только такой взялся на наши головы?!
Этот вопрос Гошке задавали далеко не впервые, и он ответил точно так же, как привык, жестяным голосом и вытянувшись в этакую издевательскую струнку:
– Из Онежского района села Мудьюга!
Леший его знает, было ли в природе такое непотребное село. Но Гошку и на самом деле взяли из какого-то заштатного городишки.
– Нашел время паясничать! – вызверился на него Марчук, который сам же и натаскал его на залихватский ответ.
– А чего их спроваживать? – спросил Нартов, любуясь гладиусом. – Я вот думаю – пока их не хватились, надо бы хоть какую вылазку сделать.
– Языка, что ли, взять? – задумчиво произнес Валевский.
– Да Намтара же можно привести! – догадался Гошка и кинулся к рукояти кавалерийского меча, но Марчук успел ухватить его за плечо:
– Куда-а-а?!
– Язык – это идея… – Нартов оскалился и негромко засмеялся. – С особенным, с извращенным удовольствием!
Я без комментариев поняла – он хочет вытащить оттуда Намтара и приволочь за шиворот, под жалобные вопли о гарантиях.
– Ага-а-а… – в тон ему протянул Даниил и, не успели мы опомниться, выдернул из земли второй меч.
– Ты что, спятил? – изумился Марчук.
– Он без меня там таких дров наломает, что все воинство небесное придется по тревоге поднимать, – объяснил Даниил, улыбаясь точно так же, как Нартов, а именно – скалясь и показывая полный комплект зубов.
И наступила от этой дикой улыбочки тишина…
Нартов и Даниил молча смотрели на клинки и так дышали, словно задыхались от наслаждения. Если бы кто попытался отнять у них сейчас оружие – убили бы на месте.
– Ребята, вы же и фехтовать толком не умеете, – морщась, напомнил Валевский. – У вас же не только карты – кроков нет. Вы же ни хрена про ТУ сторону не знаете!
– Они знают, – Нартов подбородком указал на гладиус. – Они столько наверху провисели, что знают всю тамошнюю географию лучше нас.
– Пропадете ни за грош! Еще и мечи погубите! – по-командирски предупредил Марчук.
– Эти мечи не так-то просто погубить, – напомнил Даниил. – Ну, что, составляем план кампании?
– Я в этой авантюре не участвую! – заорал Марчук. – Я просто запрещаю вам – слышите, запрещаю! – что-то делать с этими мечами!
– А кто ты, собственно, такой? – с совершенно детским интересом спросил Нартов. – Откуда ты тут вообще взялся? Какое ты имеешь отношение к этим мечам? Яружный – тот хоть сдуру их вымолил. А ты?
Марчук загнул такое, чего эти березки вместе с лавочкой от сотворения мира не слыхивали.
– Не аргумент, – заметил Валевский. – Ох, не аргумент.
– Нет тут никаких аргументов, – я глубоко вздохнула. – Ребята, вы подумайте – ведь если мечи дались им в руки – значит, так надо? Они же могли обратно на седьмое небо улететь – а не улетают же!
– Им тоже боя хочется, – с уже знакомой тоской произнес Гошка.
– А, может, бой и не потребуется. Может, Намтар поблизости слоняется? – предположил Валевский. – Видит, что тут такая орда ошивается и вопит – вот и не показывается.
– Логично, – сразу согласился Марчук, которому совершенно не хотелось никаких эскапад с евангелическими мечами. – Я бы на его месте тоже не показался. Вот что сделаем – оставим тут око Божье, оно вроде с этом бесом как-то научилось разговаривать.
То, что Марчук именовал меня в среднем роде, было не слишком приятно, однако и не слишком обидно: око, оно и в грамматике око.
– Давайте-ка уберемся отсюда все, – продолжал Валевский. – око Божье останется на лавочке, и Даниил останется, только пусть меч куда-нибудь спрячет. А мы прочь пойдем. Тебя, Нартов, это тоже касается. Сунь меч туда, откуда взял, и пошли. Дадим Намтару шанс…
Новоря это, он развернулся к Нартову и даже сделал к нему два шага. Шаги оказались убедительные – Нартов, не говоря ни слова, воткнул меч в землю и первым направился к тропинке. Его обогнал Марчук, желавший всем показать, кто в доме главный. Предпоследним ступил на тропинку Гошка, а за ним уж – Валевский.
Но Валевский тут же обернулся и, беззвучно смеясь, прищурил левый глаз.
Он подмигнул нам так лихо, что я едва вслух не ахнула. Очевидно, точно так же он полминуты назад подмигивал Нартову. Умница Валевский уводил Марчука и Гошку, уходил и сам, чтобы присмотреть за ними, а в том, что Нартов вскоре появится, я не сомневалась!
Нужно было спешить.
– Какой там жуткий мрак, – сказал Даниил.
– А знаешь, у меня есть фонарик, – этот фонарик действительно никогда не покидал моего рюкзака. В моем районе всякие приключения с электричеством случались, а дороги и тротуары ремонтировали по круглым датам: в 1970 году, в 1980 году, в 1990 году, в 2000 году…
– С Гранью вот какая штука, – торопливо говорил он, пока я копалась в рюкзачке. – Возможно что-то вроде разреза, как делают с нашей стороны… Но этот разрез сразу затягивается – обратной дороги, выходит, нет. Так что кому-то придется стоять и держать дырку. Это будешь ты.
– Ну, подержу, а как? Руками?
– Откуда я знаю! Может, и руками, упрешься в края и будешь их распихивать.
– Долго?
– Спроси чего полегче!
Фонарик подвернулся наконец под мои пальцы, я достала его и тут же услышала быстрые шаги.
Подбежал Нартов, выдернул из земли гладиус и тревожно обернулся.
– Валевский его держит. Ну, пошли, благословясь, что ли?
В левую руку я сунула ему фонарик.
– Никуда не уходи, – сказал Даниил. – Это важнее, чем кажется. Если в Грани есть дырка – то это большая опасность. Пока ты здесь – ты на себе держишь Грань. Ты собой закрываешь прорыв в Грани, понятно?
– Чего уж тут непонятного…
Нартов сделал было шаг ко мне – ради прощального объятия, но даже не прикоснулся. И то – кто же обнимает женщину, имея в правой руке гладиус, а в левой – электрический фонарь?
Он только посмотрел. Душой он был уже не со мной, душой он был в бою, но губами, приоткрывшимся ртом, коротким вздохом – со мной! Незримый и бесплотный поцелуй повис между нами в воздухе, заняв собой немалое пространство и заставив Даниила резко отвернуться.
– Ну!.. – негромко воскликнул Даниил.
– Ага, – ответил Нартов.
Они одновременно, плечом к плечу и направив вперед мечи, шагнули на смутную Намтарову тропинку.
– Будь ты неладна! – воскликнул Даниил.
– Точно – поползла… – Нартов невольно отступил. – После сегодняшнего, что ли?
Острия мечей уперлись во что-то плотное, и возникли два продолговатых серых пятна. Они быстро разрастались и наконец соприкоснулись боками.
– Так это и есть Грань? – удивилась я.
– Сопротивляется, зараза! – Нартов, как всегда, внезапно разозлился, но на сей раз объектом злости был он сам. Выдернув из пятна гладиус, он замахнулся и рубанул сплеча.
– Есть! – завопил Даниил.
Они крошили Грань в капусту, и белые, медленно тающие кресты висели в воздухе, и сыпались наземь
