Могло такое быть?
– Нет, не могло! – выкрикнула тут выведенная из терпения Наташа. – Какая там к бесу первая любовь! Говорю же вам: она тут никого не знала! Меня, ну, соседей, девочек у нас в управлении, она к нам раза два приходила. И еще с кем на консультациях познакомилась! А больше – никого!
– Значит, она у мамы воспитывалась?
– У мамы, – призналась Наташа.
– Давно?
– Десять лет…
– Десять лет… – повторил Артем. – И что же, за все эти десять лет она ни разу к вам не приезжала? Не жила у вас хотя бы летом?
– Приезжала на каникулы, – коротко ответила Наташа.
Артем задумался. Несомненно, была серьезная причина для того, чтобы мать и дочь жили врозь. В поисках этой причины он внимательно посмотрел на Наташу.
Одета она была небогато, если быть совсем честным – скромненько одета. Он знал, какие вещи носят женщины из богатых семей, какие носят те, кто сам неплохо зарабатывает. Тут этим и не пахло. Все на ней было вроде в тон – легкий джемперок, юбка, босоножки, оставленный в лесу плащ. Но все было какое-то неяркое, приглушенное, будто вылинявшее. Сережки в ушах тоже были дешевые, хотя с претензией на старинное и почтенное происхождение. Но Артем видывал настоящие драгоценности.
Несколько смутило его золотое кольцо с большим прозрачно-лиловым камнем. Он бы принял эту штуку за фальшивку, но знал, что такие кольца действительно лет десять назад были в продаже, и их брали, как он тогда шутил, на вес – почему-то женщинам казалось безумно важным набрать в хозяйство побольше золота – цепей, кулонов, увесистых серег. Видимо, кольцо было куплено из последних силенок – чтобы не хуже, чем у людей.
При всем при этом лицо Наташи, довольно приятное лицо, не выдавало ее возраста. Точнее, оно было вне возраста – потому что выбеливают волосы и делают стандартную стрижку и в двадцать лет, и в шестдесят, тени для глаз модного тона тоже всем доступны, а морщины на таких простых круглых физиономиях появляются не скоро, разве что хозяйка физиономии сдуру сядет на какую-нибудь диету, гарантирующую молниеносное похудание на три пуда.
Насколько одежда Наташи была непритязательна и говорила о скромных доходах, настолько лицо выдавало ее тщательную заботу о своей внешности – хотя в результате внешность усреднялась до некоего среднестатистического образца, принятого, как видно, за эталон в тех кругах, где проходила Наташина жизнь.
Артем задумался – может ли это разногласие послужить третьей ниточкой, может ли за ним крыться что-то, кроме безнадежной борьбы за уходящую молодость. И решил оставить пока в умственных своих выкладках знак вопроса.
– Ну и как, красивая девочка выросла? – вдруг спросил он.
– Да вроде ничего, – в Наташином голосе прорезалась гордость.
– Наверное, уже раздевает мамочку потихоньку?
– У нас размеры разные. Она на полголовы меня выше, – сообщила Наташа. – Вдруг как выстрелила на полметра, прямо под потолок. Баскетболистка!
– Баскетболистка… – повторил Артем. – Ну так почему же эта баскетболистка вам целыми днями не звонит, а вы считаете это нормальным? Погодите, погодите, успеете вставить свое слово. Ведь она с вами не первый день живет. Она же приехала недели две назад, ведь так? И за это время приучила вас к тому, что может за целый день ни разу не позвонить, вот просто взять и исчезнуть на весь день и на всю ночь? Простите, еругда получается.
Наташа понуро молчала.
– Ладно, – решил Артем. – Это, может быть, и не имеет отношения к делу. Значит, девочка знала в городе только вас, соседей по квартире, ваших сотрудниц и будущих однокурсников. Больше никого?
– Нет, – буркнула Наташа, и это Артему очень не понравилось. Он чувствовал, что есть еще какие-то люди, с которыми мать знакомила Люську или же она сама познакомилась с ними, но Наташе почему-то даже вспоминать этих людей не хочется.
