Я надену платье цвета ночи

— Мы должны быть уверены, что не прибегаем к тёмным демоническим силам. Лучше немного боли на этом свете, чем бесконечные мучения на том!

Высоко в горах есть лесопилки на водяной тяге, с большими круглыми пилами, которые вертятся так быстро, что выглядят, словно размытые серебристые круги… пока какой-нибудь человек по неосторожности не сунет туда руку. Тогда диск становится красным, и во все стороны летят пальцы.

Тиффани сейчас ощущала себя таким человеком. Ей нужно было сосредоточиться, а сиделка явно не собиралась молчать, в то время как боль лишь поджидала удобного момента, чтобы вырваться на свободу и натворить бед. Ох, ладно, к чёрту всё… Тиффани швырнула боль в подсвечник около постели. Он немедленно разлетелся на куски, а свеча вспыхнула и упала на ковёр; Тиффани поспешно затоптала её и повернулась к потрясённой сиделке.

— Мисс Скряб, я уверена, что вы намерены сообщить мне ценную информацию, но, в общем, мне совершенно наплевать на ваши мысли по какому-либо поводу, мисс Скряб. Стойте здесь, сколько хотите, мисс Скряб, но имейте в виду, мисс Скряб, что я занята трудным и весьма опасным, ели что-то пойдёт не так, делом. Уходите, мисс Скряб, или оставайтесь, мисс Скряб, но, главное, заткнитесь, мисс Скряб, потому что я только начала, и мне предстоит забрать ещё немало боли.

Мисс Скряб вперилась в неё яростным взглядом.

Тиффани ответила ей тем же, а уж если ведьмы что и умеют, так это смотреть.

Наконец, взбешённая сиделка ушла, громко хлопнув дверью.

— Говори потише, она станет подслушивать.

Это был голос Барона, но почти неузнаваемый. Обычно он был громким и командным, а сейчас звучал хрипло и тихо, будто каждое слово опасалось, что оно последнее.

— Извините, сэр, но мне нужно сосредоточиться, — ответила Тиффани. — Будет ужасно, если я что- то сделаю не так.

— Ну разумеется, я помолчу.

Забирать боль было опасно, трудно и чрезвычайно утомительно, но старику явно становилось лучше, и это искупало все труды. Его кожа слегка порозовела, с каждой секундой он выглядел всё более живым, по мере того, как боль уходила из него через Тиффани и собиралась в маленький шарик над её правым плечом.

Равновесие. Главное, держать равновесие. Это было то, чему она научилась прежде всего: центр качелей не движется ни вверх, ни в низ, однако подъём и спуск перетекают сквозь него туда и сюда, в то время как сам он остаётся неподвижным. Ты должна стать таким центром, пусть боль течёт через тебя, но не в тебя. Очень непросто. Но она знала, как это делается! Тиффани гордилась своим мастерством; даже сама Матушка Ветровоск однажды одобрительно хмыкнула, увидев, как ловко Тиффани проделывает этот трюк. А одобрительное хмыканье Матушки значило больше, чем бурные аплодисменты любого другого человека.

Барон улыбнулся.

— Спасибо, Тиффани Болит. А теперь я хотел бы сесть в своё кресло.

Это была необычная просьба, и Тиффани призадумалась.

— Вы уверены, сэр? Вы всё ещё слишком слабы.

— Да, мне все так говорят, — отмахнулся Барон. — Удивительно, неужто они думают, я сам не знаю? Помоги мне встать с постели, мисс Тиффани Болит, мне нужно с тобой поговорить.

Выполнить просьбу оказалось нетрудно. Для девушки, которая вышвырнула из постели мистера Пуста, справиться с Бароном было проще простого, она обращалась с ним осторожно, словно с фарфоровой статуэткой, на которую старик стал очень похож в последнее время.

— Кажется, мисс Тиффани Болит, все наши беседы были крайне примитивными и сугубо практическими, — сказал он, устроившись поудобнее и взяв в руки палку.

Барон был не из тех, кто откидывается на спинку кресла, если можно сидеть на краешке, опираясь руками на трость.

— Пожалуй, да, сэр, вы правы, — осторожно ответила Тиффани.

— Этой ночью мне вроде бы явился некий посетитель, — сказал Барон, криво улыбнувшись. — Что ты об этом думаешь, мисс Тиффани Болит?

— Честно говоря, не знаю, — сказала Тиффани, мысленно застонав: «О господи, нет, только не Фиглы! Только бы не Фиглы!»

— Приходила твоя бабушка, мисс Тиффани Болит. Она была чудесной женщиной, очень красивой. Я изрядно расстроился, когда она вышла замуж за твоего дедушку, хотя оно и к лучшему, как я теперь понимаю. Но я скучаю по ней, знаешь ли.

— Неужели? — удивилась Тиффани.

Старик улыбнулся.

— После смерти моей любимой жены, Бабушка Болит осталась единственной, кто осмеливался спорить со мной. Даже тот, кто облечён властью и ответственностью, порой ведёт себя как полный идиот, и ему необходим человек, который не побоится сказать об этом вслух. Бабушка Болит исполняла свои обязанности с похвальным энтузиазмом, должен заметить. И не напрасно, потому что я действительно частенько был полным идиотом, и мне требовался хороший пинок по жопе, метафорически выражаясь. Надеюсь, мисс Тиффани Болит, что когда я сойду в могилу, ты будешь оказывать аналогичные услуги моему сыну Роланду, который, как тебе известно, порой ведёт себя крайне эгоистично. Ему точно понадобится некто, способный пнуть его по жопе, метафорически выражаясь, или не метафорически, если он слишком уж обнаглеет.

Тиффани постаралась скрыть улыбку, а потом потратила пару секунд на то, чтобы отрегулировать вращение шарика боли, по-прежнему висевшего над её правым плечом.

— Спасибо за доверие, сэр. Сделаю всё, что смогу.

Барон вежливо кашлянул и продолжил:

— Разумеется, некоторое время я лелеял надежду, что вы с моим сыном сможете построить, может быть, более… близкие отношения?

— Мы с ним добрые друзья, — осторожно ответила Тиффани. — Мы были добрыми друзьями прежде, и, я надеюсь, останемся… добрыми друзьями в будущем.

Боль опасно заколыхалась, и Тиффани торопливо её успокоила.

Барон кивнул.

— Прекрасно, мисс Тиффани Болит, надеюсь, дружба не помешает тебе дать ему пинка по жопе, если потребуется.

— Полагаю, это даже доставит мне некоторое удовольствие, сэр, — заверила его Тиффани.

— Отлично, юная леди, — улыбнулся Барон. — Позволь также поблагодарить тебя, за то, что не стала фыркать при слове «жопа» и не спросила, что значит «метафорически».

— Спасибо, сэр. Я знаю значение слова «метфора», а «жопа» вполне традиционное выражение, тут нечего стыдиться.

Барон кивнул.

— Весьма мудро и очень по-взрослому. Лицемерный «зад» оставим старым девам и малым детям.

Тиффани обдумала свой ответ и сказала:

— Да, сэр. Полагаю, тут вы ухватились за самую суть.

— Прекрасно. Кстати, мисс Тиффани Болит, я заметил, что ты в последнее время перестала делать реверанс в моём присутствии. Интересно, почему?

— Я теперь ведьма, сэр. Мы не делаем реверансов.

— Я твой барон, юная леди.

— Да. А я ваша ведьма.

— Но у меня тут солдаты, которые прибегут по первому сигналу. А ещё я уверен, ты знаешь, что наши крестьяне порой недолюбливают ведьм.