В этот раз через круглый люк в модуль Шан заглянула Хагель. Шан оторвалась от экрана шебы. Это становилось навязчивым.
– Что-то случилось?
– Не совсем так. Я просто хотела бы, чтобы вы осознали всю пикантность ситуации. – Хагель вошла в модуль и прикрыла люк. – Боюсь, мне придется нарушить врачебную тайну.
– Продолжайте. Я не стану сообщать об этом в Главный медицинский центр, если вы считаете, что это не нужно.
– Все дело в командоре Невилл.
– Понятно, и что с ней? С ней что-то не в порядке?
– Она беременна.
Шан откинулась на спинку стула и глубоко вздохнула.
– Да уж! Ужасно!
– Я считаю, что в данных обстоятельствах вы обязаны знать. Ничего страшного… Но мы должны что-то сделать. Однако действовать нужно очень осторожно. В колонии полно женщин, однако они давно акклиматизировались. Их организмы перестроены. Они приспособились к низкому содержанию кислорода.
– Но ведь Невилл – не колонистка. Она, как я до этого предполагала, является командиром военного корабля.
– Да, конечно. Однако нет никакой причины для того, чтобы она не делала того, в чем биологически нуждается ее организм. Тем более если она не находится на боевом дежурстве.
– Она собирается оставить ребенка? – Да.
– Ладно, это ее выбор. Однако, по-моему, это – страшная глупость. – Шан мысленно прокрутила их предыдущую беседу. Как расценить поведение Невилл? Как предательство? – Она ведь уверила меня, что ее люди дисциплинированны и смогут держать себя в руках, не выскакивая из трусов при первой возможности. А в этом случае…
– Полагаю, перед отправкой она прошла соответствующие тесты, и они ничего не показали. – Говоря это, Хагель выглядела несколько смущенной. – Но ведь возможна ошибка.
– Извините. Я не профессионал в этих вопросах, но скажите прямо, возможны осложнения?
– С медицинской точки зрения – да. Очень рискованно носить ребенка в таких условиях, даже если бы Линдсей Невилл была молодой и подготовленной для роли матери.
– Ладно. Вы должны будете сообщить мне, когда наступит время ей оставить командование. Кто-нибудь еще знает об этом?
– Только мы. Вы же не станете рассказывать о нашей беседе? В противном случае я вынуждена попросить вас держать все это в тайне.
– Нет, я никому не скажу, – ответила Шан. «Интересно, когда Линдсей сама мне об этом скажет?» – Спасибо за то, что поставили меня в известность.
– Кроме того, Эдди попросил, чтобы я сообщила вам, что он хочет взять у Араса интервью.
– Я передам его просьбу.
Хагель неуверенно улыбнулась, словно не в силах найти предлог покинуть каюту суперинтенданта.
– Вы не будете слишком суровы с Линдсей?
– Смею вас заверить, я отлично помню все, чему меня учили на курсах менеджеров и управляющих.
– Это как раз то, чего я боялась. Вы действуете слишком по-мужски, последовательно, ничуть не отклоняясь от графика работ и инструкций.
– Вы хотите сказать, что я не понимаю женщин?
– Возможно.
– Если женщина хочет играть в мужские игры и получать мужскую зарплату, она должна действовать как мужчина. Я не утверждаю, что это – профессиональный подход, но я нахожусь в своем кабинете в двадцати пяти световых годах от Централа, но меня в любое время могут вызвать и прислать приказ о снятии с поста, если хоть кто-то почувствует мою слабину. – Сказав это, она поняла, что с тем же успехом могла сделать у себя на лбу татуировку: НЕАНДЕРТАЛЕЦ. – Дееспособность и живучесть команды зависят от каждого.
– Но вы должны помнить, что люди типа Линдсей очень сильно зависят от вас.
– Да, я понимаю все это, но каждый должен платить за свои промахи.
Хагель кинула.
– Я ожидала слишком многого.
Шан ничего не ответила. Если она позволит Хагель почувствовать, что победила в споре, – превосходно. Сама-то Шан отлично понимала, откуда взялась ее иррациональная ярость. Линдсей не сделала того, что совершила бы Шан Франкленд, окажись она в подобной ситуации.
Все люди совершают ошибки. Шан подумала о «Зеленой ярости», и это отвлекло ее от Линдсей. Во время операции не было допущено никакой ошибки, но для должного общественного мнения пришлось создать иллюзию о том, что она прокололась. Своеобразный способ. Ее профессиональная гордость удовлетворилась тем, что работа была сделана. А потом все это не имело никакого значения, потому что все, кто мог что-то потерять, были либо мертвы, либо забыты.
«Глупая корова, – сказала она сама себе. – Ты ложилась с кем-то в постель, потому что это было необходимо, а не потому что тебе так захотелось». Но она все еще чувствовала себя обманутой и виноватой в том, что тогда произошло.
И еще… По каким-то причинам, возможно, виной всему был подсознательный брифинг, у нее в памяти все время всплывало имя Элен…
«Как мне поговорить с ней об этом?»
Нехорошо, если второй по значимости в ее команде – ее второй процессор, как в шутку говорили морские пехотинцы о Линдсей, – даже не попыталась сообщить ей, что беременна. И это-то в середине миссии!
Шан не могла уснуть. Из-за бессонницы она вынуждена была снова и снова обдумывать сложившуюся ситуацию. Она могла приказать Линдсей сделать аборт без всяких объяснений, как руководитель группы. Так требовали инструкции. Но все в Шан противилось этому решению. Так будет лишь хуже. Линдсей нужно понять, что, если Шан даже и придется так поступить, она сделает это во благо остальных.
С другой стороны, морские пехотинцы не нуждались в подобном обращении. Все они проявляли к Шан должное уважение, впрочем, точно такое же, как к ученым. Проходя мимо, она чувствовала, как они напрягались, словно она хотела выстрелить в кого-то из них. «Похоже, я состарилась, – подумала Шан. – Я потратила двадцать пять лет, занимаясь самосовершенствованием, а все, что мне удалось, так это снискать дурную славу. Но пока у меня есть преимущество».
Возможно, те же проблемы тяготили Линдсей. На Земле она могла бы стать пилотом высокого класса, ну а оказавшись здесь, она не смогла придумать ничего иного, чтобы вновь оказаться в центре внимания. Это беспокоило Шан, словно болячка. Похоже, пора было наладить с Линдсей нормальный контакт…
Шан лежала на койке, разглядывая потолок своего модуля, и пыталась придумать, как лучше подойди к решению этой проблемы, когда модуль тряхнуло.
Приглушенное «бум!» эхом разнеслось по всему комплексу. Шан прислушалась. Потом, вскочив с койки, она быстро нырнула в коридор, постепенно переходя на бег. У входа на базу собрались большая часть свободных от вахты морских пехотинцев и половина ученых. Все они стояли, озираясь, хотя не могли ничего рассмотреть в темноте.
– Что это было? – спросила Шан, конкретно ни к кому не обращаясь.
– Сработала защитная сетка, – объяснил Чахал, один из двух инженеров морской пехоты. – Больше нечему.
– Я думала, мы ее отключили. Где командор Невилл? Позовите ее.
Чахал отошел. Кто-то, топая, подбежал к ним. Это был Беннетт. В руках винтовка. Вытянув указательный палец, он показал куда-то во тьму.
– Боже, похоже, мы кого-то подстрелили, – пробормотал он. – Защитная сеть сработала.
– Нужен доброволец провести разведку, – объявила Шан. – Можете вы проследить, куда мы стреляли?
