кланов… В общем… Тебе помогли, чем сумели, но вскоре из-за тебя у клана могут начаться большие неприятности.
«Ну, да, – начал понимать Артем. – Боятся хранителей… или как там их?»
Откровенно говоря, Артем вовсе не хотел, чтобы из-за него у ло Тана, ло Уми, логвита Андира и остальных практически уже соплеменников начались неприятности. Маленькие, большие – без разницы. Но сказать ему, Артему, об всем этом вполне можно было! В лицо, не шушукаясь за спиной. Обидно, черт возьми…
– Ты не серчай. – Ва Дасти доверительно ткнул Артема кулаком в плечо. – Никто тебя в полости топить не собирается. Решают, как переправить тебя на подходящий Лист. Поживешь там какое-то время, клан переселится, а после, глядишь, отыщут тебя, опять приютят.
«Да уж дудки, – подумал, сердясь, Артем. – Если я сумею в одиночку выжить на необитаемом Листе, ни в какой клан я не вернусь. Надолго – точно не вернусь!»
Артем порывисто обернулся к стойбищу и увидел, как к ним рысцой приближается заспанный ло Тан.
– В общем, не суетись, – повторил ва Дасти примирительно, словно сумел прочесть мысли Артема. – Есть у меня одна идея. На днях можно и воплотить.
– Ты же сегодня улетаешь! – хмуро напомнил Артем.
– Да это я так, в сердцах ляпнул, – вздохнул ва Дасти. – Извини. Обещал помочь тебе в поисках – помогу. Слово.
Артем почувствовал громадное облегчение, потому что более всего в жизни он не терпел неизвестности и неопределенности. Сказочник, наверное, сам не подозревал, как много значило его обещание для Артема.
Тем временем добежал ло Тан – красавец, голый торс, рельефные мышцы, – приветственно махнул рукой, присел у воды и принялся шумно плескаться.
– Секретничаете? – поинтересовался он в промежутке между отфыркиваниями.
– Уже нет, – ровно сообщил сказочник. – Я ему рассказал.
Ло Тан замер и, как был, сидя на корточках, обернулся. Для этого ему пришлось чуть завалиться на правый бок и упереться рукой в тело Листа у самой воды.
– Все рассказал? – спросил охотник напряженно.
– Нет, только то, что его собираются вскорости перевезти на свободный Лист.
Ло Тан задумался – как всегда смешно наморщив лоб. И, как всегда, ненадолго.
– Рассказывай тогда уж все, – махнул он левой рукой и вернулся к умыванию.
Артем вопросительно взглянул сказочнику в глаза. Но того не нужно было торопить.
– Мы убежим, – сообщил ва Дасти. – Сами. Без чьего-либо участия. Получится, что клан вообще не станет помогать тебе, чужаку, поэтому никто не сможет обвинить ни логвита, ни охотников. Ни в чем.
Мысль Артем понял, но сомнения у него, естественно, возникли.
– Клан уже помог мне, – сказал он. – Приютил… Можно сказать – спас.
– Это другое, – беспечно вставил ло Тан, не оборачиваясь. – За это на клан не ополчатся.
– А за что ополчатся?
– Ополчатся, если к началу переселения ты все еще будешь оставаться в клане.
– Хорошо, – терпеливо допытывался Артем. – Мы убежим. Тан, понятно, никому не проболтается раньше времени. Но как мы убежим? Я летать пока не умею. Или ты научился летать под грузовыми крыльями, Дасти?
– Нет. – Сказочник отрицательно помотал головой. – Не научился. Но зато мы с Таном и Уми поймали и приручили четырех наусов, а ма Сайос сплел двойную корзину и три комплекта упряжи, которые мы как бы украдем. Можем с тобой вылететь хоть сегодня, а Тиом… но лучше подождать пару дней. Заготовить припасы, хотя бы на первое время.
– Погоди, – продолжал недоумевать Артем. – Чтобы улететь с наусами, нужны двое в корзине и один в воздухе. Итого трое.
– А нас и есть трое, – ухмыльнулся сказочник. – Ты что, считать не умеешь?
