Полторац… на два с половиной.
И заплакал, что он тоже не настоящий.
Мы выпили. Только хотели закусить — часы где-то: бум-бум-бум… двенадцать раз, дверь сама открывается, на пороге вот такая крыса!
Я как закричу:
— Все! Хватит пить! Расходимся!
На посошок, конечно, выпили. Покойник Сергей Сергеевич пошел провожать Елену Семеновну Полторац… на два с половиной, Ельцин — меня.
Идем. Я скорее, скорее домой — жутко мне, настоящих людей не осталось, только мы с Ельциным. Обнялись с ним… и упали — в грязь же, скользко.
Поднялись сами!.. И я снова — скорее, скорее домой. Звоню в дверь — никто не открывает! Звоню в звонок — чьи-то шаги.
Мы выпили. Только закусывать — выходят две жены!.. Я понял: одна клонированная. Говорят:
— Кто это?
Я говорю:
— Дуры вы обе, это — Ельцин.
Они головами кивают в знак согласия, спрашивают:
— А с ним кто?
У меня сердце остановилось. И тут серой запахло. Скорее мы с Ельциным на улицу. Выскочили — дождь кончился, небо чистое, звездное. Думаю: «Хорошо хоть в России звезды настоящие». Тут они как начали падать!.. Твою мать! До чего довели страну двойники!.. Говорю:
— Борис Николаевич, выходит, вы — единственный в России настоящий человек?
Он говорит:
— Да! Это так. Но теперь мы с тобой друзья, поэтому зови меня просто… Виктор Степанович.
Поскользнулся и исчез. А я стою по колено в грязи, темно, страшно, жуть невозможная.
В четыре утра петух где-то пропел, и тут же голос:
— Не бойся, жуть в России тоже… не настоящая, скоро пройдет.
Беда
Я в брошенной машине ночевал, в «Запорожце». Машина брошенная наверняка — ни мотора, ни руля, ни колес… секретки нет.
И ночью вижу, иномарка несется — джип «Чероки». Я в «Запорожце» метрах в ста от дороги в канаве. Стою на месте! Потому что педали газа тоже нет.
Я почему так подробно — в результате произошло дорожно-транспортное происшествие. Водитель на джипе был выпивши, до меня еще километр оставался — уже несло от него.
И вот, значит, я в «Запорожце» стою на месте, трезвый, в канаве, метров сто от дороги. Джип несется по дороге, там еще ограждения были, он бы до меня никогда не доехал, но водитель был выпивши сильно, и он бьет меня в зад.
Вот такое дорожно-транспортное происшествие. У них с автомобилем ничего, у «Запорожца» помялся бампер.
Они вылезают из машины — я меньше каждого в три раза, их четыре человека, водитель самый трезвый.
Они сразу:
— Что ж ты, сука…
Я извиняюсь. Они так говорят:
— Что ж ты с-с… сделал, такой-сякой, больше тебе машину негде было поставить? Гони сорок тысяч долларов!
Говорю:
— У меня нету.
Они:
— Нас это не е… ну… не волнует. Продай виллу.
— У меня нету.
— Имение.
— У меня нету.
— Коттедж.
— Нету.
— Тогда мы из твоих детей!..
— У меня нету.
— Тогда мы твою жену!
— У меня нету.
Они отвернулись и разговаривают между собой, а я все слышу. Дословно я вам не могу передать, у меня язык не повернется. Я только смысл передам.
Один говорит:
— Господа, убить его и ничего не взять нельзя — мы, таким образом, потеряем себя, а это самое страшное, что может случиться с человеком.
Второй говорит:
— Послушайте, пожалуйста, меня. Видит Бог, надо купить ему дачу, квартиру, машину, дать денег. После чего он на своей машине врежется в нас. За что мы у него все отнимем и убьем. И таким образом, господа, сохраним себя и вновь обретем смысл жизни на этой голубой планете.
Потом самый интеллигентный из них поворачивается ко мне, говорит:
— Братан, базара нет.
Ну и все излагает. И через три дня сделали: деньги, машину, квартиру трехкомнатную, дачу.
Договорились, что ровно в три часа дня на двадцать пятом километре Симферопольского шоссе я их догоняю на своей машине и бью несильно в зад.
Я искупался, побрился, надел чистое нательное белье — похоронить они обещали тоже быстро… на Новодевичьем.
И ровно в три часа на двадцать пятом километре Симферопольского шоссе… прежде чем я их догнал, они догнали какой-то «мерседес». Оттуда их, не останавливаясь, из гранатомета, и все.
Теперь у меня дача, квартира, машина, деньги… бросать жалко, а убить меня уже есть за что.
Такая беда пришла ко мне.
Дожили
Друзья мои, скоро жить начнем хорошо!.. За нас логика. Сейчас те, кто ворует без устали, они же наворуют до отрыжки, до ожирения, до неподвижности, и все… И тогда мы… начнем жить хорошо.
Они тоже люди. Ну, жена, любовница, две любовницы, и все. Силы же где взять?.. Ну, три! И все. У природы свои законы. Ну, четыре! Иначе смерть! От истощения… И их разврату конец… И тогда мы начнем жить по совести.
Друзья мои, преступность становится просвещенной! В нее много пришло интеллигенции, много людей умных, образованных, даровитых. Скоро беспредел примет цивилизованные, культурные формы. Люди научатся получать эстетическое удовольствие от того, что их грабят, обманывают, насилуют.
Многие формы преступной деятельности изживают себя! Стало опасно брать взятки — суют фальшивые деньги.
Обречен рэкет! У них рождаемость ниже смертности. Они размножаются хуже, чем стреляют.
Редеют мотивы преступлений! За миллион долларов еще убьют как пить дать. Ну, за тысячу! — без вопросов. Ну, за доллар! А меньше — нет!.. Вряд ли.
Друзья мои, очищаются от преступных элементов структуры власти! Ну, мэр-рецидивист, ну, губернатор-бандит. Бывает. Но редко. Уже чтобы в Думе или в правительстве с тремя судимостями — нет! Не то что нельзя, не то что правовое государство, но уже как-то неловко, нехорошо.
Скоро станет лучше! Уже сейчас есть районы, где ни зарплаты, ни света, ни воды, но уже стало лучше.
И еще. Друзья мои! Самое главное. Один предсказатель… пророк! Его Бог в лоб целовал. Все, что он
