казаки В. Астахов, назначенный, несмотря на более низкое, чем у Крючкова, воинское звание, начальником поста, поскольку он недавно окончил учебную команду и должен был получить полагавшееся в таких случаях унтер-офицерское звание, присвоение которого по каким-то причинам запаздывало, И. Щегольков, М. Иванков, Г. Рвачев и Попов. Прибыв на указанное место недалеко от местечка Любов, казаки заняли пост и поочередно стали вести наблюдение за местностью. Вечером с поста в расположение сотни с донесением о ходе боевого дежурства уехал Попов. Следующий день, 28 июля, так же как и предыдущий, прошел спокойно. И только поздно вечером 29 июля казаки получили тревожное сообщение, что невдалеке от них в глубь российской территории прошел вражеский лазутчик. Они всю ночь стояли на посту. Утром 29 июля к дежурившему Астахову прибежали местные жители и сообщили о приближении конного отряда немцев. Тот поднял тревогу, и казаки стали спешно седлать лошадей. Отослав Рвачева с донесением начальству о появлении неприятеля, Астахов принимает решение о преследовании противника вдоль границы в направлении соседнего казачьего поста. Казаки разделились: Крючков и Иванков поскакали вслед за немцами, а Астахов и Щегольков – наперерез. По пути к ним присоединились конные – пограничник и солдат-ординарец, но они вскоре отстали.
Соединившись вместе, казаки вчетвером продолжали погоню. Дважды они спешивались и обстреливали из винтовок уходившего от них неприятеля. Немцы, убедившись в малочисленности преследователей и в своем численном превосходстве – двадцать семь против четырех, – развернулись и пошли в атаку на казаков. Продолжая обстрел врага, казакам удалось убить командовавшего отрядом немецкого офицера. Считается, что меткий выстрел сделал Астахов. Но немецкие драгуны продолжали атаковать, и казакам пришлось вскочить в седла и, повернув назад, рассыпаться в разные стороны, двое вправо, один влево, а Крючков поскакал прямо. Но, увидев, что враги догнали Иванкова и стали колоть его пиками, остальные казаки сразу же повернули коней обратно, и все вместе вступили в неравную схватку. И без того тяжелое положение, в котором оказалась горстка храбрецов, усугублялось отсутствием у них пик. Достать шашкой вооруженных пиками немецких кавалеристов было очень трудно. В завязавшейся ожесточенной схватке Крючкову сначала пришлось сражаться с тремя противниками, а чуть позже с двенадцатью! Но, несмотря на это, ему удалось не только отразить большинство ударов, но и, вырвав из рук одного из немцев пику, поразить несколько врагов. Подскакавшие к нему вскоре товарищи, расправившиеся со своими противниками, спасли положение. В ходе неравного и жестокого боя отважная четверка казаков наголову разбила немецкий кавалерийский взвод. Из 27 немцев 22 было убито, двое найдено раненными и пленено, и только троим удалось бежать с поля боя. Досталось и казакам. Во время перевязки в лазарете у Крючкова на теле было обнаружено шестнадцать (!) ран от пик и сабельный порез (как говорили казаки – уруб) трех пальцев правой руки. У Иванкова оказалось три раны от пики, у Щеголькова – две и у Астахова – одна. Сильно изранены были и кони казаков. У коня Крючкова было одиннадцать ран и уколов, а у коня Иванкова – десять [14].
Все раны казаков, к счастью, оказались легкими. В лазарет приехал командующий 1-й армией генерал П.К. Ренненкампф и вручил казакам боевые награды. К. Крючков получил Георгиевский крест IV степени, В. Астахов, М. Иванков и И. Щегольков были награждены Георгиевскими медалями. От имени командующего армией в адрес наказного атамана Войска Донского была направлена поздравительная телеграмма по случаю награждения К.Ф. Крючкова первым Георгиевским крестом в ходе шедшей войны.
Первым кавалером офицерского военного ордена Св. Георгия в войне 1914–1918 гг. также стал казак. Но и здесь также не обошлось без путаницы. Во многих публикациях военного времени, а затем и в различных эмигрантских изданиях указывалось, что первым Георгиевским кавалером среди офицеров стал уроженец станицы Богоявленской Области Войска Донского сотник 1-го Донского имени генералиссимуса князя Италийского графа Суворова-Рымникского полка Сергей Владимирович Болдырев [15]. Современные исследователи считают, что первым орденом Св. Георгия IV степени 12 августа 1914 года был награжден воевавший в 20-м корпусном авиационном отряде военный летчик кубанский казак подъесаул Вячеслав Михайлович Ткачев [16]. В то же время есть сведения о казаках-офицерах, получивших эту награду еще раньше. Это и войсковой старшина 2-го Терско-Гребенского казачьего полка терский казак Г. Донсков, удостоенный столь высокого ордена за мужество и героизм, проявленные в бою 6 августа 1914 года, и полковник 1-го Оренбургского казачьего полка Л. Тимашев, получивший награду за бой 8 августа 1914 года, и подъесаул 1-го Линейного казачьего полка кубанец Е. Тихоцкий, ставший Георгиевским кавалером за отличия, проявленные в бою 10 августа 1914 года [17].
