чего-то другого.
— Ну, я не могу терять время и ждать, пока они выберут себе объект. — Штрауд, подвешивая гранаты к своей перевязи, словно бы отмахнулась от какой-то мелкой неприятности, — «Ворон» все равно приземлится, нравится им это или нет. Присматривайте за «Аспидом» слева от нас. И дайте мне несколько минут.
Она выскочила из зарослей травы, и Карлос услышал, как плеснула вода в канале. Штрауд исчезла, прежде чем Маркус успел что-либо сказать.
— Она спятила, — произнес Карлос.
— Она знает, что делает.
— Если знает она, значит, и я знаю.
Карлос уже два года служил бок о бок с женщинами — и в смысле физической подготовки они были ничуть не слабее мужчин. Но теперь он не мог смириться с тем, что женщина, которая годилась ему в матери, должна пробираться через канал и болото под вражеским огнем. И тот факт, что она была офицером, ничего не значил. Все его инстинкты кричали, что он должен защищать и оберегать ее.
— Пошли. — Маркус дернул его за рукав и начал продвигаться сквозь заросли осоки. — Ты слышал, что сказала леди.
— Да, вам пора, — раздался голос Штрауд. — Я все еще прекрасно вас слышу.
'И твоя дочь тоже тебя слышит'.
Сам Карлос мог, нимало не задумываясь, пойти на любой риск, но видеть, а еще хуже — слышать, как это делает кто-то другой, казалось ему невыносимым. Он даже не надеялся, что она это сделает. Он все время ожидал крика и хрипа, когда инди, заметив ее приближение, расстреляют женщину из крупнокалиберного пулемета. Но на канале связи раздавались только редкие всплески и тяжелое дыхание.
Трудно было в таких условиях определить, кто где находится, без того чтобы не поднять голову над зарослями травы. А это верный способ получить пулю… Наконец Маркус добрался до Яковса и его отделения, а потом на него почти свалился Карлос.
— Ну, как насчет второго «Аспида»? — спросил Маркус.
Якове взялся перезаряжать автоматом и рылся но карманам в поисках очередной обоймы.
— А как насчет остальных собравшихся здесь машин?
— «Аспид» способен помешать приземлению 'Воронов'.
— Я готов. — Карлосу вдруг стало трудно дышать. Все его существо кричало о том, что он — мужчина. Мужчина, который прячется в траве. Это безопаснее в данной ситуации, но ведь это неправильно! — Если может Штрауд, то и я смогу до него добраться.
Неожиданно вдалеке прогремел взрыв, сопровождаемый мощным выбросом огня и дыма, а потом два легких броневика открыли бешеную стрельбу по позиции Матаки. Да, ей удалось привлечь их внимание.
— Страховка — ко всем, кто меня слышит, — заговорила Штрауд. — Я в десяти метрах от «Аспида». Он сейчас работает на холостом ходу, и парень в верхнем люке не смотрит в мою сторону.
Карлос напряг зрение. На уровне травы он различил бледный зеленый силуэт:
— Мэм, вы…
— Будьте наготове.
Карлос слышал ее дыхание. Он даже различал шлепанье ботинок по влажной земле. Потом мужской голос произнес какое-то слово, которого Карлос не понял, а Штрауд прыгнула на корпус «Аспида» и бросила один, два, три предмета в открытый люк. Парень, торчавший наверху, вместо того чтобы попытаться выбраться, упал вниз. Но Штрауд не сумела захлопнуть крышку люка и спрыгнуть на землю: ремни перевязи за что-то зацепились. Она висела на «Аспиде», не доставая ногами до земли. Оружейная башня повернулась… Машине оставалось жить считаные секунды.
И Елене Штрауд тоже.
В какое-то мгновение она вывернула руку и потянулась за ножом, чтобы разрезать ремни.
— Проклятие! — выдохнула она.
