полюбоваться на беломраморное оформление единственного колодца востока Эль-Джалада, не пересыхающего в самые жестокие засухи. А ведь Напа абсолютно точно помнила, что именно этот колодец упоминался в дневнике покойного Симона Пункера!
Но вместо того, чтобы поступить, как поступил бы на месте Далии любой трезвомыслящий гном — то есть начать раскапывать ближайшее подозрительное углубление, — алхимичка вдруг отправилась изучать исторические достопримечательности! Ах, какая непростительная глупость! Зачем, спрашивается, сапиенсологине понадобилось выяснять происхождение полуразрушенной каменной колонны? Да таких каменных столбов по всей Пустыне полно! Вон, рядом с домом мэтра Вига один покачивается… В смысле, там верхняя плита покачивается, чудом удерживаясь, чтобы не рухнуть с подточенного ветрами и песками основания — Напа еще вчера улучила момент, сбегала, оценила, нельзя ли приспособить бесхозный «камушек» для ремонта их временного пристанища. Но не взяла же… Поняла объяснения Фриолара, что этот ряд каменных колонн, начинающийся у Слез Неба и уходящий далеко в Великую Пустыню, является археологической собственностью жителей Эмирата!
Ну, и, естественно, оказавшись в прямом доступе с потенциально кладоносным объектом, Напа решила проверить свои подозрения. Так как в самом колодце с претенциозным названием Слезы Неба, постоянно брали воду — гномка решила рыть рядом. В пяти шагах.
И ведь, что очень примечательно, буквально за четверть часа, пока вернулся замешкавшийся со спасением Далии от попыток залезть на древнюю колонну, Фриолар, Напа докопалась уже до мокрой глины! Еще немного — и у местных горожан было бы два глубоких колодца! А, чем плохо?
— Поэтому я еще раз повторяю: причиной бездумного поступка этих двух несчастных скудоумных иноземок является врожденная глупость и естественная для человека и гнома жажда! И нижайше прошу проявить снисхождение! — с поклоном закончил свою вдохновенную речь Фриолар.
Почтенный господин Иолинари — узкоплечий, не слишком высокий мужчина лет сорока, с морщинистым лбом, выдающим хронического язвенника, печалью в глазах (а это — следствие столь же хронической трезвенности) и длинной черной бородой, посмотрел на компанию оценил хмурое выражение лица Далии, искреннее раскаяние, нарисованное на круглом личике гномки, весьма скучный серый камзол Фриолара и совершенно неожиданно заговорил на кавладорском:
— Если я не ошибаюсь, черная мантия этой милой юной дамы свидетельствует, что она является алхимиком из западных земель, точно?
— О, — не сдержалась Далия. Оказывается, почтеннейший понимает нормальный язык! Значит, с тем же успехом произнести речь в защиту гномьих копательных рефлексов могла и она сама!
Но возразить мэтресса не успела.
— Точно так, господин Иолинари, — подтвердил Фриолар.
— И рискну предположить, что она, как и ее спутница-гномка, появились в нашем благословенном городе с целью участвовать в состязаниях Покровителя Года, не так ли?
Далия, до которой дошло, к какому выводу вот-вот может прийти помощник городского судьи, медленно закрыла рот. Даже прижала губы ладошкой — чтобы не сболтнуть лишнего.
— Уверяю вас, о почтеннейший господин, — с легкой улыбкой ответил Фриолар. — У сей скудо… э-э… недальновидной ученой дамы совершенно нет намерений заявлять в качестве существа-претендента нашу общую подругу, Напу Леоне Фью из клана Кордсдейл!
— Да уж, объявить Год Гнома было бы чистым безумием. Ведь всё, что надо и не надо перекопают, — пробормотал Иолинари. И тут же спохватился. — Но в любом случае — мой долг предупредить участников состязаний о необходимости соблюдать порядок и законность! Иначе вас ждет пожизненная дисквалификация, юная барышня! — строго пригрозил помощник судьи Далии. — А на вас, юная гнома из клана Кордсдейл, я налагаю штраф за порчу городского имущества и смущение покоя горожан! Шесть динаров. Уплатите в казну и ступайте, закапывайте выкопанную вами яму…
Фриолар и Напа, радуясь, что всё закончилось столь просто и быстро, громко выдохнули, потерли ладошки и посмотрели на Далию. По каким-то собственным, не озвучиваемым причинам и гномка, и секретарь волшебника считали, что казной их маленькой компании заведует именно сапиенсологиня. Во- первых, она была самой старшей, во-вторых, считала себя самой умной, а в-третьих, Напа как-то привыкла во всем полагаться на подругу, а Фриолар, вкусивший прелестей жизни в маленьком провинциальном Флосвилле, просто отвык держать в карманах сумму большую, чем стоимость хорошего обеда.
