Потому и требы Богам кладут, потому и Волю Их узнать стремятся, и славления рекут, и Небо с Землёй — Солнце с Сердцем воссоединить чают.
На Богослужении могут присутствовать многие, мистерия же творится лишь сведущими людьми. Потому всякий праздник Славянский начинается с общего Богослужения (возжигания Огня, принесения требы и т.д.), и лишь затем продолжается частной мистерией, отражающей Деяния Божеские, соответствующие данному витку или/и данной точке Кологода.
Во-вторых, зачем вообще творятся обряды? Мыслю тако: на обрядиве справном человек Силой Богов Родных да мудростью Предков своих исполняется, дабы в Сердце Лад обрести. Всебожье Родово открыто нам в Богодеянии Лета Вращения — в Мистерии Кологода, где каждый из Родных Богов являет Силу Свою в Свой черёд, и все празднества Славянские Кологодные призваны помочь людям восстановить да укрепить связь их с
Силы Родных Богов явлены как вовне — в окружающей нас Природе, так и внутри — в существе самого человека. Потому задача обрядива справного — внешнее со внутренним воссоединить, человеческое Божеским по необходимости правя. Проходя через Мистерию Кологода, человек исполняется Силами всех Богов, во Единстве Всебожья Родова сущих, и тем правит — строит, созидает себя. Ибо тот из людей поистине мудр, кто обрёл целостность в себе, Ладом Сердце исполнив.
Рекут иные, в безумии: «Сей из Родных Богов мне по нраву, а Сей — нет!» Или: «Сия мистерия мне по душе, а сия — нет!» Что сказать сим невеждам? Не Богов Родных хулят они, но самих себя, ибо отвращающийся от кого-либо из Родных Богов — лишён Силы Его, лишён внутренней целостности, явленной во Единстве Всебожья Родова.
Конечно, представители разных сословий следуют разными стезями. Так, стезя волхва отлична от стези ратая[91], а стезя купца отлична от стези оратая[92], ибо каждому сословию в Яви покровительствуют свои Боги. Но как достигнешь Лада внутри себя, коли Сердце твоё не полно, не целостно? Коли в Хороводе Божеском лишь отдельные Лики зришь? Коли все разделения и ограничения в Яви неизбывными мнишь?
Завещано нам от Предков жить по Законам Прави — стезёю Сердца во Яви да Нави путь свой править. Но несовершенны мы, Кощного века слепые дети, ныне в маяту мирскую как рыбы в мутную воду погружённые. Потому каждый раз, представ пред Богами Родными на обрядиве нашем, мы заново речём на зачин слова вещие:
РАЗЫДИСЬ ТЕМНО РАЗГОРИСЬ ДОБРО
ЗАСВЕРКАЙ СВЕТЛО ЯРИ ЯСНОЕ СОЛНЦЕ КРАСНОЕ
СТАНИ-СТАНЬ ДОЛИ ЯКО РОД ВЕЛИ
СТАНИ-СТАНЬ ДОЛИ С НЕБА ДО ЗЕМЛИ!
ГОЙ!
А устанавливаем мы тако Столп Силы Божеской — от Сердца к Солнцу, от Земли до Неба — дабы вновь в Сердцах своих вещих Лад века Золотого узреть да из человеческого в Божеское облечься, како Предки наши деяли да нам деять заповедали!
На сём Богам Родным — слава, а тебе да сородичам твоим — низкий поклон!
3. От Дайбогова внука Радуги ко Велеславу волхову — письмо второе
Здрав буди Велеславе на многи века!
Не буди строг, не вини меня, что долго молчал в ответ на послание твоё, — слово вини своевольное, что за мыслию не поспевало. Вижу, что открыл ты мне глубину Сердца своего, что поведал свои думы и печалования. Тако ж и я тебе отвечу.
О людях, о сородичах своих радеешь ты. Разве они дети — до старости о них радети? Они и сами за себя порадеют. Тебе, Вестию облечённу, о Богах радеть надобно.
Таковое действо, как ты сказал, единого достигнет — сказать людям, что Боги есть. Един раз ты им об этом скажешь, и другой скажешь, сколь же без счёту говорить? Един раз то хорошо, в сложных случаях — дважды. Что ж далее? Довольно двух раз, не более — говорить о Силе Боговой. На третий должно уже познать её в себе непосредственно.
