то фактов до широкой общественности вполне законно и…
— Вот как? Вы что же, хотите тем самым сказать, что между правительственными слушаниями и обычной пресс-конференцией нет никакой разницы?
— Я хочу сказать, что подобные слушания неоднократно проводились и раньше.
— Верно. Но только в случае с Хансеном мы имеем яркий пример манипулирования общественным мнением. И случай этот далеко не единственный. Таких примеров в ходе развертывания кампании, связанной с глобальным потеплением, было немало. Достаточно вспомнить об изменениях, внесенных буквально в последнюю минуту в доклад МПККИ в 1995 году.
— МПККИ? В 1995-м?..
— В конце восьмидесятых ООН создала специальную Межправительственную комиссию по климатическим изменениям. Эта комиссия являла собой группу чиновников-бюрократов и ученых, находившихся под пятой у бюрократов. Идея создания ее сводилась к следующему: поскольку проблема признана глобальной, ООН обязана как-то отслеживать ее и каждые несколько лет публиковать отчеты. Первый отчет, составленный в 1990-м, говорил о том, что очень трудно отследить влияние человека на климат, хотя почти все признавали, что подобное влияние имеет место. А вот в 1995-м в докладе было отмечено «заметное влияние человека на климат». Помните?
— Смутно.
— Так вот, эта существенная поправка, «заметное влияние человека», была вписана в доклад уже после того, как все ученые разъехались по домам. Изначально и документе говорилось, что ученым не удалось выявить и доказать факты влияния человека на климат, что они далеко не уверены, что таковые имеют место. Они написали просто и ясно: «Мы не знаем». А затем эта фраза была вычеркнута, и вместо нее вписано другое утверждение. На тему того, что влияние это существует. Что, как понимаете, составляет большую разницу.
— Это правда? — тихо спросил Эванс.
— Да. Подлог в документе вызвал огромное возмущение у многих ученых, защитники и противники этой теории вступили в схватку. Но если прочесть все их доводы за и против, понятней не станет, кто из них прав. Мы живем в век Интернета. Можете найти там все эти материалы, оригинал документа, список изменений. И решайте сами. Подобные изменения в тексте официального документа говорят о том, что МПККИ — скорее политическая, а не научная организация.
Эванс нахмурился. Он не знал, что на это сказать. Он, разумеется, слышал о МПККИ, но о деятельности ее мало что знал.
— Хочу задать вам один очень простой вопрос, Питер. Если проблема реальна, если она требует самого срочного вмешательства, к чему понадобилось производить подмену? Разве не смахивает это на умело организованную рекламную кампанию? На манипулирование общественным мнением?
— Ответ мой столь же прост, — сказал Эванс. — Средства массовой информации — это рынок, на котором стоит вечная толчея. Каждую минуту человек получает тысячи единиц информации. А потому приходится говорить громко, просто орать, чтобы докричаться, привлечь внимание. И уж затем попытаться мобилизовать весь мир на подписание Киотского протокола.
— Ну что ж, будем это учитывать. Когда летом 1988 года Хансен объявил о глобальном потеплении, то, согласно его расчетам, температура должна была повышаться в среднем на 0,35 градусов Цельсия каждые десять лет. А насколько она повышается в действительности, вам известно?
— Уже предвижу, что вы скажете. На гораздо меньшую величину.
— Гораздо меньшую, Питер. Доктор Хансен просчитался процентов на триста. Реальное повышение составляет лишь 0,11 градуса.
— Пусть так. И, однако же, повышение имеет место.
— А через десять лет после этого своего выступления он вдруг заявляет, что факторы, контролирующие климатические изменения, исследованы еще настолько плохо, что долгосрочные предсказания вообще невозможны.
— Он этого не говорил. Кеннер вздохнул.
— Санджонг?..
Санджонг застучал по клавишам компьютера.
— Вот, нашел. «Записки Национальной академии наук», октябрь 1998-го. (Джеймс Э. Хансен, Макмко Сато, Эндрю Лейсис, Рето Рудли, Анно Теджен и Илейн Мэтьз. «Климатический парниковый эффект в индустриальную эпоху». «Proceedings of the National Academy of Sience» 95 (октябрь 1998): 12753-12758.) — Но Хансен вовсе не утверждал, что предсказания невозможны.
— Вот что он писал. «Факторы, влияющие на долгосрочное изменение климата, не поддаются пока точным измерениям, а потому климатические изменения в будущем точно предсказать невозможно», — конец цитаты. И еще он утверждал, что в будущем ученые должны использовать множественные сценарии для определения диапазона возможных климатических изменений.
— Ну, это не совсем то…
— Давайте не будем играть словами, — заметил Кеннер. — Он утверждал именно это. С чего бы вдруг, как вы думаете, Болдер так обеспокоен самим фактом участия Хансена как свидетеля в процессе вануату? Все из-за этих его двусмысленных утверждений. И как бы вы ни пытались перефразировать или придать им другое толкование, ясно одно: знаний пока просто не хватает. И это лишь одно из многих подобных утверждений. Даже МПККИ внесла свой вклад в эти дебаты. (МПККИ. «Изменение климата»', 2001: «Научный подход». Кембридж. Великобритания: Cambridge University Press, 2001, стр. 774: «Проводя исследования и моделирование климата (sic) мы должны прижать, что имеем дело с нелинейной хаотичной системой, а потому долгосрочные прогнозы дальнейших климатических состояний невозможны». См. также: МПККИ. «Изменение климата», 1995: The Sience of Climate Change, стр. 330: «Предсказания в изменениях климата на долгосрочной основе будут оставаться проблематичными из-за трудностей в измерении и анализе содержания в атмосфере СО2».) — Ну, хорошо, ладно. Но существуют и другие вещи, которые можно рассчитать и измерить.
— Вы абсолютно правы, — кивнул Кеннер. — Люди постоянно занимаются расчетами. Рассчитывают цены, рассчитывают свои доходы, время доставки, рассчитывают… а кстати, вы рассчитываете, какие налоги должны платить правительству?
— Конечно. Ежеквартально.
— Ну и с какой же степенью точности вы проводите эти расчеты?
— Ну, строгих правил тут не…
— С какой степенью точности, Питер, хотя бы приблизительно?
— Ну, процентов пятнадцать.
— И если вы ошибетесь на триста процентов, за этим неминуемо последуют штрафные санкции, верно?
— Да.
— А вот Хансен не постеснялся ошибиться на целых триста процентов.
— Климат — это вам не налоговая декларация.
— В реальном мире человеческих знаний, — начал Кеннер, — ошибка на триста процентов может означать одно: вы просто не владеете материалом, который оцениваете. Допустим, у вас имеется самолет, и пилот говорит, что полет займет три часа. А вы прибываете на место уже через час. Что тогда можно сказать об этом пилоте? Можно ли назвать его человеком, профессионально владеющим информацией?
Эванс вздохнул.
— И все равно, с климатом все обстоит куда сложнее.
— Да, Питер. С климатом гораздо сложнее. Так сложно, что ни одному гению не под силу предсказать климат будущего с достаточной степенью точности. Хотя на это тратятся ежегодно миллиарды долларов и сотни людей занимаются проблемой по всему миру. Так почему вы никак не желаете смириться с этой истиной?
— Прогнозы погоды стали гораздо точней, — ответил Эванс. — Благодаря компьютерам.
— Да, прогнозы погоды улучшились. Но никто не решается пока предсказывать погоду более чем на десять дней вперед. А ученые, создающие модели с помощью компьютеров, вообразили, будто смогут
