Северогерманские племена англов, саксов и ютов начали переселяться на Британские острова в середине V в. До этого времени, с I в. н. э., Британия, населенная пиктами и кельтскими племенами (бриттами и скоттами), была римской провинцией. Легионеры основали здесь укрепленные поселения, остатки которых сохранились в некоторых местах и до сих пор, так же как и названия на -честер и -кастер (от латинского castrum — «укрепленный лагерь») выросших затем городов.
Они построили разветвленную сеть дорог, связывающих укрепленные пункты; наконец, создали несколько мощных оборонительных линий, протянувшихся на несколько десятков километров, которые должны были охранять «римскую Британию» от местных племен пиктов и скоттов.
В начале V в. гибнущий под ударами готов Рим вынужден был отозвать остатки своих войск из Британии. В 409 г. в ответ на призыв бриттских вождей оказать им помощь против наступления пиктов император Гонорий посоветовал им защищаться самим, насколько это удастся (Бэда, р. 28). Судя по развернувшимся далее событиям, реконструируемым из разрозненных крупиц информации в более поздних источниках, бритты не слишком преуспели в этой борьбе. Уже во второй четверти V в. они оказались перед необходимостью искать наемные силы для отражения нападений пиктов и скоттов.
О событиях этого времени рассказывают источники различного времени и жанров. Среди них важнейшими являются три: гневное обличение падения христианских нравов, написанное кельтским монахом Гильдасом, -О гибели и покорении Британии» (около 548 г.), ученая хроника Бэды Достопочтенного «Церковная история англов» (VIII в.) и светская «Англосаксонская хроника», которая начала составляться лишь в конце IX п., но в которой, видимо, были использованы более ранние записи, в частности в пасхальных таблицах. Гильдас, не называя имен и дат, патетически восклицает: «Яростные саксы, навеки ужасающей памяти, были допущены на остров, как множество волков в стадо овец, чтобы защищать их от северных народов. Ничего сокрушительнее и пагубнее никогда не совершалось в этом королевстве. О, затмение и тупость разума и понимания! О, скудоумие и глупость этих душ!» (Гильдас, р. 30). Историческая информация у Гильдаса, разумеется, скудна. Но все же Гильдас — современник последнего этапа германского завоевания Англии,— хотя и крайне смутно, подтверждает более подробные, но более поздние источники.
В целом же вырисовывается достаточно ясная картина англосаксонского завоевания Британии. Не выдерживая натиска пиктов и ведя постоянные междоусобные войны, бритты, а если следовать Бэде и другим письменным источникам, вождь одного из бриттских племен (или союза племен) по имени Вортигерн, призвали на помощь германцев. В этом Вортигерн последовал установившейся еще в римское время традиции: археологические раскопки на юго-востоке Англии показали, что отдельные — немногочисленные — поселения и могильники германцев встречаются уже в конце IV в. вдоль дорог и у стен римских городов и укреплений (Йорка, Анкастера и др.). В виде платы за службу наемники получали земли, на которых могли поселиться. Пять последовательных записей в «Англосаксонской хронике» под 455—473 гг.1 говорят о начавшемся конфликте между Хенгестом и Вортигерном: видимо, германцы вышли из повиновения и начали действовать уже в собственных интересах, а не в интересах местной знати; об основании Хенгестом королевства в Кенте и о широких военных действиях Хенгеста и его сына Эска (Хорса погиб в сражении с Вортигерном в 455 г.) против бриттов, которые «бежали от англов, как от огня» (473 г.).
Следующая группа сообщений хроники относится к 477—491 гг., когда появляются новые отряды германцев, которых, как кажется, уже никто не приглашал. Они прибывают с семьями, захватывают земли на юго-востоке и востоке страны, основывают поселения и ведут непрекращающуюся борьбу с кельтским населением2. Именно к этому времени относится деятельность легендарного короля Артура, одного из кельтских вождей, оказавшего ожесточенное сопротивление германским находникам. Вплоть до середины VI в. продолжается массовое переселение. Это уже не эпизодические набеги, не дружинная служба и не оседание небольших отрядов, а массовая колонизация южной и средней Англии. Ныне известно более 1500 могильников с 50 000 захоронений англосаксов, относящихся ко времени до 600 г.— таков был масштаб этой колонизации3.