Взрыв оказался более мощным, чем ожидал Карлос. Он разорвал машину пополам, и пламя взметнулось к самому небу. Штрауд закинула в люк чертову прорву взрывчатки!
— Мэм? Мэм! — На порядок переговоров было уже наплевать. — Страховка, что с вами? Мэм!
Это были самые нелепые слова из всех, что он когда-либо произносил. Еще не закончив, он понял, как глупо было кричать. Но человек всегда надеется — и Карлос знал, что солдаты могут выжить в такой ситуации, когда никто выжить не должен. Он знал человека, поправившегося после ранения в мозг. Он видел чудеса…
Но Штрауд он никак не мог отыскать. «Аспид» же разлетелся на куски. Наконец Карлос расширил зону поисков на тридцать метров от цели. То, что он увидел, не оставляло сомнений: майору Штрауд уже не нужна помощь.
— Ох, черт!.. Черт!..
Карлос все еще прислушивался в надежде, что различит ее дыхание, хотя после увиденного это было чистым безумием. На канале связи не было даже треска помех. Маркус схватил Карлоса за пояс, когда тот вскочил на ноги, чтобы лучше видеть. Он был готов бежать через низину, наплевав на инди, и принести ее останки.
— Черт, нельзя же ее оставить.
— Ложись, — тихо приказал Маркус. — Я знаю. Я знаю. — Он прижал руки к голове и заговорил в микрофон: — Матаки, теперь твоя очередь.
— Я слышала, — откликнулась она. — Это точно? Она С-четыре?
С-четыре, статус-четыре: мертв, медицинская помощь не требуется. Обозначение из безучастного клинического кода, определявшего очередность оказания медицинской помощи: от С-один — ходячие раненые, до С-три — требуют срочного внимания. Но С-четыре в помощи медиков уже не нуждались.
…И Аня все это слышала по радиосвязи.
Карлос старался сдерживаться. Он не мог объявить, что майора Штрауд разорвало на части. До него начало доходить, что ее дочь все это слышит, и ничего более страшного он не мог себе представить. И вновь он вспомнил о Доме.
— Подтверждаю, это статус-четыре, — произнес он. — И проклятый «Аспид» в таком же состоянии. Она сделала это.
Матаки немного помолчала.
— «Калона», центр. Страховка погибла. Это С-четыре.
Соблюдение протокола было необходимо, и Карлос это понимал.
— Еще один «Аспид», — заговорил Маркус, обращаясь к Матаки. Они вдвоем остались последними командирами, хотя и без офицерского звания. — Это главная проблема. Угроза для «Воронов».
— Сиди, где сидишь, Феникс, — откликнулась Матаки. — Жди.
Карлос прислушался. «Химеры» все так же кружили в воздухе.
Они ждут, когда выйдет группа Хоффмана. Они не собираются бомбить собственный комплекс.
— Бедная несчастная Аня, — тихо пробормотал Маркус. Он сглотнул — так громко, что услышал даже Карлос. После стольких смертей Маркус менялся на глазах. — Якове, ты слышишь этих ублюдков? Боюсь, что уничтожение «Аспида» не решит наши проблемы.
Что ж, Аня Штрауд заслужила похвалу матери. По крайней мере она успела об этом узнать. Многие люди не говорят того, что должны сказать, пока не становится слишком поздно. Но как жаль, что мать не слышит ее сейчас. Голос Ани дрожал, как будто при неустойчивом сигнале, но она делала то, что должна была делать, и Карлосу было непереносимо тяжело ее слушать.
— «Калона», центр вызывает «Померой», — передала Аня. — Страховка погибла, статус-четыре. — Возникла пауза, как будто она боролась с рыданиями, но ненадолго. — Я повторяю: Страховка погибла. С- четыре.
МЫС АСФО, ШЕСТНАДЦАТЬ ЛЕТ НАЗАД.
ОДИН ЧАС ДЕСЯТЬ МИНУТ ПОСЛЕ ВЫСАДКИ ДЕСАНТА
