Однако сделать этого он не успел. Вновь зазвонил телефон. Но уже не нервно, а с большими интервалами, по-московски.
– Андрей Николаевич, я бы не советовал вам испытывать судьбу. Как вы успели убедиться, мы – люди обстоятельные, привыкли, чтобы нас внимательно выслушивали до конца, а уже потом принимали решения. Уверяю вас, никого не интересует, что вы вчера присвоили себе чужой бумажник.
– Простите, вы, наверно, меня с кем-то путаете, – залепетал Танцор, прекрасно уже понявший, что если он сейчас дотла сожжет и бумажник, и баксы, а пепел проглотит, то и это его уже не спасет, – о каком это бумажнике вы говорите? Я ничего не присваивал.
– Да успокойтесь вы ради бога, – продолжал струиться в трубке бархатистый баритон, несомненно, принадлежащий человеку, который прекрасно осведомлен о своей исключительной значимости в этом мире. – Простите великодушно за оговорку. Это теперь ваш бумажник, вы присвоили его себе на законных основаниях. Видимо, вы недостаточно хорошо ознакомились с его содержимым. Окажите любезность, возьмите, пожалуйста, в руки пластиковую карточку и прочтите имя её владельца. Я подожду.
Танцор трусливо, словно это дымящаяся граната или шипящая очковая змея, взял в руки карточку и прочел: «Andrey N. Shundrin». Это были его имя, его усеченное отчество и его полная фамилия, почти незнакомая, поскольку он ей не пользовался уже лет пять. Между лопатками, по позвоночнику, пробежала шустрая струйка пота, которую в иной ситуации можно было бы назвать эротической.
Но сейчас Танцор остро почувствовал приближение совсем другой эротики, другого секса: кто-то могущественный собрался во что бы то ни стало поиметь его, поиметь со страшной силой и мощью, не считаясь с материальными затратами. Нет, это отнюдь не плата, не аванс за что-нибудь, что можно с него получить.
Танцор прекрасно понимал, что ничего более ценного, чем артистический талант и внутренние органы, пригодные для трансплантации, у него нет. Но все это вместе взятое не тянуло в современной России даже на пять штук, вложенных в лопатник заботливой рукой. А тут ему ещё и счет открыли. Зачем? Точнее, за что? Чем он сможет расплатиться? Выступить в роли киллера? Это было нелепо. Устроиться в банк и вынести для благодетелей через черный ход золотой запас страны?
В голову лезла всякая шиза. Надо было выработать стратегию поведения, чтобы соскочить с поезда на тот свет, куда его усиленно запихивал неведомый усач-кондуктор. Нет, не кондуктор, Администратор, вспомнил Танцор. Когда его петляющая мысль наскочила на бесплатный сыр, который заряжен в мышеловку такой убойной силы, что мгновенно отсекает голову, и он содрогнулся от этой, увиденной во сне, аллюзии, трубка наконец-то подала признаки жизни: «Алло! Алло!»
Танцор взял трубку и довольно тупо изрек:
– Я удивлен.
Администратор вновь начал заливаться руладами:
– Что вы, что вы, Андрей Николаевич. Это такой пустяк, на этом счету лежат всего лишь три тысячи, как вы понимаете, долларов. Однако все в ваших руках. Приняв наше предложение, вы можете, если очень будите стараться, увеличить эту сумму в тысячу, а то и более раз.
– А если я не приму вашего предложения? Что тогда? – рубанул с плеча Танцор, чтобы узнать самое главное. И сразу же сердце начало колотиться с удвоенной частотой.
– Тогда следующая пуля будет вашей. Это я вам говорю вполне искренне. Впрочем, не пытаюсь запугать, отнюдь не пытаюсь. Уверен, что когда вы узнаете условия игры, то никакой неразрешимой дилеммы перед вами стоять не будет.
– И что же это за игра такая? – обреченно спросил Танцор, не ожидая услышать ничего для себя хорошего.
– Ну, вы бросьте этот трагизм! Вы же актер, актер с большой буквы, не чета заполонившим все бездарям. Актер, услышав слово «играть», должен в предвкушении раздувать ноздри и бить копытом…
– Послушайте, нельзя ли без этой вашей велеречивой демагогии? У меня нервы от лишних слов устают, – сказал зло Танцор, который понял, что в этой безнадежной ситуации, когда бесполезно пытаться юлить, хитрить, изворачиваться, не только можно, но и должно держаться с достоинством. – Нельзя ли поконкретнее, а то у меня скоро рука устанет держать трубку.
– О'кей! – голос Администратора неожиданно переменился, совершенно исчезли слащавые обертона, тембр как бы подсох, растопился жирок и поступила рельефная мускулатура. – Но предварительно, хочу предупредить: никакой самодеятельности, любая попытка улизнуть закончится для вас плачевно. А теперь предлагаю перейти на ты. Я – Администратор, ты – Танцор. Это твой псевдоним. Согласен?
– Согласен.
– Через неделю ты становишься одним из главных участников интернет-игры, которая называется «Мегаполис».
– Да, но я с Интернетом не имел дела.
– Не перебивай. По Сети сейчас запросто гуляют семилетние дети, а уж подростки и вовсе чудеса творят. Так что очень быстро освоишься, твоего IQ для этого более чем достаточно. Инструкции, которые лежат в лопатнике, тебе в этом деле помогут. Так что никакие компьютерные талмуды не покупай, они только запутают. Правда, есть «Самоучитель работы на компьютере» Левина, но тебе в него погружаться уже некогда.
Идем дальше. Тебе понадобятся два компьютера. Поскольку деньги у тебя есть, купишь настольный третий Пентиум с 450-мегагерцовой частотой. Запиши: память не менее 128 кило, винт – 10 или больше Гигабайт, и модем как можно мощнее. И чтобы был установлен Windows-2000. Обязательно какой-нибудь приличный сканер. И лазерный принтер, на всякий случай.
И пусть тебе магазин все это установит дома, чтобы без всяких неожиданностей. Еще они должны подключить тебя к Сети, услуги провайдера на три месяца мы уже оплатили, в лопатнике лежат три пластиковые карты MTU.
Да и не поскупись, пожалуйста, заплати фирмачу как следует, чтобы он тебя денек поднатаскал. Свои мозги – хорошо, а нанятые лучше.
Танцор, все тщательно записывавший, поскольку игра предстояла серьезная, внезапно понял, что