Особую остроту их борьбе с местным населением придавало то, что германцы стремились поселиться в местах с наиболее плодородными почвами, избегая гористых и болотистых территорий. Но именно здесь и жили кельты. Поэтому германцы изгоняют местных жителей с освоенных ими земель. Археологи находят немало заброшенных, разоренных, преданных огню кельтских поселений, свидетельствующих о разгоревшейся здесь борьбе. Тесня бриттов на запад и север (Уэльс, Корнуолл), германцы основывали свои селения, иногда использовали остатки римских укреплений (большая же их часть погибла, и жизнь в них не возобновлялась). Поселения германцев к середине VI в. заняли всю южную и среднюю Англию до Хамбера на севере4. Все же и в области их основного расселения какая-то часть кельтского населения уцелела: данные аэрофотосъемок говорят о сосуществовании в Сассексе и Йоркшире полей кельтского и германского типов, а в судебниках и повествовательных памятниках упоминаются бритты, правда, как несвободные, находящиеся в зависимости от германцев.
Кто же были эти «яростные саксы» и откуда они пришли? Бэда и вслед за ним другие авторы называют три «народа», участвовавших в завоевании Англии: англы, саксы и юты. Локализация этих германских племен на континенте основывается на сообщениях римских историков, в первую очередь Тацита, и на данных археологии: юты, как считается, обитали на Ютландском полуострове (вопрос об их локализации до сих пор остается спорным), англы — на юге Ютландии, саксы — между низовьями Эльбы и Везера.
Видимо, в заселении Англии приняли участие также фризы, населявшие южное побережье Северного
моря, и, возможно, небольшое количество франков. Далее Бэда указывает, что англы заселили восточную Англию, саксы — южную, а юты заняли Кент. Однако археологические материалы не подтверждают строгого разграничения областей расселения каждого из племен. По остроумному замечанию английского историка П. Блэра, это сообщение скорее свидетельствует об упорядоченности мышления Бэды, нежели об упорядоченности расселения5. Все попытки археологов выделить специфические племенные черты в материальной культуре переселенцев оказались тщетными. Сходство обычаев, предметов быта, вооружения, типов жилищ; возникло, видимо, еще в период великого переселения народов (IV—V вв.), когда племенные различия между англами и саксами, а в значительной степени и между ютами начали стираться. В ходе же завоевания остатки этнических признаков быстро сгладились6. Поэтому даже немногие виды вещей, этническая принадлежность которых кажется установленной, как выяснилось в последние годы, имеют значительно более широкое распространение, нежели территории, указанные Бэдой. Так, «англские» броши были найдены в Кенте, а «кентские» украшения встречаются и в Восточной Англии. Установить же различия в такой важной категории массовых находок, как керамика, на которой основываются хронологические и этнические построения археологов, не представляется возможным.
Таким образом, есть основания говорить не только о культурной близости племен, заселивших Англию, но и об их относительно смешанном расселении, хотя — и здесь Бэда прав — на отдельных территориях преобладали переселенцы различной племенной принадлежности. Наибольшее своеобразие как в культуре, так и в социальной структуре общества обнаруживает лишь Кент.
Стирание племенных различий, которые уже во времена Бэды, видимо, ощущались мало, подготовило почву для сравнительно быстрого формирования единой культуры на всем пространстве, занятом германцами. Сам Бэда, при всем его стремлении к точности, употребляет этнонимы «англы» и «саксы» как взаимозаменяемые. В конце же IX в. король Альфред Великий,' представитель западносаксонской (уэссекской) династии, объединившей большую часть Англии под своей властью, называет свой язык «англским» (английским), а своих подданных — жителей и южной, и средней Англии — «англичанами».
Военно-колонизационный характер переселения англосаксов на Британские острова определил особенности экономического освоения новых земель, их политического устройства, социальной структуры общества. Под предводительством племенных вождей (в латиноязыч-ных источниках их обычно называют rex — «король»), обладавших организованной военной силой — дружинами, в борьбе с местным населением и другими группами переселенцев формировались небольшие территориальные объединения, подчиненные власти «короля».
Политическая карта Англии времени завоевания практически неизвестна. Лишь около 600 г. вырисовывается еще довольно смутно картина политического членения освоенных германцами земель. Появляются сведения о существовании примерно 14 «королевств» (как их называют Бэда и другие авторы), 10 из которых размещались в южной Англии (см. карту 1). Среди них ведущее положение занимают
