- Эй, это кто здесь расколдовался?! Вы кто такие?!
Собственно последний вопрос был риторическим. На дороге, где-то в ста шагах от нашего каравана остановился десяток пограничной стражи тсареш. Все как положено, наары в казенной сбруе, островерхие шлемы-шишаки, кольчуги, прикрытые накидками в цветах Лсос, красное с золотом... Впереди десятник, у него края накидки обшиты золотой тесьмой, а на груди символ семьи вышит, четырехугольный с острым основанием щит разделенный вертикально на две половины, правое поле красное, левое - золотое. Герб на груди самый простой, значит младший...
Практически одновременно с моим криком формирующееся заклинание рассеялось. Вот уж не знаю, то ли десятник почуял ментальную защиту человека и понял, что ему она не по зубам, то ли мой крик его остановил, то ли он вспомнил таки зачем он здесь и смог удержать эмоции под контролем. Человек же тихо зарычал... Нет, он очень громко подумал, что тихо зарычал, настолько громко, что я явственно это рычание услышала. Хотя на самом деле не раздалось не звука. Когда он повернулся ко мне, глаза у него были ну очень злые... Я прямо таки почувствовала, как мне прилетел оччень увесистый подзатыльник. Однако майор вместо того чтобы стучать по моей голове вытащил меня из фургона и усадил слева от себя. А сам соскочил на землю и встал чуть впереди... Ой, по ходу он по настоящему разозлился...
- Десятник дорожной стражи Северного края Тертиум Тенебра, семья Лсос, - десятник заставил своего наару сделать один шаг вперед и представился, - назовит....
- Десятник, мне расценивать попытку подчинить моих слуг как нападение? - решила сразу начать с наездов я. В конце концов, я сторона пострадавшая, можно же несчастной раненой девушке немного расслабиться.
- Мне доложили о нападении на караван в этих местах, - Вампир оставался безупречно вежливым, лицо сохраняло каменную невозмутимость, однако внутри себя он наверное был взбешен. Ну и плевать, раз сразу не напал - значит все нормально.
- Я обязан проверить. Назовитесь и предъявите документы и талисман стражи. - продолжил тсареш.
- Вот талисман, - я вытянула левую руку. И повелительно приказала человеку: - Покажи ему бумаги.
В конце концов, человеку можно на меня злиться, а мне на него нет? Какого демона спрашивается. И вообще, я не выспалась, плечо опять болит, на козлах с раненой ногой сидеть неудобно и кушать опять хочу. Майор снова беззвучно, но так что я очень отчетливо расслышала, зарычал, по затылку снова как бы рука ударила, но на этот раз мне показалось, что меня еще и по заднице ремнем вытянули. Упс, наверное я увлеклась... Пора тормозить...
Майор вытащил из кармана свернутую в трубочку подорожную и протянул в сторону тсареш. Десятник подъехал ближе и буквально вырвал бумагу из руки человека. На его лице отразилась брезгливость. Ну это нормально, это он еще вежливый и сдерживается, наверняка указания получил от начальства. Вампир изучил бумаги и стал чуть любезнее, а после того как представилась и вовсе стал образцом вежливости... Ну для данной ситуации конечно. Дальше пошли стандартные вопросы, кто напал, сколько погибло, сколько уцелело. Попросил показать выживших, ну как майор и просил, позвала. Правда из-за того что сидела я на передке головной повозки, сама никого так и не увидела. Ну дальше, как мне и велели, стала мягко намекать, что мол людям вкалывать надо, тсареш не возражал. Тут я опять не удержалась и, когда приказывала людям дальше делами заниматься, попросила Стингера притащить мне чего-нибудь поесть. Демон, вот Хаос свидетель, майор на месте подпрыгнул. Хотя глаза утверждали, что он по-прежнему стоял в расслабленной позе с абсолютно равнодушной мордой. Ну а я продолжала дальше болтать с десятником. И тут как-то к слову пришлось упомянуть папиного приятеля. Вот тут вампир стал не просто вежливым, он начал уже откровенно передо мной унижаться, как будто перед кем то из своих высших. И еще, он явно испугался... Ой, я предполагала, что папин знакомый не последнее лицо в семье, но чтобы настолько...
