тому фатальному обстоятельству, что Доу был назначен в охрану банка. Джон Доу получил приказание закрыть выход из банка уже после того, как мужчина с атташе-кейсом проследовал мимо него, потому он не счёл возможным окликнуть его, вернуть, а тем более задержать. Он хорошо знал, что закон, а приказание по служебному телефону имело для него силу закона, не имеет обратной силы. Джон Доу дал бы изрезать себя на куски и нафаршировать пулями, но никого бы не выпустил из банка после того, как произнёс: «Да, сэр!» и повесил телефонную трубку. Но поскольку ничем не примечательный человек с атташе-кейсом успел миновать его пост до этого знаменательного момента, Доу не предпринимал в отношении него каких-либо активных действий. Тем не менее, будучи дисциплинированным и исполнительным службистом, он проследил взглядом за этим мужчиной, удалявшимся непринуждённой, неторопливой походкой. Он смутно догадывался, что предельно короткий интервал между проходом этого человека через его пост и стоп-командой может показаться подозрительным его начальству и вызвать некоторые расспросы. Доу отметил и зафиксировал в своей весьма недурной, специфически натренированной памяти, что мужчина с атташе-кейсом, отойдя шагов на двадцать, остановился и некоторое время, не более минуты, спокойно поджидал кого-то, не проявляя ни малейших признаков нетерпения. К нему подъехал автомобиль, «шевроле» голубого цвета. Доу запомнил и номер машины, причём, как это выяснилось позже, запомнил его безошибочно. Из автомобиля вылез шофёр, он был одет так, как одеваются профессиональные механики-драйверы, когда они на работе. Мужчины сказали друг другу несколько слов, человек с атташе-кейсом вежливо приподнял шляпу, сел в «шевроле» и влился в автомобильный поток. А драйвер спокойно удалился пешком.
Когда Джон был опрошен спешно прибывшим на место происшествия опытным детективом и откровенно выложил как неоспоримые факты, так и морально-юридические соображения насчёт своих прав и возможностей, этот полицейский не знал, что ему делать со своим оригинальным собратом по профессии — выпороть его или расцеловать. И то и другое было в равной степени оправданно и по-своему справедливо. Джон Доу показал себя удивительным растяпой и рохлей, однако он перечислил целый ряд примет подозрительного мужчины с атташе-кейсом, а самое главное — запомнил номер автомобиля, на котором тот уехал. Благодаря этому номеру следствие сразу же пошло по нужной дороге и принесло желанные плоды. Буквально в течение нескольких минут, — такую скорость обеспечила прежде всего компьютерная техника полицейского отделения, — удалось установить, что голубой «шевроле» под соответствующим номером принадлежит одной из прокатных контор в Бруклине. Эта машина накануне дня ограбления была взята неким человеком по имени Кил Рой, приметы его в общем-то совпадали с приметами мужчины с атташе- кейсом, севшим возле банка в арендованный голубой «шевроле». По просьбе Кил Роя, весьма щедро оплаченной, «шевроле» до утра оставался в гараже прокатной конторы, а затем механик-драйвер к назначенному сроку подогнал машину к условленному месту возле банка. Водитель на минуту-другую задержался с доставкой машины, в Нью-Йорке, переполненном автомобилями до краёв, бывают и не такие сюрпризы, но клиент никакого неудовольствия по этому поводу не высказал. Он с пониманием отнёсся к извинениям драйвера, время доставки «шевроле» к банку было оговорено очень строго, поблагодарил его и дал ему щедрые чаевые.
Управляющий автомобильной прокатной конторой, он же и её единоличный владелец, был бегло опрошен. Опрос механика-драйвера не был произведён по той простой причине, что он не успел ещё вернуться в контору.
— Документы его были в полном порядке, за это я готов поручиться.
— А вас не удивило это странное имя — Кил Рой[1]?
Хозяин пожал жирными плечами.
— Это не моё дело. Мало ли какие имена носят люди!
— И просьба доставить машину к банку в точно назначенный час вас не удивила?
— Он заплатил мне за все услуги, и заплатил хорошо. Какое мне дело, мистеры, для чего он берет машину? Я ведь не сделал ничего противозаконного, не так ли?
— Вы не заметили во внешности, одежде, манерах Кил роя чего-либо особенного, запоминающегося?
— Самый обыкновенный бруклинец, — убеждённо заявил владелец прокатной конторы. — А что касается особых примет, мистеры, то могу обратить ваше внимание на следующее: у него тёмные, почти чёрные волосы, смуглая кожа, ну, как у испанца или холёного гиппо, а глаза синие. Прямо васильки!