В начальный период войны отмечались случаи массового героизма казаков. Причем сами по себе такие явления во всех воевавших армиях фиксировались довольно редко. И уж тем более примечательными они были в самом первом месяце войны. Один из таких случаев произошел в середине августа 1914 года. В ходе одного из тяжелых боев восемь казаков 2-го Оренбургского казачьего полка попали в окружение, но они не струсили, и не только с боем вырвались из вражеского кольца, но и спасли знамя своего полка. Все казаки (Проганкин, Игнатьев, Ковешников, Репьев, Русанов, Толкачев, Чернев, Щербинин) были награждены Георгиевскими крестами IV степени, а их родным от имени наказного атамана Оренбургского казачьего войска генерал-лейтенанта Сухомлинова были подарены иконы со специальными благодарственными монограммами [18]. Данный случай был далеко не единичным. Одним из свидетельств отваги и доблести, проявленных казаками в самом начале войны, может служить весьма показательный факт, что в течение ее первого месяца только из числа кубанских казаков более 500 человек было представлено к боевым наградам [19].
В первый месяц войны хорошо себя зарекомендовали целые казачьи соединения. 4 августа 5-я кавалерийская дивизия австро-венгерской армии, конница которой военными специалистами всех стран справедливо считалась одной из лучших, перешла границу и углубилась в пределы русской территории. Однако в тот же день в ходе ожесточенного кавалерийского боя под Городком она была остановлена и разбита 2-й Сводно-Казачьей дивизией, а ночью совершенно разгромлена у Сатанова [20].
8 августа 10-я кавалерийская дивизия под командованием графа Ф.А. Келлера в знаменитом встречном конном бою у Ярославице наголову разгромила считавшихся лучшими в австро-венгерской армии «белых драгун» 4-й кавалерийской дивизии. В этом бою, определяемом исследователями как самом большом кавалерийском столкновении всей Первой мировой войны, отличились казаки 1-го Оренбургского казачьего полка [21].
В один из моментов знаменитой Галицийской битвы в ходе боев под Томашевом в тяжелом положении оказался 19-й армейский корпус 5-й армии Юго-Западного фронта. Он был полностью окружен противником, над ним нависла угроза уничтожения. Положение спасла неожиданная для врага отчаянная конная атака 1 -й и 5-й Донских казачьих дивизий в тыл 2-й австро-венгерской армии. Австрийцы были разбиты и отброшены, а солдаты 19-го корпуса благополучно вышли из окружения [22]. Чуть позже в этих же томашевских боях казаки 1-й Донской казачьей дивизии отличились в боях у Недзелиски, Баламутовки, Ржавенцев, где они даже захватили неприятельскую артиллерию [23].
В Варшавско-Ивангородском сражении, явившемся одним из самых крупных в ходе всей войны, особо проявили себя казаки Уральской казачьей дивизии в составе 4-го, 5-го, 6-го и 7-го Уральских казачьих полков и 1-й Забайкальской казачьей бригады в составе 1-го Верхнеудинского, 1-го Читинского и 1-го Аргунского казачьих полков. За успешное выполнение поставленных перед ними трудных и ответственных поручений в первой половине октября 1914 года эти соединения были отмечены командующим 4-й армией генералом А.Е. Эвертом и получили заслуженные благодарности Верховного Главнокомандующего. В этом же сражении отличились и казаки-гвардейцы Лейб-гвардии Атаманского, Лейб-гвардии Сводно-Казачьего полков и Лейб-гвардии 6-й Донской казачьей батареи, а также совместно действовавшие с ними казаки 1-го Астраханского казачьего полка. Их храбрые и умелые действия в сентябре-октябре 1914 года получили высокую оценку командира отдельного конного отряда генерала Шарпантье [24].
После вступления в октябре 1914 года в войну Турции на стороне австро-германской коалиции в русской армии был образован новый Кавказский фронт. На него в спешном порядке были направлены кубанские, терские конные и пластунские казачьи части, а также полки и батареи оренбургских и сибирских казаков. И уже вскоре они громко заявили о себе в ходе упорных боев под Сонамаром, Хоросаном, особенно хорошо проявили свои боевые качества во время сражения под городом Саракамышем. С наилучшей стороны в этом сражении и последующем контрнаступлении показали себя казаки 1-го и 2-го Сибирских казачьих полков, 2 -й Оренбургской казачьей батареи, 2-й Кубанской пластунской бригады (7-й и 12-й пластунские батальоны, 1-й Лабинский казачий полк, 5-я Кубанская казачья батарея, сотня 3-го Кавказского полка), 3-го, 4-го и 6-го