— А что вы так на меня смотрите? — удивилась Далия, когда писарь с намеком протянул руку. — Я не собираюсь платить!
— Но почему? — поразился Фриолар.
— Потому, что есть вероятность, что данное решение суда — всего-навсего фальсификация с целью выманить взятку у участника соревнований выбора Покровителя Года! — сложила руки на груди алхимичка. — Вот так вот. И мы имеем дело с обыкновенным вымогателем!
Господин Иолинари, вот уже пятнадцатый год страдающий от трех жён, которые совершенно запилили его на тему, почему за свою долгую карьеру так и не научился брать взяток, возмутился до потери дара речи.
— Ты с ума сошла! — перепугался Фри-Фри. Он повернулся к судейским чиновникам, выдал нервную улыбку и поспешил заверить, что сам, собственноручно, заплатит за скудоумную даму штраф. Только, умоляю, почтеннейшие господа, дайте два часа — сбегать за деньгами и обратно.
— Посмейте только не разрешить, — добавила Далия, отодвигаясь от Фриолара подальше, чтобы он не успел остановить поток ее гневных речей. — Мы пожалуемся послу Кавладора, а потом еще и нашему Министерству Чудес, что иноземных участников соревнований заранее подставляют и всячески третируют! Вот увидите, какой международный скандал можно раздуть, если посметь задеть алхимика!
— Далия, — прохрипел Фриолар.
Господин Иолинари еле-еле справился с нервным тиком, встал, расправил официальный халат, расшитый золотыми полумесяцами и степенно проговорил:
— Прошу занести в протокол, что госпоже Далии предоставлена отсрочка выплаты штрафа на два часа. Если по истечении этого времени штраф не будет уплачен, дело о злостном выкапывании колодца будет передано на рассмотрение его милости судьи Раджа. А пока — госпожа Далия и госпожа гнома из клана Кордсдейл будут содержаться под стражей в здании суда!
— Фри-Фри, — умоляюще посмотрела Напа на едва сдерживающегося, чтоб не придушить Далию, Фриолара. — Пожалуйста, поторопись! У меня столько дел запланировано на вечер! Мы ж не успеем, если будем сидеть в местной тюрьме!
Впрочем, Фриолар прекрасно понимал, что терпение даже уважаемого и разнаипочтеннейшего господина Иолинариа не бесконечно, поэтому обещал торопиться изо всех сил.
Далию и Напу отвели в одну из заставленных стеллажами с пыльными свитками, старыми книгами и шуршащими по углам мышами полуподвальных комнат.
— А местный люд знает, что связываться с алхимиками чревато последствиями, — удовлетворенно заметила Далия, разглядывая заполненные шкафы.
— Ты не сердишься на меня? — понуро спросила Напа.
— Сержусь?! Да что ты, Напочка! Если бы не твоя копательная инициатива, нам пришлось бы изобретать способ как-нибудь попасть в здание городского суда!
— Зачем нам сюда попадать? — гномка задумчиво почесала шлем. — Что мы здесь забыли?
— Как это — что? Реестр, список, перечень — назови как угодно, но целью нашего сегодняшнего похода является тот официальный документ, в котором перечислены все участники состязаний и их существа-претенденты. Еще бы достать свиток, на котором все подписываются кровью как Честные Участники… Мэтр Виг что-то бормотал на тот счет, что наслать проклятие по капельке крови человека — это ж раз плюнуть. Да еще мы в Эль-Джаладе, где темные Магические Искусства не запрещают, а наоборот, всячески лелеют и часто практикуют, — задумчиво оценила перспективы Далия. Со вздохом признала: — Но Далхаддин говорил, что этот перечень будет храниться в личном сейфе Кадика ибн-Самума, а забираться в Хетмирош я не рискну.
Напа подумала, оценила шансы и с восторгом предложила:
— Как говорит мой братец Ньюф — да не фиг делать! Крепость местных магов выстроена на холме, надо только выяснить, из чего холм — песчаник, гранит или прочие старые кости, да раскопать его! Давай,
