это будет ложный рай. Это будет очередной обман!
– Да. Мы тоже пришли к такому выводу.
– Зачем же тогда наш проект, если при помощи него мы ничего, кроме обмана сделать не сможем?
– Дело в том, Михаил, – включился в разговор Серафим, – что нам праведными душами необходимо восполнить число отпавших ангелов. Это нужно для восстановления полноценного Мироздания. Ты же знаешь, что треть их восстали во главе с Денницей, ушли от Бога и стали бесами. Поэтому, пока земля не прекратит поставлять в рай достойные души и восполнять утраты на Небесах, ее нельзя отдавать на эксперимент сатане. Она еще дает урожай.
– Да уж, – добавил Михаил, – сатана хочет эмансипировать все пороки, но они же года за два, за три уничтожат все на земле! Они зальют ее дерьмом и кровью!
– За три с половиной, если быть точным – вклинился Селиван.
– Если бы такой задачи не было, – продолжил Серафим, – история давно была бы уже прекращена, так как никакого другого смысла терпеть эту драму – нет. И сатана прекрасно это знает. Поэтому он всеми силами оттягивает свой конец, уничтожая души людей пороками. Чем больше уничтожит, тем меньше получат Небеса, тем дольше будет существовать ад.
Селиван, поглаживая могучую бороду, прибавил бархатным баритоном:
– У него есть последняя надежда – антихрист, который по его планам создаст на земле такую ситуацию, что праведников на ней не останется совсем. Тогда Небеса никогда не смогут наполниться, и ад будет существовать вечно.
– Так значит не нужно все-таки допускать антихриста? Ведь сколько людей он погубит?
– Мы долго думали над этим. Долго молились, чтобы нас вразумил Господь. Тебе говорили уже, что в наше время придут великие пророки, которые нас наставят?
– Илья и Енох?
– Это не твоего времени дело, Михаил. Ты не обижайся, но пророчествовать мы не будем. Вы должны знать только то, что уже знаете. Тебе лично мы приоткрываем немного, но это нужно для дела. Итак, мы получили наставление – постоянно готовить людей к приходу антихриста. Чтобы когда бы он ни пришел, в любое время на земле было необходимое количество людей, которые его отвергнут. Это нужно для того, чтобы он сам, своими руками послал их на Небеса. Чтобы он сам всей Вселенной доказал свою несостоятельность.
– Зачем это Господу нужно?
– Господу это вовсе не нужно. Это нужно для того, чтобы ни сатана, ни кто-то другой больше никогда не смогли бы соблазнить ангелов и людей. Потому что если это сделает сам Господь, кто докажет, что план Денницы был неверным?
Михаил задумался. В его мыслях встали картины прошлого, когда тысячи и миллионы христианских мучеников были убиты по всей земле. Он вспомнил первых христиан, которых закапывали живьем, распинали на крестах, сдирали кожу, варили в котлах, травили львами на аренах. Он вспомнил русскую Гражданскую войну и последующие черные годы, во время которых пролились реки православной крови. Так вот почему кровь мучеников имеет такую силу!
– Но почему же сатана, зная, что кровь мучеников наносит по нему такой сильный удар, все равно проливает ее? Ведь ему это совсем не выгодно! – спросил он.
– А у него нет выбора. Он понимает, что все убитые им праведники прямиком идут на Небеса, поэтому какое-то время терпит, терпит их присутствие на земле. Ему очень не хочется отдавать их души Богу. Все это время он старается всячески их соблазнить, чем-нибудь. Одному женщин пошлет, другому богатство, третьему славу, четвертому все вместе. У него огромный арсенал всяческих соблазнов. Бесы из шкуры вылезут, лишь бы погубить человеческую душу.
Но если у них ничего не выходит, то праведность от одного человека начинает, как эпидемия распространяться и заражать окружающих. Тут у сатаны лопается терпение. Он не может спокойно смотреть на распространение веры в Христа. Для него это – нож острый. Он понимает, что все равно уже упустил эти души и принимает радикальное решение – вырезать под корень весь очаг заражения.
– И не просто вырезать, – добавил второй гигант, – а с такой жестокостью, что становится совершенно понятно – чьих рук это дело. Сатане мало просто убить христианина. Если это возможно, он всегда старается отомстить за свое поражение максимально жестоко.
