Васин перекувырнулся, вскочил и бросился в заросли кустарника. Пробежав метров тридцать, он замер, прислушиваясь. Сзади раздавался треск и топот – его преследовали.
Васин снова помчался, не чуя под собой ног. За зеленой листвой вдруг запестрели развалины. Васин не остановился – руины были нагромождены столь замысловато, что прятаться среди них было легче, чем в лесу. Хотя, бежать здесь было, конечно, трудно.
Организм быстро взмолился о перерыве. Васин нырнул в щель между покосившимися стенами маленькой бетонной будки и замер, выглянув наружу. Убежище было удобным, но не особенно надежным. Васин вовсе не был уверен, что растрескавшиеся бетонные глыбы не рухнут от первого же выстрела. К тому же здесь почему-то сильно воняло пивом, и это мешало сосредоточиться.
Наконец Васин увидел своих врагов. Они были довольно далеко – очень осторожно прыгали с камня на камень, помогая друг другу. Кажется, они не видели, где он спрятался – они озирались, и вообще, шли не в том направлении.
Хуже всего было то, что Васин не знал, как себя вести. Кто он здесь – преступник или наоборот? Те двое своими манерами сильно смахивали на бандитов, но они открыто носили оружие! Не говоря уж про кресты... Васину совершенно не хотелось ссориться с властями в первый же день. Хорошо бы узнать сначала свои права – в частности, по применению оружия, – а уж потом действовать.
Однако спросить про оружие было не у кого. Оставалось решать самому – отстреливаться или сдаваться. Только вот берут ли они пленных?..
И тут сзади послышался шорох. Васин особенно не испугался – мало ли там что – крыса или газета на ветру...
Но, оборачиваясь, он заметил краем глаза, что позади откуда-то взялось нечто большое. Он ошарашенно отпрянул, да так резво, что рассадил себе бровь о камень, висящий на куске арматуры.
Это была машина на широких гусеницах. Непонятно, как ей удалось бесшумно подобраться, но факт оставался фактом. Она стояла позади Васина и шевелила блестящими проволочками на бампере, выдавая с головой его убежище.
У Васина хватило выдержки отметить про себя, что в машине не было водителя. Ему бы просто не нашлось там места – она состояла, казалось, только из гусениц и кузова.
Васин вновь посмотрел на своих противников. Те со всех ног – насколько это удавалось на камнях – бежали к нему.
– Способны ли вы передвигаться самостоятельно? – спросила машина участливым девичьим голосом.
Однако Васин не был настроен сейчас болтать о пустяках. Его положение становилось серьезнее, чем он ожидал.
– Если вы не способны передвигаться самостоятельно, – продолжала ворковать самоходная тележка, – то по истечении десяти секунд будет отправлен сигнал диспетчеру и за вами вышлют медицинский кар. Если вы ограничены в передвижении, постарайтесь переместиться на платформу, и вы будете немедленно доставлены в медицинский центр для оказания помощи.
Машина вздрогнула и с едва слышным скрипом повернулась к Васину боком. Ярко-оранжевый борт кузова наклонился и пополз вниз, превращаясь в лебедку.
Васин понял, что другого шанса не будет. Он не заставил машину ждать себя целых десять секунд, а без промедления прыгнул в кузов. Борт остановил свое движение и незамедлительно вернулся на место. После этого машина плавно и бесшумно набрала скорость.
Васин распластался на дне кузова. Машина шла удивительно ровно и мягко, хотя двигалась по обломкам, ямам и ухабам. Слышался только шорох камней под гусеницами и легкое поскрипывание механизмов. Но вот в этот фон вплелись новые звуки – резкие щелчки, как будто камушки стучат по железу. Васин понял значение этих звуков, лишь когда увидел в кузове, совсем рядом со своей ногой, две маленькие аккуратные дырочки.
По машине стреляли. Васина перестали волновать юридические и моральные аспекты применения оружия сотрудником милиции. Он высунулся из кузова и, не целясь, узким веером выпустил оставшиеся шесть пуль. А затем упал на дно и поменял обойму.
Он стрелял не для того, чтобы убить кого-то. Он хотел просто заставить врагов остановиться и спрятаться. А тем временем быстрая машина унесет его из зоны поражения. Хотя кто знает, какая у их оружия зона поражения...
Но машина поступила несколько иначе. «Фиксируется повышение степени опасности» – сообщила она и начала лязгать и вздрагивать. Откуда-то выдвинулись широкие пластины, увеличились, еще раз выдвинулись, защелкнули, и через несколько секунд Васин оказался под глухим колпаком. Машина создала вокруг него непроницаемую защиту, даже звук ударяющихся об нее пуль был не слышен. А может, они просто перестали стрелять.
«А вдруг застрянет? – подумал Васин. – Из этой скорлупы ведь и не выберешься. Осталась одна обойма...»
Но время шло, а тележка продолжала мягко нести его неизвестно куда. Васину было не по себе в темноте, он хотел посветить спичкой, но передумал – мало ли что тут может загореться.
Наконец что-то щелкнуло, купол разорвался, показав полоску неба, а затем сложился и исчез без следа.
Васин поднялся и соскочил на землю. Оказывается, пока он путешествовал, небо потемнело, да и воздух стал прохладнее. Близился вечер.
Машина принесла его к одному из тех прозрачных куполов, что он видел из окна поезда. Сейчас освещенный изнутри купол был похож на рыбачий электропоплавок. За матовыми стенами передвигались неясные тени, вспыхивали какие-то лампы.
– Как вы себя чувствуете?
Васин обернулся. Рядом стояла взрослая и очень красивая женщина в оранжевой куртке.
– Нормально, – неуверенно ответил Васин.
– Долго вы пролежали в развалинах?
– Э-э... Не помню.
– Удивительно! Уже столько дней прошло, а мы продолжаем находить в развалинах живых людей. Что у вас с головой?
– А что у меня с головой?
– У вас кровь. Вы сильно поранились?
Васин хотел коснуться лица, и только тут понял, что до сих пор держит в руке пистолет. Он спрятал его в кобуру, взялся покрепче за ремень сумки.
– Ничего страшного, – сказал он.
– Идемте со мной, – женщина повернулась и пошла в сторону купола.
Васин медленно двинулся за ней. Он радовался, что так здорово вышел из трудной ситуации и избежал нежелательных расспросов. Никто теперь не удивится – мало ли, получил человек камнем по голове и все забыл.
Входя внутрь дома-полушария, Васин коснулся стены. Купол был не стеклянный, а либо резиновый, либо пластмассовый. Стена пружинила под ладонью, как воздушный шарик.
Его завели внутрь, усадили на надувное кресло. Сквозь прозрачные стены были видны ряды пустых кроватей в соседнем помещении.
Женщина подошла, нежно положила руку ему на плечо и вытерла кровь с лица влажным холодным тампоном. Откуда-то возник сонный сухопарый человек с водянистыми стариковскими глазами, сел рядом. Посидел с минуту, вздохнул, достал из кармана оранжевой куртки плоскую коробку в кожаном футляре и, тыкая в нее блестящей палочкой, начал задавать вопросы.
– Как ваше имя?
– Не помню, – уверенно ответил Васин.
– Не помните?! – удивился доктор. – Ладно, узнаем. А где вы работаете?
– Ничего не помню, – упрямо повторил Васин.
– Хм... У вас голова не болит?
– Нет-нет. Все нормально.
