Опустившись на кровать, она прижала к себе его жилет, когда Трев нагнулся и стал искать в комоде чистую рубашку, и перед ней предстали его мощная спина и обтянутые панталонами крепкие ягодицы, которые обычно скрывал камзол.
Он выпрямился с рубашкой в руках, а Синда смотрела на него онемев. Бросив на ее лицо недоуменный взгляд, он быстро набросил рубашку.
– Калеб нашел в деревне нескольких человек, которые узнали человека и «Черного единорога» на вашем рисунке, – сообщил он. – Это в Пуле. Тамошние места облюбовали себе контрабандисты, потому что у деревни хорошо защищенный заливчик, обнесенный стеной. На вашем рисунке видна часть этой стены. Задавать там вопросы было бы слишком опасно, но ваш рисунок очень нам поможет.
Радость Трева не знала границ, и ей не хотелось омрачать ее.
– И когда мы туда доберемся?
– Мы уже недалеко. Правда, нас может задержать шторм, но если мы успеем добраться до гавани, то окажемся в безопасности. – Надев рубашку и жилет, он поднял ее с кровати и обнял. – Синда! Только подумайте! Мы вот-вот найдем его! – радостно вскричал он. – И тогда все будет хорошо!
Он звучно чмокнул ее, усадил на кровать и, схватив камзол, снова умчался навстречу холодному ветру. Синда легла и свернулась калачиком, обхватив себя за колени. Радость в ней боролась с отчаянием, и она могла только раскачиваться взад и вперед в такт кораблю и молиться, чтобы все было так, как он хотел.
Шторм ударил прежде, чем они успели достичь гавани. Трев принял на себя управление и приказал отдать якорь. Он не раз встречался с ураганами, но на этот раз на его корабле был бесценный груз. Трев не хотел, чтобы Синду безжалостно швыряло, только потому что он стремился наверстать время. Лоренс долго их ждал и мог потерпеть еще денек.
Зная, что солдаты шныряют по берегу в поисках «Подружки», Трев не хотел появляться в порту, пока не займет позицию, которая позволила бы ему в случае необходимости быстро скрыться. Закрытая с трех сторон гавань Пула была ловушкой для его корабля. Лучше было переждать шторм в море. Только ближе к полуночи он нашел положение своего корабля удовлетворительным.
Убедившись, что паруса надежно принайтованы и что якорь крепко удерживает корабль, Трев передал управление своему напарнику по вахте и спустился вниз.
Он не знал, чего ожидать, когда входил в каюту. На палубе хлестал дождь и завывал ветер. «Подружка» то и дело взмывала вверх и летела словно в пропасть с каждой волной. Наверняка Синде не доводилось быть в открытом море во время бури. Он оставил ее одну скрепя сердце, но важнее было обеспечить безопасность корабля.
Синда проявила сообразительность, задув свечи и залив огонь в жаровне, правда, в каюте стало холодно и темно. Он решил, что она заснула. Закрыв дверь, чтобы ее не распахнуло во время качки, он тихонько приблизился к кровати.
– Слава Богу! – прошептала она и порывисто обняла его.
Удивленный Трев поймал ее, когда ее швырнуло к нему очередным креном корабля, и, не удержавшись на ногах, они упали на скомканную постель.
– Я знаю, что вы всю свою жизнь сражаетесь с ураганами, и вы такой замечательный, – бормотала она, прижимаясь к его мокрой одежде и согревая его своим горячим дыханием.
Трев был потрясен. В его объятиях была прелестная страстная женщина, которая назвала его замечательным! О чем еще мог мечтать мужчина? Прежде чем он успел как-то отреагировать на это признание, она еще сильнее вцепилась в его камзол и прошептала:
– Но я так боялась, что вас смоет за борт!
Все еще исполненный радости от того, что очередной шторм благополучно остался позади, Трев не смог удержаться от смеха. Это уже превосходило все его безудержные фантазии.
– Вы мне подходите, девушка, – пробормотал он.
– Вы говорите правду? – Синда замерла у него на груди.
Пораженный ее страстью, жалея, что в каюте темно и он не видит ее лица, он провел холодным пальцем по ее щеке.
– Да. Вы подарили мне радость и надежду, заставили меня верить в невозможное. Вы доказали мне, что на свете еще существуют добрые и хорошие люди.
Он чувствовал, как она улыбнулась, расстегивая пуговицы его промокшего до нитки камзола. От него намокли и постель, и сама Синда. Сильный ветер продолжал раскачивать корабль, и Трев присел на кровать и попытался снять камзол, но Синда не дала ему этого сделать. Он не возражал, чувствуя так близко ее теплые руки. Давно уже у него не было горячей женщины, правда, сама она думала, что помогает ему.
– А я все время боялась, что всем только мешаю, – призналась она. – Я распугала всех ухажеров моей сестры.
Он усмехнулся, поцеловал ее в щеку и поймал ее пальчики.
– В Лондоне полно жалких слюнтяев. Настоящие мужчины борются с огнем, а дураки его боятся. – Он уселся, спустив ноги, и сдернул с себя камзол и жилет. Несмотря на холод и сырость, от близости женственного тела Синды он был горячим и напряженным. От нее пахло сиренью, и он боялся, что не выдержит и притянет ее к себе.
– Вы – настоящий мужчина, который побеждает огонь, – восхищенно сказала она. – Я этого не понимала. Нужно быть безрассудно отважным человеком, чтобы не бояться Неизвестности.
– Мне хочется думать, что у меня достаточно ума, чтобы не быть безрассудным, – возразил Трев, хотя ее восхищение наполняло его гордостью. Она принялась стягивать с него мокрую рубашку, и он весь воспламенился. Она бы заставила его вывернуться наизнанку, если бы он не…
Господи, да она его соблазняет!
