Отряд разведчиков быстрым шагом двигался по плотному покрытию дороги, то тут, то там покрытому снежными переметами.
Весна этого мира неумолимо вступала в свои права, потихоньку расправляясь со снегом и все чаще одаривая землю теплыми солнечными лучами. Даже переметы на дороге уже не в силах были двигаться, скованные плотной коркой подтаявшего снега. В отличие от того дня, когда диверсанты впервые оказались на этой дороге, снега на полотне почти не осталось, и оно чернело, притягивая еще больше солнечного света и тепла. Воздух тоже пропах весной, и от этого свежего запаха даже кровь в жилах начинала бежать быстрее. С момента, когда ранним утром они покинули стены Дагрофа, заканчивался уже третий день.
Макфлай перед выходом оговаривал с Заусом тактику передвижения отряда, пользуясь переводческими услугами Рогла. Поэтому сейчас смешанная группа двигалась со всеми возможными предосторожностями – впереди на приличном расстоянии шел дозор из Самума и двоих аборигенов, а по бокам роль боевого охранения выполняли по пять вооруженных луками воинов Дагрофа. Проинструктированные «до слез» аборигены не бросались в атаку при первом же подозрении на наличие врага. Теперь они скрытно наблюдали, а убедившись в реальности угрозы, отходили к отряду. Предупрежденные дозорными, воины обходили опасность стороной или затаивались, пропуская мимо себя. Сейчас все они искали не славы и доблестной гибели в бою, а спасения для всего своего племени. Поэтому личные амбиции пришлось отбросить прочь. К тому же диверсанты любыми способами старались сберечь скудные остатки своего арсенала.
Атор остался в Дагрофе. Он не мог позволить себе уйти в тот момент, когда к его городу приближается страшная беда. Он надеялся на то, что разведчики вернутся с победой и спасением. Ведь уже не первый раз жители Дагрофа убеждались в потрясающих способностях пришедших из иных миров воинов. Но как говорится, кто живет только надеждой, тот рискует умереть голодной смертью. И Атор готовил одновременно оборону Дагрофа и караван для исхода всех жителей из обреченного города В городе остались и еще двое из тех, кто рвался пойти с разведывательной группой. Вопреки всем уговорам, Рогл остался тверд, словно кремень, и оставил свою дочь под присмотром доблестного Атора. Правильнее было бы это назвать арестом, так как ментат опасался, что своенравная девушка сбежит следом за отрядом, едва только они покинут пределы города. Вторым, кто умолял о своем участии в экспедиции, оказался пришедший из Золфина ментат Одлин. Но ним было еще проще – Атор принял решение единогласно, опасаясь допускать чужака, хоть и союзника, до старой легенды рода.
Трижды удавалось путникам избегать встречи с вражескими отрядами. Но улыбки Судьбы не длятся вечно. Опасность настигла отряд с тыла – наткнувшаяся на следы недавно прошедшего отряда, стая одержимых пустилась по следу. Их заметили только тогда, когда, оказавшись на расстоянии визуального восприятия, одержимые заревели хором, предвкушая драку.
– Огонь открывать только в крайнем случае! – закричал Макфлай, хотя диверсанты и без того дожидались стремительно приближающегося противника с холодным оружием на изготовку. – Беречь боеприпасы! Малыш, Упырь, от Рогла ни на шаг! Отвечаете за него своими головами.
Майкл едва слышно рыкнул, заставляя себя, готового уже ринуться в безумную мясорубку, сдать назад, поближе к худощавой высокой фигуре ментата, как всегда украшенного странным стальным шлемом. Рогл нисколько не боялся, хоть нападающих оказалось очень много. Его изумрудные глаза бесстрашно и спокойно смотрели на ревущих врагов. В голове Майкла промелькнула мысль о том, что ментат, возможно, видит что-то в грядущем, что позволяет ему не волноваться за исход этого боя…
Ряды сшиблись, яростно рубя друг друга, раздавая удары налево и направо, вцепляясь в глотки зубами… И в своей ярости диверсанты не уступали одержимым, а искусством и навыками ближнего боя значительно превосходили их. Лучники Дагрофа не жалели стрел. Лилит, привычно ускользнувшая в сторону от места сражения, аккуратно выцеливала самых опасных бойцов в рядах одержимых и скрепя сердце выпускала скупую пулю. Но как ни хороши были защитники, нападавшие своей большей численностью заставили линию обороны прогнуться. Рогл оставался стоять на своем месте – прямой и гордый, как башня маяка перед набегающей штормовой волной. Словно притягиваемые этим маяком, нападающие сконцентрировались именно в его направлении. И, как положено волне, они наткнулись на оберегающие маяк от ударов непогоды скалы – лучших ликвидаторов Разведывательного батальона Первой дивизии Земного флота Федерации Объединенных Наций. И ныряя в налетевшую на него битву со вздыбленными в руках Зубами Дракона, Никсон вдруг понял, что это действительно Рогл каким-то непостижимым образом приманил зверей в человеческом обличье, чтобы исполнить желание Майкла и дать ему возможность добраться до теснящих товарищей врагов…
Просека перестала петлять по лесу и вытянулась в струну. Вот уже несколько часов группа двигалась ускоренным маршем, время от времени переходя на размеренный бег. Ориентировались по самочувствию ментата, который являлся сейчас самым слабым звеном. Рогл сначала храбрился, стараясь не отставать от закаленных воинов, но потом начал уставать и вскоре совсем сдал. Слишком трудным и непривычным являлось для него столь далекое и интенсивное путешествие.
Во вчерашнем бою с одержимыми, в котором, по всей видимости, Боги оказались на стороне разведчиков, не погиб никто из путников. Многочисленные раны различной тяжести в счет не брались. Все оставались на ногах, а раны лечили прямо на ходу, используя чудодейственную мазь, в составе которой была все та же «живая вода», добытая из клоров. Ментат, совершенно не пострадавший в той жуткой резне, все же отставал, не успев восстановиться за ночной отдых. И теперь Малыш, замечая, что Рогл вот- вот упадет, просто бесцеремонно закидывал худого ментата себе на холку и продолжал бежать. Когда все переходили на шаг, Никсон сбрасывал ментата, позволяя ему идти своими ногами и отдыхая от нелегкой ноши.
Распрямившаяся просека становилась все шире. И вот уже в просвете между деревьями совершенно явно выглянули геометрические формы искусственных сооружений. Разведчики невольно прибавили шаг, стремясь побыстрее оказаться лицом к лицу с древней легендой. Хотя наряду с этим желанием у каждого шевелился страх обнаружить очередной полуразвалившийся мертвый город. Шпилей осыпающихся небоскребов над серыми стенами леса пока еще никто не замечал. Но ведь это мог оказаться всего лишь небольшой поселок, лишившийся своих хозяев много десятилетий назад.
С каждым торопливым шагом просека становилась все шире. И вот уже пытливые глаза разведчиков стали различать широкую ленту бетонного забора и массивный темный прямоугольник тяжелых ворот.
– На месте… – подал команду сержант, и диверсанты дружно замедлили шаг, разворачиваясь к своему командиру.
Аборигены прошли по инерции с десяток шагов, но затем тоже остановились, удивленно глядя на отставших внезапно людей.
– Пошли-ка с дороги, – кивнул головой Макфлай, первым направляясь в сторону лесных зарослей. – Самум, как слышишь меня?
– Слышу хорошо, Джокер, – отозвался в наушниках негромкий голос Тинмагомеда.
– Что видишь? – уточнил сержант, когда вся группа укрылась в зарослях на краю просеки.
