Он покачал головой.
Желая переменить тему разговора, я стала расспрашивать его о виноградниках. Он с увлечением начал рассказывать о своем любимом деле. Я узнала, какое губительное влияние на виноград оказывают капризы погоды. Погода могла быть очень серьезным врагом, но, как и большинство врагов, она могла быть и другом. Люди приходили в отчаяние, когда выдавалось сырое лето, и каждый день молились в церкви о солнечной и теплой осени, которая могла бы спасти урожай. Он сумел заразить меня своим энтузиазмом, когда стал рассказывать о ven-dange[19].
– Вы сами увидите на это, когда приедете ко мне в гости – вы и ваша малышка. Теперь, когда мы нашли друг друга, мы не должны потеряться в этом мире. Малышке понравятся виноградники.
– О, не сомневаюсь.
– Каким это будет счастьем для нас.
– А как же ваша жена, семья?
– Моя жена умерла два года назад. Она была старше меня. Наш брак продлился достаточно долго. Дети – Жорж и Бриджит – уже имеют свои семьи. Думаю, они будут счастливы узнать, что у них есть сестра.
– Тогда мы должны поехать. – Я повернулась к бабушке: – Как ты думаешь?
Она энергично закивала.
Было уже поздно, когда он собрался уходить.
– Завтра я снова приду к вам, – сказал он. – Вы ведь не станете возражать, правда?
– Вы можете заходить к нам в любое время, – решительно заявила бабушка.
Бабушка пришла ко мне в комнату, когда я была уже в постели. Я знала, что она придет, и ждала ее. Она выглядела моложе своих лет в простом элегантном пеньюаре, с заплетенными по-школьному косичками.
– Какая ночь! – сказала она. – Из тех, что запоминаются на всю жизнь.
– Конечно, не каждый день женщине приходится знакомиться с отцом, о котором она никогда не слыхала. Ведь это ты все подстроила, да, бабушка?
– Ну... – начала она.
– Я слишком хорошо тебя знаю. К тому же тебя всегда выдает твое лицо. У тебя самое выразительное лицо на свете. Ты поехала во Францию специально затем, чтобы найти его. И сказала ему, что он должен познакомиться со мной, так?
– Его не пришлось уговаривать.
– Да? А что же он столько лет...
– Откуда ему было знать, где ты?
– Так, значит, ты сказала ему, где я нахожусь, и попросила приехать и повидаться со мной.
– Как только он узнал, где ты, то сразу же захотел познакомиться с тобой.
– А не упоминала ли ты ему каким-нибудь образом про наш салон... и те трудности, которые связаны с открытием филиала в Париже?
– Так ведь графиня сказала об этом за ужином.
– Да, но мне показалось, что он слышит об этом не впервые.
– Ну, может, я и обронила как-нибудь фразу...
– И поэтому он сделал мне это предложение. По-моему, он принял решение гораздо раньше.
– Ну к чему этот допрос? Что плохого в его предложении?
– Значит, все-таки ты посоветовала ему это сделать?
Она пожала плечами.
– Он хотел знать, как твои дела... какие у тебя трудности... вполне понятное желание отца. Ну ладно, хватит об этом. Ты должна взять эти деньги.
– Я не могу этого сделать, бабушка! Это стыдно. Это все равно что попрошайничать. Как будто я прошу его заплатить мне за то, что он бросил мою мать.
– Ты думаешь только о себе, ma cherie. Ты должна подумать и о других. Это доставит ему громадное удовольствие. Почему он должен страдать из-за твоей гордыни?
– Бабушка, я не верю, что ты и вправду хочешь, чтобы я взяла эти деньги!
– Ты не представляешь себе, как я была бы этому рада. Это даст нам все, о чем мы мечтали... у нас будет салон в Париже. Я всегда знала, что это необходимо, и все говорила себе: «Когда-нибудь... « – и вот теперь у нас появилась такая возможность, а ты ее отвергаешь. – Я не могу этого сделать.
– Значит, мы все будем страдать из-за твоего каприза. Ты, я, графиня, Касси... и твой отец.
– Но зато...
Она покачала головой.
– Подумай о нем. Он раскаивается в своем поступке. Он так обрадовался возможности хоть как-то исправить то зло, которое причинил твоей матери. Воспоминание об этом столько лет камнем лежало у него на совести. Он был бы счастлив сделать это для тебя. Он бы чувствовал, что сумел хоть как-то компенсировать свое отсутствие все эти годы. Но мадам Ленор... она говорит: «НЕТ». Ее гордость, ее
