– Я дам кого-нибудь тебе в провожатые, – предложила Эрея, а Малыш пожалел, что девушка не предложила провожать его лично. Тогда он вряд ли стал отказываться. А так…
– Спасибо, не надо, – остановил он ее жестом. – Я никуда не буду отходить от стоянки. Так, по периметру обойду и завалюсь спать.
Девушка неуверенно повела плечом, но спорить не решилась и лишь проводила могучую фигуру взглядом.
Две луны, делящие между собой небосвод, создавали совершенно необычный волнующий пейзаж, состоящий из ночного неба с мириадами звезд, освещенных лунным светом черных холмов, белой дорога, убегающей под защиту почерневшего леса. Казалось, весь воздух пропитан этим серебристым лунным светом, и еще одно мгновение, и он зазвенит натянутой серебряной струной.
Малыш неторопливо шагал по корке плотного талого снега и полной грудью вдыхал свежий ночной воздух. Совершенно неожиданно захотелось рассмеяться, и Майкл лишь чудом подавил в себе это желание. Хорошо бы он выглядел, ржущий без всякого веского повода среди ночи и в полном одиночестве. Приступы беспричинного смеха отступили, но осталась необычайная легкость и радостное ощущение счастья. Малыш даже остановился, впитывая каждой клеткой своего могучего тела это странное ощущение. Воздух, как доброе вино, пьянил, заставляя радостно скалиться улыбкой идиота. Кто-то был рядом. Кто-то добрый и любящий. Малыш повернулся, интуитивно определив сторону, где этот кто-то находится. Лунный свет осыпал серебром хрупкую фигуру. Майклу почудилось совершенно неожиданно, что в десятке шагов от него стоит Кэт – девушка, которую он безумно любил когда-то в далеком городе Вандере.
– Кэт? – прохрипел едва слышно Никсон, чувствуя, как в горле мгновенно пересохло. – Тебя не может здесь быть…
Кэт не просто осталась в далеком земном городе Вандере. Она погибла в мучениях, убитая тварями в людском обличье по приказу безжалостного зверя. И виноват в ее гибели был сам Майкл, решивший заработать много легких денег. Легких денег, которые оказались непомерно тяжелыми. Денег, которые унесли жизнь не только любимой женщины, но и друзей. И пусть Майкл отплатил, но ведь вина его легче от этого не стала, лишь забившись в глубины памяти, злобной собакой выскакивая при каждом возможном случае. Вина навсегда…
Звонкий смех, словно оживший лунный свет, серебром рассыпался в ночной тишине.
– Ты не Кэт, – прошептал Малыш, делая шаг вперед и уже догадываясь, чье лицо скрывается в тени. – Ты, Эрея?
Еще шаг, другой, третий… Девушка поманила тонкими пальчиками и шагнула назад, в сторону темнеющего на склоне холма густого кустарника. Кровь запульсировала в жилах, разнося по телу горячую волну возбуждения, и Малыш двинулся следом, бросив короткий взгляд в сторону спящего лагеря. Но с этого места никого из отдыхающих, да и самого костра не было видно. Девушка еще раз поманила рукой, достигая наконец тени и скрываясь в ней, будто в темной воде. Малыш быстро преодолел разделяющее их расстояние, боясь, что потеряет девушку во тьме тени. Поймав прохладную ладошку в свою огромную ладонь, он бережно потянул к себе.
– Не торопись, – зашептала девушка, отодвигаясь, но не высвобождая ладошку из сильной руки. – У нас бесконечность впереди. Иди за мной.
Она увлекла Никсона дальше в заросли, то почти прижимаясь, то вновь отстраняясь, тихо смеясь и бросая взгляды, буквально физически ощущающиеся Майклом. Малыш двигался послушно, желая только одного – быстрее достигнуть той неведомой цели, к которой стремится девушка, и дать наконец волю своему желанию, растущему в нем с каждым шагом. Наконец движение прекратилось, и остановившаяся Эрея повернулась к Никсону. Он воспринял это как призыв к действию и решительно обнял хрупкие плечи. Девушка больше не отстранялась, а напротив, подалась навстречу. Волна ошеломляющих ощущений и чувств захлестнула Малыша, окончательно лишая рассудка. Теплый свет, желание, нега взаимного чувства. Весь мир утонул в слишком ярких образах и эмоциях. Пропали луны и окружающая действительность.
– Бесконечность впереди…
– Куда он мог исчезнуть?
Голос Лилит не предвещал ничего хорошего всем в радиусе десятка миль, за исключением, разве что, Упыря. Ладони привычно сжимали снайперскую винтовку.
– Он не оставил бы нас здесь, уйдя без предупреждения, – продолжила Ирмгард, переводя взгляд на девушку-ментата.
– Я не знаю, куда пропал ваш друг, – твердо ответила Эрея, неотрывно глядя в глаза Лилит сузившимися по-кошачьи зрачками. – Мы найдем его. Наст хоть и сильно подтаял, но кое-какие следы все же остаются. Воины Дагрофа уже ищут следы.
Этому диалогу предшествовали бесплодные поиски капрала в лагере и в непосредственной близости вокруг него и вызовы его по устройствам ближней связи. После серии бесплодных попыток Лилит и Упырь оставили эти усилия и с тревогой наблюдали за действиями молодых воинов.
– Самума бы сейчас сюда, – посетовал Упырь, самостоятельно пытаясь рассмотреть на плотном насте какие-нибудь следы. – Может, Малыш на охоту ушел?
– Нашли! Нашли! – перевела Эрея зазвучавшие со стороны ближайшего холма встревоженные крики.
И не столько смысл этой реплики, сколько звучащая в голосе молодых следопытов тревога или даже страх, заставили диверсантов помчаться во весь дух к кричащему воину. Упырь на бегу поудобнее перехватил подаренный кузнецом широкий меч да расстегнул ножны диверсантских ножей, а Лилит лишь проверила пальцем положение флажка предохранителя на своей верной «МРГ Матч». Проломившись сквозь густой кустарник, диверсанты выскочили на большую поляну, окруженную островками кустарника и молодыми деревцами, едва не сбив с ног при этом нескольких склонившихся воинов Дагрофа.
– Что здесь? – опережая Лилит, спросил Упырь.
– Вот его следы, – послушно начала переводить Эрея затараторившего следопыта. – Он стоял здесь довольно долго. А потом, вот видите, пошел в ту сторону. К холмам.
Зоркий глаз Лилит уже различил на плотном насте едва различимые следы от армейских ботинок. Будь Малыш чуть легче, и следов не осталось бы вовсе. Но такой громила, как Никсон, и на асфальте, кажется, чудом не оставляет следов.