А потом майор увел десятника смотреть на трупы. Я осталась одна... И грустно задумалась... Вот с чего меня так занесло. Эти ребята никогда не общались раньше с местными тсареш и вряд ли понимали, что хоть я им и хамила, но в данном случае ничем не рисковала. И тут я попыталась представить себя на их месте. Я попала неизвестно куда, не знаю ничего, у меня за спиной не стоит клан самых грозных воинов континента... Демон... Ой... Наверное надо будет извиниться... На их месте я бы сжалась от страха под ближайшим кустом и тихо скулила бы, нападая на все живое, что приближалось ко мне... Мне стало невыносимо грустно, как бывает, когда обидишь хорошего человека, причем несоизмеримо нанесенной обиде... А тут еще и обида была надумана мной в приступе раздражения. Нет, извиняться придется не наверное, а точно...
От грустных мыслей и приступов самобичевания меня отвлек толчок кулака в поясницу. Вслед за этим из-под полога высунулась тарелка с кашей. Ну вот, еще и это... Я подхватила тарелку и стала пережевывать пищу без какого-либо аппетита, продолжая самоуничижаться. Ведь прекрасно слышала, что ребята распланировали каждый свой шаг, что у каждого человека была своя роль, которую он согласно их плану должен был выполнять, а тут я со своим дурным настроением и капризами... Нет, майор меня точно пришибет. И будет прав.
Внезапно совсем рядом под чьими то сапогами скрипнул песок. Ой, майор вернулся, а я и не заметила. Вот только теперь он стоял ко мне спиной, облокотившись на борт повозки.
А еще где-то через половину малой стражи вернулся десятник. Ну и отправил нас своей дорогой, навязав правда нам в сопровождение двух своих воинов, Венантума и Сердента. Ну, отказаться, не вызвав подозрений было уже нельзя, хоть я и поломалась... Хотя насколько я знаю тсареш держаться они от нас будут шагах в двухстах. Ну не любят они людей, точнее любят, но немного в другом смысле и только в нем, ну то есть гастрономически.
Люди еще где-то с малую стражу изображали сборы и мы наконец тронулись. Майор уселся рядом со мной на козлы и тихонько поддернул поводья, заставляя харру тронуться. Как это делается я ему вчера показала. Ну вот поехали. Только вместо облегчения, я испытала чувство стыда. Ну как когда мои шутки над соклановцами заходили слишком далеко и переставали быть смешными, а превращались уже в откровенное унижение. Надо было извиняться перед человеком, да и не перед ним одним, а мне было стыдно...
- Всем отбой, связь в обычном режиме, - неожиданно сказал майор, - первую остановку планируем как темнеть начнет. Тогда переставим фургоны и рассядемся уже по-другому... Да, за клыкастыми приглядывайте. Да Потапыч, я понимаю что пахнет, но вспомни границу Камбоджи... Ах вспомнил. А, Шестого тошнит, говоришь? Ну а что я могу сделать... И между фургонами бегайте поменьше.
Майор снял с шеи свой жезл и положил его рядом с собой на козлы. Потом с каким-то ожесточением рванул воротник своей кирасы, оказалось он расстегивается, просто не спереди а сбоку, с силой выдохнул и как-то весь сразу расслабился.
- Прости меня пожалуйста, - наконец решилась я. - Я срывала свое дурное настроение и заставила вас нервничать...
Майор молчал. Долго молчал.
- Потапыча жалко, - наконец сказал он. - Это было на границе Камбоджи, это такая маленькая страна в моем мире. Там джунгли, если ты знаешь что это такое. Там всегда полумрак, из-за очень плотных крон деревьев, всегда очень жарко и очень сыро. Мы там были в сезон дождей. Операция пошла неудачно, у меня положили половину группы, семь человек из пятнадцати положили. Трупы забрать не было никакой возможности. И так из восьми оставшихся было трое раненых, один из них тяжело. Так получилось что нам пришлось почти семь суток просидеть в яме, которая играла роль помойки для крохотной деревушки. Туда сваливали весь мусор, туши животных. Два трупа наших товарищей тоже туда бросили на третий день. На шестой день самому тяжелому раненому я лично дал яд. Даже если бы мы его вытащили бы, шансов выжить бы у него не было. Да и не вытащили бы мы его. Еще одного раненого убил Стингер, у него воспалились раны и он не мог идти, а тащить его - значило бы погибнуть всем. Но это ладно, для нас это в принципе нормальная ситуация. Но больше всего не повезло Потапычу, в первый же день ему фактически на голову скинули тушу свиньи. Не знаю есть они здесь или нет, но это такое домашнее животное где-то в пол-лошади размером. Она уже была подгнившая... В общем он это нюхал семь дней. С тех пор он ненавидит запах тухлятины.
- Зачем ты мне это рассказываешь? - спросила я.
- Не знаю, - пожал плечами человек, - просто вспомнилось вот. А может потому что я у себя дома