Говоришь ты в послании твоём: не как Боги, но именно как люди на Богослужение мы выходим. Может ли такое быть? Мы внуки Боговы суть, и с Ними един Род суть, и нет того, что деды наши творили, мы же сотворить не возможем, — а если не так, то вечный позор Роду нашему, и не в этом позоре нам перед Богами предстоять. Силы в тебе и во мне довольно, чтобы Мир сотворить заново, — али иначе будь, то говорило бы с тобою и со мною Солнце наше красное, и Ветры буйные: «Ты — брат наш»?
Не о слабости нашей преходящей, но о Силе Боговой, Силе Вечной, что вместе с рудою алою в жилах наших бежит, помнить надо нам, брате! Иначе того и в обряде смысла нет. Нужно ли без счёту творить поклонов и молений Силам и Богам, Коих не видишь? Лучше и вовсе не творить. Что то за обряд, который все творят, суть его же только сведущие ведают? Род ли свой в неведении прозябать оставишь? Скажу тако: вещий человек первый в Роду, кто Богово зрит, но николи не единый!
Вспомнить о Богах — не цель обряда, но средство к нему, да и то лишь одно из многих. Цель — Силу Богову в себе унести, для той жизни праведной, коя и вне обряда по Воле Боговой творится. Для доброго ладения в своём доме, в крепкой семье — мало, ой как мало того, что ты от волхова о Богах слышал или образы Их на Капище созерцал через вал Требищный. Свой дом творить надобно по образцу вернейшему — как Боги Мир творят. В ходе обряда одним из Них стать. Тогда крепко будет. Иного обряда Сердце моё не ведает.
Потому скажу тебе тако, как говорил прежде того: то действо, что ты Богослужением зовёшь, — не правилом, но исключением станет. Допускай до круговой чары священной лишь тех, кто готов с тобою и с Богами вместе Мир сотворить. На Капище Богово лишь тому путь кажи, кому и в дом свой не остережёшься дорогу указать. Только тогда и тебе, и Богам та чара подлинною славою и честию станет.
О сём пишу тебе ко сведению, а говорить ли о том иному кому — сам суди. Об обряде иное слово пришлю к тебе особо.
На реку Протву вещим людям Богумилу и Везничу шлю поклон.
Да хранят Боги тебя и Род твой!
4. От Богумила ко волхвам Велеславу да Радуге — письмо первое
Радуге и Велеславу, волхвам Боговым, желаю Лада Божьего! Верно и складно речено вами об обряде, други мои, и со тем согласен и сам подпишусь, и можно разве к тому ещё словеса приложить? Скажу помышление своё — что есть обряд и по что обряд деем мы? Кой ответ выйдет, тот и да будет малым прибавлением от меня ко вашей пригоршне слов златых.
Боги над нами, Боги вкруг нас, и Боги во нас, и так быти и должно. Во обряде же сбираем Божье воедино и во едином месте, единого же для. Для единения со Богами и со Предками. Лишь во обряде справном чуешь, зришь и разумеешь: де, вот истинное, чему бы быть должно, а коли того нет, так то есть — ко чему стремиться нужно. Станут ли со обрядом совершеннее люди? Станут ли искати совершенства, ежели совершенство есть единение с Божьим? Может, нет? Справный обряд ведь собою всё заполнить может — и пустошь в душе ищущей и жаждущей совершенства. Неразумием людским назову искание совершенства, ибо такого во мире нет, а есть лишь Лад Боговый, и он совершенен. А ежели того Лада и обрящем во обряде, со Божьим единясь, то по что искать совершенства? Сей ответ — общиннику, Духом умеренному, Богов да Предков любящему и совершенства не требующему. А иным что? Тем, что большего всё же возжелают? И им ответ есть — во обряде суть. Зрите, други, тако: обрядом назову я и взращение [Силы] Духа своего, путём радений многоразных, и труд во поле, и соитие любовное, и даже сон обычен. Все то в обряд претворится, ежели делать то проникновенно и со Духом. Придя со обряда Богам, надо от того обряда в душе своей частицу унесть, и её сохранять да к делам прилагать. И верно тогда, что всё — от обряда, ибо там совершенство, от Лада Божьего. Для люда же вещего — обряд есть единение мысли, словес и дела,