– Понимаете, Наталья Александровна, – издалека начал Артем, – вряд ли девочку среди бела дня схватили, затолкали в машину и увезли. Вряд ли также ее похитили девочки из техникума или ваши коллеги. Мне кажется, дело было так – человек, которого она знала, заманил ее в машину, или в поезд, или на квартиру. Ведь она не пошла бы с совершенно незнакомым, так? Не пошла бы.
– А шут ее знает, – выпалила Наташа.
Артем вздохнул. Эта растяпа пыталась переложить вину за все на дочку. Хотя, возможно, девочка была с сюрпризами…
– У вас есть основания так думать? – холодно спросил Артем. – Она плохо вела себя там, у бабушки? Или вы уже здесь что-то заметили?
Наташа молчала. И Артем понял, что, скорее всего, она знает о своей пятнадцатилетней дочери не так уж много.
– Как Люся жила с бабушкой?
– Нормально жила. Пока сестрица не вмешалась.
– Чем же она вашей сестре не угодила?
– Да Люська у мамы прописана! А сестрица чего засуетилась – из-за дома!
И тут Наташа увлеченно рассказала Артему какую-то запутанную историю насчет дома, где были прописаны и Люся, и сестрица, и еще какие-то родственники матери, а дом, как удалось пронюхать, предназначался года через два на снос, там должны были прокладывать скоростное объездное шоссе, а всем прописанным дать по квартире, а сестрицын сын был прописан у своей жены, а там места было с гулькин нос, но не так мало, чтобы его поставить на очередь, и вот он срочно развелся с женой, чтобы прописаться у бабки, но там площадь уже не позволяла делать такие финты, и потому родственники составили гнусный заговор, учитывая возраст Люси и ее потребность в дипломе. Таким образом, Люся приехала сдавать экзамены в техникум с тем расчетом, чтобы здесь и остаться, прописавшись у матери. А ее место в домике должен был занять сестрицын сынок, и так далее, с эпитетами, сдержанной яростью, ненужными и нелепыми подробностями…
Артем невольно потянул за первую из своих ниточек и вытянул огромную отчаянную обиду, которая, возможно, и имела отношение к пропаже девочки, а возможно, и вовсе не имела.
– А у вас-то хватит места дочку прописать? – поинтересовался Артем.
– Места! Горе это, а не место! Комната в двадцать метров – так нет ни одного метра, чтобы сверху не текло!
Арткм вспомнил, что действительно окна были под самой крышей, в таких домах крыши наверняка протекают, да и жить в одной комнате матери со взрослой дочерью радости мало. Мать-то еще не старая – стало быть, проблема личной жизни… Стоп!
– А скажите, Наталья Александровна, вы Люсю со своим другом познакомили? – внезапно спросил Артем. Наташа уставилась на него в ужасе – вопрос никак не вытекал из хода их беседы.
– С каким еще другом? – растерянно спросила она, и Артем понял – есть в ее жизни некий мужчина, и этот мужчина регулярно появляется у нее дома, но почему-то его визиты настолько законспирированы и окружены тайной, что даже совершенно незнакомому человеку, даже в минуты, когда ради спасения жизни требуется предельная откровенность, Наташа не хочет ничего рассказывать об этом мужчине.
– Ну, есть же у вас близкий человек, – даже не спросил, а, досадливо морщась, констатировал Артем. – Наверняка есть.
Наташа пожала плечами, что означало – а какое ваше дело?
Артем задумался.
Возможно, девочка совершенно случайно познакомилась с этим человеком. Возможно, они не поладили… или слишком хорошо поладили? Как бы то ни было, Артем не мог с грацией слона в посудной лавке соблюдать сейчас вымученную деликатность. Если был еще один, знающий многое о Наташе, способный повести за собой куда-то ее дочь, то требовались подробности…
– Расскажите мне о нем, пожалуйста, – тихо попросил Артем. – Это очень важно. Я его ни в чем не