Ло Тан весело глядел на Артема снизу вверх.
– Да кто тебя отпустит. – Артем грустно всплеснул руками. – Логвит и охотники даже слушать не станут…
– Да кто их будет спрашивать, – фыркнул ло Тан, копируя интонации Артема, и встал с корточек.
Выражение его лица Артем описал бы как чрезвычайно хитрое и довольное.
И только теперь Артем окончательно все понял.
Глава третья
Когда Ник вернулся, вездеход уже вырос, станция затягивала двухскатную кровлю силикоидной пленкой под венскую черепицу, а коттедж гнал внешние стены. Станция, похоже, оживет под вечер, жилье же будет готово только завтра. Ник вздохнул: придется пару ночей провести в кабине посадочного бота. Не катастрофа, конечно, но кто же не тянется к комфорту?
Он бросил на траву тушу убитой косули. Косуля как косуля – только мех с зеленоватым отливом да рожки иной формы, чем у земных косуль. Даже повадки те же, Ник замучился подбираться к пасущейся добыче, ветер все время менялся, а обоняние у зверушек будь здоров… Впрочем, интеллект все равно победил инстинкты. Собственно, именно поэтому Ник прилетел на звездолете и охотился на никогда не покидавшую свой лес косулю, а не наоборот. «Хищник всегда побеждает», – подумал Ник, но тут же вспомнил, что человек, строго говоря, не хищник, человек всеяден. «Тем более, – подумал он. – Узкая специализация – враг разума. Побеждает тот, кто умеет приспосабливаться».
Сноровисто разделывая тушку, Ник насвистывал какой-то варварский мотивчик; руки его по локоть испачкались в крови, а перед этим он основательно извозился в траве, скрадывая добычу.
– Я являю собой образ кровожадного захватчика. – Ник ухмыльнулся. – Видела б меня сейчас Светка…
Требуху Ник отнес в сторону и закопал поглубже, мясо поставил замачиваться в холодильник, а шкурку растянул в кондише сушиться. Взял допотопный топорик вместо обычного лазера и, продолжая насвистывать, отправился за дровами.
– Да, – глубокомысленно сказал он кривому деревцу, отчего-то засохшему на корню. – Никогда травоядным не стать разумными. Разум – удел охотников.
Топорик взметнулся и пал. Сухая древесина брызнула желтоватыми щепочками, а отчетливое тюканье разнеслось далеко окрест.
Срубив дерево, Ник поволок его к боту.
– Все, граждане. – Он на секунду повернулся к лесу. – На Селентину пришли люди. Покоя больше не будет, и не надейтесь.
И поволок дрова дальше.
Вездеход уже завершил рост, до вечера вполне можно успеть его оттестировать. Маслянисто поблескивающий металлокерам был теплым и шершавым на ощупь. В салоне пахло хвоей и свежей пластмассой. Ник пошевелил ноздрями, втягивая воздух.
– Вот он, запах цивилизации, – патетически воздел руки и плюхнулся в кресло перед пультом. Притянул клавиатуру и запустил реактор. Вездеход ожил. Ник даже не сомневался, что машина в полнейшем порядке. Вот если бы яйцо росло до утра, сожрало бы пару кубов почвы, а вездеход пах серой, тогда бы Ник погонял его как следует и скорее всего свернул бы в сырьевой зародыш, активировав предварительно новый. Чем быстрее вырастало его детище, тем больше уверенности в полном детища здравии. Закон эмбриомеханики.
Когда начало темнеть, Ник развел костер. Иссохшие дрова быстро прогорали, превращаясь в жарко тлеющие угли. Близилась ночь, первая ночь на Селентине, и Ник хотел, чтобы она надолго запомнилась.
Потом он деловито вертел над жаром шампуры и поливал шашлык вином; угли сердито шипели. Ветер упруго шумел в кронах супердеревьев, звук доносился откуда-то высоко сверху, из самого поднебесья, и это было очень непривычно. У земли ветра совсем не чувствовалось, наверное, ему трудно было сюда спуститься с высот. Еще доносился многоголосый стрекот. Ник вдруг подумал, что на деревьях такого