Это были очень существенные особые приметы. Почувствовав, что он произвёл своим заявлением некоторое впечатление на полицейских, хозяин конторы оживился.
— Обращу ваше внимание и на ещё одно обстоятельство, мистеры: этот Кил Рой очень сильный и ловкий человек. Может быть, он каратист или боксёр, кто его знает? — Владелец конторы с некоторой грустью оглядел свою фигуру. — Не смотрите на моё брюхо и дряблые мускулы. В молодости я был крепким парнем — сто восемьдесят фунтов костей, мяса, сухожилий и ни унции жира! Я занимался борьбой. И не каким-нибудь слюнявым неконтактным каратэ, а реслингом. Глаз у меня намётанный. Этот Кил Рой сумеет постоять за себя, если дела примут серьёзный оборот. Хотя внешне он и не выглядит богатырём.
Когда в ходе последующей беседы, а фактически самого обыкновенного допроса, бывший реслингер узнал, что на его голубом «шевроле» из банка было вывезено загадочно похищенное золото на сумму в двести пятьдесят тысяч долларов, его заплывшие жиром поросячьи глазки раскрылись необыкновенно широко, загоревшись восхищением и азартом.
— Золото! Четверть миллиона! — Он чуть не задохнулся от восторга. — Недаром я вылизывал и холил этот кар. Я чуял, что вместе с ним ко мне вернётся удача и деньги потекут рекой. С ума можно сойти — четверть миллиона! Это же потрясающее паблисити для моей конторы!
Полицейский, ненароком, так сказать, к слову сообщивший хозяину о той роли, которую сыграл его голубой «шевроле» в банковском происшествии, с некоторой досадой на собственную наивность почувствовал, что упустил верный случай сделать маленький и вполне законный бизнес. Хозяин конторы определённо бы не поскупился выловить за эту новость некоторое количество монет. Забегая вперёд, можно сказать, что деловое чутьё не подвело отставного реслингера. После соответствующей рекламы (даже при входе в гараж красовался большой плакат с цветной фотографией голубого «шевроле») дела прокатно-ремонтной конторы пошли в гору. Голубой «шевроле» приобрёл широкую известность как машина, приносящая удачу в делах, просперити и счастье в личной жизни, На голубой «шевроле» записывались в очередь, его брали напрокат даже те люди, в гаражах которых скучали роскошные «кадиллаки» индивидуальной сборки. Конечно, для серьёзных дел — убийств, краж, поджогов и акций устрашения — «шевроле» брать избегали, слишком широкую известность успел он приобрести. Брать его было в известной мере равнозначно оставлению визитной карточки на месте преступления. Но для деловых встреч, любовных свиданий и других деяний, исход которых был сомнителен, а удача в них желанна, для определённой категории нью-йоркской, а в особенности бруклинской публики голубой «шевроле» был совершенно незаменим. Немало лиц изъявили желание приобрести счастливую машину, получившую романтическое название «тикет ту не блу», в личную собственность. Некоторые из них предлагали за этот автомобиль поистине астрономические, по обывательским понятиям, суммы, но бывший реслингер и нынешний процветающий бизнесмен с негодованием и смехом отвергал подобные попытки.
Между тем произошло событие, из-за которого интерес полиции к прокатно-ремонтной конторе и её хозяину сразу угас. Голубой «шевроле» был обнаружен припаркованным на стоянке возле «Тюдор-отеля», расположенного на Сорок второй авеню. В этой гостинице охотно селились рядовые работники ООН, главным образом цветные. Наведённые по телефону справки дали поразительный результат: Кил Рой под собственным именем остановился в этой гостинице и занимал на шестом этаже самый ординарный номер. Он вернулся в гостиницу всего несколько минут тому назад и сейчас находился у себя. Более того, портье смог припомнить, что, когда мистер Рой брал ключ, в левой руке он держал атташе-кейс чёрной кожи, отделанный никелем, а возможно, и хромом.
— Вот же дурак! — прокомментировали в полицейском отделении это сообщение.
— Вряд ли дурак. Скорее всего, новичок, которому чертовски повезло, но который и понятия не имеет, как ему распорядиться этим везением. Новичкам всегда везёт в картах, рулетке и в кражах.
— Не согласен, — посасывая сигару, сказал начальник отделения. — Это не дурак и не новичок. Это опытнейший преступник, но он слишком уверен в себе, а поэтому просто не считает нужным осторожничать и страховаться. Откуда мог знать этот, простите за выражение, Кил Рой, держу пари один к пяти, имя это ненастоящее, что супруги собрались в Европу? Они заказали билеты на лайнер лишь вчера вечером. Если