ее сознательный выбор!»
— Но ты мог бы побороться за свою (и ее — ты это знаешь!) любовь, — вступал в полемику его вечный внутренний оппонент.
— Конечно, — усмехался Лаптев, — И поборолся бы, пошел до конца. Но после того, что случилось, не могу. Нет, не могу! Права не имею…
22
Татьяна отключила телефон, погасила верхний свет, оставив только торшер, с ногами забралась в свое любимое кожаное кресло и сказала Жене:
— Ну, давай рассказывай. Все как на духу.
Женя помолчала, вздохнула.
— Помнишь, я тебе говорила, что мне приснился чудесный сон?
— В день отъезда?
— Да. Так вот, это был не сон. Но если бы не ребенок, я бы и сейчас думала, что все это мне только приснилось.
— Ты прямо сразу «поплыла», после первого бокала. А Лаптев, значит, этим воспользовался?
— Да нет. Если все было, как мне кажется, то я сама его спровоцировала. То есть не то что спровоцировала, а… Даже не знаю, как сказать…
— Да ладно, Жень. Я все понимаю. Я же все видела. А когда ты отключилась, в какой момент?
— Когда мы были в постели. Но я не отключилась, я как будто утонула в счастье… Слушай, Танька! Но ведь нельзя же допустить, чтобы ребенок родился от пьяных родителей?
— Да какие же вы были пьяные?! Лаптев выпил пару бокалов шампанского. Что это для него? А ты и того меньше. Вы же не алкоголики.
— С чего же я тогда?..
— Так бывает. Я читала. Наверное, у тебя был эмоциональный срыв. Ты же себя до ручки довела своими терзаниями на пустом месте.
— И оказалась права.
— В чем права?
— Ну как в чем, Тань?! Как только он добился желаемого, он тут же исчез!
— Что-то тут не так. Не похож он на такого человека…
— Похож-не похож! — перебила Женя. — А я с самого начала знала, что этим кончится. Тебя послушала: давай, вперед, будет что вспомнить! Вот и получила воспоминание на всю жизнь.
— Ну вот! Я во всем виновата!
— Да никто ни в чем не виноват. Но знаешь, мне тогда тоже показалось, что я себе все сама придумала…
— Жень, а может, сообщить ему о ребенке? Мне кажется…
— Нет, нет, нет! Он уже сделал свой выбор, ты что, не понимаешь? Кажется ей…
— Но ты же его любишь…
Женя молчала.
— А что ты скажешь родителям? — не унималась Татьяна.
— Вот это вопрос… Скажу, что решила завести ребенка.
— «Завести» она решила…
— Ну, в смысле родить…
— Ну, если в этом смысле…
— Тань, чего ты хочешь?
— Хочу, чтобы ты была счастлива! — закричала Татьяна. — А что ты скажешь ребенку, когда он спросит: «Кто мой папа?»
— Скажу, что его папа был летчик-испытатель, — горько усмехнулась Женя.
Татьяна выбралась из кресла, прошла на кухню и вернулась с двумя чашками дымящегося кофе.
— А может, мне тоже родить ребеночка? — задумчиво спросила она.
Женя даже рот приоткрыла от изумления.
— От Феликса? — только и смогла вымолвить.
— А-а-а, — отмахнулась Татьяна. — Феликса уже Митькой звали.
— Да что ты? — ахнула Женя. — Вы расстались?
— Расстались сразу же после «Бора». А лучше бы и совсем не встречались с этим Прожогой.
— Что же ты мне ничего не сказала?
— Да ты вспомни, какая ты была! Мне еще тебя своими проблемами грузить не хватало!
Татьяна глотнула обжигающий напиток, поморщилась и вдруг неожиданно для себя самой сказала:
— Завидую я тебе, Женька!
— Мне?! — поперхнулась Женя. — И чему же ты завидуешь? Муж от меня ушел, любимый сбежал, и сама я — мать-одиночка!
— Ты любишь! Умеешь любить, понимаешь? А меня как будто Бог убил. И все вроде при мне, и мужики липнут как мухи на мед. Иногда думаю: вот оно! Ан не тут-то было — все не то. Наверное, так никогда и не узнаю, что это за штука — настоящая любовь.
— Да ты что, Танька, с печки упала? Ты что себя хоронишь? У тебя вся жизнь впереди, прости за банальность. Ты лучше кавалеров меняй пореже, а то они перед тобой так быстро мелькают, что ты разглядеть не успеваешь, настоящий это или так, постричься пришел.
— «Такая уж она была», — вяло отшутилась Татьяна.
— Да не такая ты, и все у тебя будет, вот увидишь, — горячо уверила Женя и вдруг оживилась: — Слушай, я давно хотела тебя спросить, что это за мужик к тебе все время ходит, здоровый такой, в джинсах, очень коротко стрижется?
— Понятия не имею. По виду вылитый «конь».
— Конь? Какой конь?
— Ну, как там у «братков»? «Бык»!
— А почему ты решила, что он «браток»? У него лицо хорошее, и смотрит он на тебя как на икону, с благоговением.
— С вожделением он на меня смотрит и молчит, как пень. Я видела, он на джипе приезжает. А кто у нас на джипах ездит? Он или охранник, или шофер. Возит какого-нибудь «авторитета».
— Ну что за глупости! Может быть, он артист или ученый…
— Да какой ученый, — засмеялась Танька. — У него на лбу четыре класса образования написано!..
23
Семейный совет решили собрать на даче. Женя гнала от себя мысли о том, как сообщит родным свою важную новость, понимая, что все равно все пойдет не так, как она задумает и захочет. А значит, пусть будет как будет. Как получится.
В пятницу, освободившись пораньше, она отправилась в родительский офис, чтобы оттуда всем вместе на машине отца поехать на дачу.
Стояла удивительно теплая для конца ноября погода, с неба сеялся то ли снежок, то ли мелкий дождичек и приятно щекотал лицо.
Женя медленно брела по пустынной улице, думая все о том же: подарит ли ей судьба еще одну встречу с Володей? Узнает ли он когда-нибудь, что у него есть ребенок? И неужели он действительно уехал
