Пусть их, решил Лонги, все раздражены сверх меры, куда-то нужно же пар выпускать. «Гряда» теперь – вчерашний день, как и половина роботов, ее защищавших, отбить и то нечем, в технических ангарах сейчас такая суета по ремонту, что лучше туда не соваться – сразу работу найдут, и не посмотрят, что ты всего лишь солдат, подай-принеси – чем не роль?
– Отдохнули, называется, – ворчал неугомонный на нытье Коваль, между прочим – однопланетник сержанта. Но земляк земляку рознь, да и на любой планете хватает непохожих друг на друга людей, и по внешности, и по характеру, и по привычкам. – В гробу я такой отдых видал! Отдых – это когда задница на кровати, а глаза на подушке. Вот это я называю отдыхом, а не эти дебильные хождения туда-обратно… Можно подумать, эта Стокс и без нас не разберется, что к чему, обязательно нужно вызывать и мурыжить… а может, ей доставляет удовольствие мучить таких простых работяг как мы?
– Как уроженец Собренды…
– Да пошел ты со своей Собрендой, в печенках уже сидит!!!
– Я лишь хотел сказать, что в твоем заявлении кое-что не стыкуется, – миролюбиво уточнил Морган. Выглядел он не менее устало, чем все остальные, но благодаря своему занудливо-спокойному характеру сохранял выдержку.
– Каком моем заявлении? Что не стыкуется? – продолжал заводиться Коваль, не уловивший, в чем подкол.
– А как ты себе представляешь такой отдых – задница на кровати, а глаза на подушке? Разве что подушкой лицо накрыть сверху, потому как вывернуться таким образом нормальный человек не сможет, не померев от несовместимых с жизнью травм…
– Да пошел ты, как хочу, так и говорю! Все ты прекрасно понял, и нечего тут придуриваться, давно по ушам не получал, что ли?
– Что – не получал? – не понял на этот раз собрендец, на планете которого подобное выражение было не в ходу. – И причем тут уши?
Подраться им помешала боевая сирена, пронзительный завывающий звук ударил по и без того вымотанным за день нервам, ворвался в сознание, вытеснив назревающую ссору.
Только сержант Лонги собрался сорваться с места и кинуться к месту боевого расписания, как в тот же миг дверь изолятора, мимо которого они как раз проходили, вздрогнула от удара изнутри. Приказ Лонги «за мной», который он собирался отдать своим солдатам, застрял в горле, рука потянулась к виброножу.
– Это что еще за…
Дверь вылетела, Лонги едва успел отскочить.
Пролетев мимо него, в Моргана и Коваля, оказавшихся менее расторопными, со всей дури врезался человек в форме пилота ИБээРа, сбив обоих с ног. На несколько секунд образовалась куча-мала. Первым из нее выбрался чужак, оказавшись между сержантом и двумя неудачниками. Он тут же отскочил спиной к стене коридора, образовав безопасную дистанцию и замер.
Чужак?
Да это же Макс Хуллиган, пилот «Кровавого Гончего».
Лонги тоже замер, глядя на пилота, а тот, в свою очередь, странным, каким-то отсутствующим взглядом обводил их троицу.
– Ты глянь, это наш пилот, или я ошибаюсь? – злобно оскалился Коваль, поднимаясь на ноги. – Ты куда это намылился, проклятый убийца?! А ну вернись на место, пока я тебе башку не отвинтил!
– Как уроженец Собренды…
– Заткнись, Морган, он предатель и убийца!
– Я хотел напомнить, что наше место по боевому расписанию – на периметре, пусть пилотом займется служба безопасности…
– Я не собираюсь ждать, пока он убьет кого-нибудь еще!
«Черт бы побрал этого Коваля, но он прав, – раздраженно подумал сержант, демонстративно, чтобы припугнуть и избежать драки, поигрывая ножом и медленно приближаясь к пилоту, внимательно следившему за его руками. – Нельзя допустить, чтобы этот парень натворил что-нибудь еще».
– Какая муха тебя укусила, Макс? – Лонги повысил голос, стараясь, чтобы Макс его услышал. – Стоило ли так все усложнять?!
– Враги… кругом – враги и предатели, – прошептал Макс. Сержант скорее разобрал по губам, чем услышал, рев сирены очень мешал. – Мне нужен «Гончий»…
– А ну вернись на гауптвахту, пилот, – сержант предпринял попытку уладить все полюбовно, сообразив, что пилот не в себе.
– Мне нужен «Гончий»… Не стойте на пути…
– Ах ты ублюдок! – визгливо взвился голос здоровяка Коваля, перекрывая даже рев сирены. Красное от природы лицо солдата побагровело так, что смотреть было страшно. – Мало наших накрошил, еще захотелось!
Внимание пилота на долю секунды отвлеклось на вопившего Коваля, и Лонги тут же воспользовался моментом, прыгнул к пилоту, намереваясь перехватить ему руки, скрутить и подмять…
Но получилось все совсем не так, как Лонги рассчитывал.
Руку сержанта резко заломило, в локтевом суставе хрустнуло, и что-то с силой полоснуло по шее. Остро и болезненно. Отскочив на шаг, Лонги тупо уставился на вибронож в собственной руке, посягнувший на хозяина, а другой рукой потянулся к шее. Из вскрытой лезвием сонной артерии тугой двухметровой струей била кровь, прямо в стену, расплескиваясь рядом с отпрянувшим после нападения пилотом.
Пальцы до шеи не дотянулись.
