворот головы — там голая стенка.
Дурак! Он ведь прав был с самого начала! Вот же — ремни на месте! Не позволяй себе сомневаться в том, что совершенно очевидно!
Итак, он нашел нужное место, но случился облом: груза нет. Куда он мог подеваться? Дважды дурак! Забыл, как самого тряхнуло, когда якорь на дно свалился! И это с учетом того, что он выше него был, не упираясь ногами в камень: канат амортизировал. А вертолету нечем было амортизировать — его тряхнуло по полной. Ящики почти в центнер весом каждый, если Эн не ошибся. Тяжесть большая — даже странно, что их у одного борта сложили, а не распределили равномерно. Наверное, с другой стороны чем-то уравновешивались. Вон что-то там темнеет массивное, непонятное. Наверное, какая-то аппаратура. Получается, при ударе или ремни не выдержали, или застежки. И каркаса, на котором они держались, не осталось — рассыпался. Остались от него какие-то рейки на полу. И скелет там лежит. Точнее, костяк туловища в рваной рубашке неопределенного цвета и черном бронежилете. Жуткая картина не пугала и вообще не вызывала эмоций — о другом сейчас все мысли.
Ударов вообще-то было как минимум два: о поверхность воды и о дно. Если верить Эну, высота была практически нулевой, и вряд ли первый виноват в случившемся. Наверное, уже второй доконал — в водной среде машина, конечно, падает не так быстро, как в воздушной, но все равно должна ускоряться прилично. А может, и третий удар был — иначе бы не разбросало запчасти от подножия склона до этой площадки. Хвост отвалился, винт слетел, контейнеры освободились и…
Куда они могли деться, такие тяжелые? Хотя стоп! Плавучесть-то у них положительная! Они могли вывалиться по пути, выплыть в раскрытую дверь и пропасть навсегда! И тогда все зря!!!
Но ведь труп не пропал… У них ведь при разложении плавучесть очень высокая, но он никуда не делся. Или бронежилет сыграл роль? Тяжелый ведь. А может, все гораздо проще — поднялся кверху, и потом, объеденный морскими стервятниками, опустился.
Макс, позабыв про то, что двигаться надо неспешно, резко задрал голову. В хвостовой части машины, неподалеку от рваного отверстия, оставшегося на память о потерянном хвосте, под потолком виднелась россыпь плавучего мусора, окружавшая три огромных ящика, отблескивавших оранжевым.
Такого облегчения Макс никогда в жизни не испытывал. Все на месте. И рассуждения его верны — он быстро догадался, ни разу не ошибившись. А на глубине это не так просто.
И самое главное — несмотря на все повреждения, груз сохранился. Не вывалился в распахнутые двери, не выплыл в дыру — остался в недрах огромного фюзеляжа.
Подплыл к ближайшему контейнеру. Для удобства переноски на нем было множество ручек. Ухватившись за одну, попробовал потянуть. Сопротивлялся тот отчаянно — Максу показалось, будто скалу тащит. Может, он и весит под центнер, но наверх рвется как воздушный шар. Или глубина сказывается и ощущения обманывают?
Будь дело на суше, он бы, наверное, запыхался, а здесь приходится о дыхании думать. Точнее, об его отсутствии. Легкие уже требуют свое, хотя на глубине их сильно сдавило. Плотность воздуха выросла, и концентрация кислорода в нем, естественно, поднялась, что организм воспринял положительно — скорость насыщения тканей животворным газом резко возросла. Этот эффект очень помогает фридайверам при погружении, и он же, к сожалению, губит их при всплытии. Но вечного в этом деле не бывает: кислорода с каждой секундой становится все меньше, а вот углекислого газа — наоборот. Срабатывает дыхательный
