Следующим был паспорт. Затем – еще одно удостоверение, запаянное в пластик: «АОЗТ «Максимум». Эдуард Григорьевич Малютин. Президент». Последним Васин достал кошелек. Внутри лежали три бумажки по десять долларов, стопка российских денег и потрепанная визитная карточка, принадлежащая некому Сидорову, главному эксперту какого-то торгового агентства.
– Ого! – воскликнул за спиной Жора, которому надоело ждать в машине и захотелось принять участие в осмотре. – Что это с ним?
– Умер, – коротко пояснил Васин.
Участковый восхищенно рассматривал удостоверения, изъятые у покойника.
– Двойной агент какой-то, – заметил он. – Даже, наверно, тройной.
– А... – Васин небрежно махнул рукой. – Это липа. Девчонкам показать или кондуктору... А серьезных людей на это не возьмешь. Посмотрите лучше паспорт.
– Малютин Эдуард Григорьевич, – начал читать участковый. – Наш, в этом доме прописан. Холостой. Несудимый.
– Так! – Васин выпрямился, отряхнул руки. – Вот его гараж. А вот его подъезд. Он должен был пройти по дорожке и благополучно добраться до своей квартиры. Вопрос – почему труп лежит в пяти метрах от дорожки? Либо он вильнул в сторону, либо... Ну-ка...
Васин согнулся пополам и начал рассматривать следы на земле и дорожке.
– Все ясно, – сказал он через минуту. Затем посмотрел на часы и повернулся к водителю.
– Жора, машина открыта?
– Ага.
Васин залез в кабину, взял трубку радиотелефона, набрал номер.
– Михалыч, привет с улицы Вологодской.
– Ну? – нетерпеливо спросил Михалыч.
– На этот раз нам крупно не повезло. Буди оперативную группу. Это убийство.
– А...
– А я дождусь их и поеду на вокзал, как договаривались.
– Но...
– Михалыч, я в отпуске. Нет меня. У моей сестры два центнера чемоданов, не считая сумок, она не простит...
– Только...
– Да, да, я уже понял. Завтра выхожу на работу.
– Черт бы тебя побрал, Васин! Черт бы тебя побрал.
С этих слов Михалыч начал ежедневную утреннюю планерку. Сегодня народу было меньше, чем обычно – кроме Васина, в кабинете сидел только опер из вчерашней дежурной группы и еще эксперт. Ждали следователя из прокуратуры, но он задерживался.
– Как только ты, Васин, появляешься, сразу все портишь, – продолжал Михалыч. – Был у нас прекрасный тихий месяц. Из пятнадцати убийств четырнадцать раскрыто. Но вот возникаешь ты и из несчастного случая делаешь убийство. Причем наверняка заказное, которое, коню понятно, не будет раскрыто.
– Михалыч, – застенчиво улыбнулся Васин, – а кто послал меня с этим трупом разбираться?
– Да какая разница! Сказано тебе было – несчастный случай! Куда там! Тебе ведь больше всех надо!
Михалыч достал сигареты, прикурил.
– Ладно, – сказал он. – Шутки шутками, а пора работать. Курить будешь?
Он протянул пачку Васину. Тот с сомнением посмотрел на сигареты и вздохнул.
– Вообще-то я матери обещал, что курить в отпуске брошу...
– Ничего. Кончился твой отпуск. Можешь смело снова начинать.
Михалыч кивнул дежурному оперу.
– Рассказывай.
Опер выглядел неважно. Он отдежурил сутки, и давно уже должен был похрапывать дома в своей кровати. Но не ушел, потому что нужно было ознакомить собравшихся с материалами проверки и, если потребуется, все уточнить сразу.
Он раскрыл папку и начал перечислять самое, с его точки зрения, важное.
– Убитого звали Эдуард Григорьевич Малютин. Тридцать лет. Руководитель и владелец акционерного общества закрытого типа «Максимум». Официально держит десяток палаток на вокзале и еще сдает мелкооптовые партии турецкой косметики. Родился в Баку, по национальности русский. Близких родственников нет, живет один. По нашим учетам не проходит. Двенадцать раз привлекался к административной ответственности по линии налоговой инспекции и прочим торговым делам. Это вкратце о нем. Вопросы есть?
– Вопросов море, – ответил Васин. – С чего ты взял, например, что он руководит АОЗТ «Максимум»?
– При нем удостоверение было. И вообще...
– При нем много удостоверений было.
– Обижаешь, Васин. Ребята съездили, проверили. Кстати, по удостоверениям... Документы МВД и СВР изготовлены на цветном струйном принтере. От себя добавлю: сделаны настолько паршиво, что я за это даже привлекать бы постеснялся... Еще вопросы есть?
– Вопросы потом, – строго заметил Михалыч. – Что по осмотру?
– По осмотру... – опер перевернул несколько листов. – Да в общем, ничего особенного. Эксперт полностью подтверждает, что жертва поражена электрическим разрядом напряжением не менее восьмисот тысяч вольт. Сегодня труп будут вскрывать, может, появятся новые подробности. Пока успели сделать только экспресс-анализ крови, нашли полтора процента алкоголя, то есть легкая степень опьянения. Что еще... При нем обнаружены деньги, документы, ключи с пультом сигнализации. На поясе – трубка мобильного телефона. Да больше вроде ничего...
– Машину, гараж шмонали?
– Обязательно. Вот список, ничего интересного. Сами потом посмотрите.
Васин приуныл. Информации оказалось маловато. Особенно неприятно было, что убитый не проходил по милицейским учетам. Значит, работать придется в два раза больше...
– Васин, не кисни, – сказал опер. – Я еще самого интересного не рассказал. Труп был обнаружен после восьми утра пенсионеркой Мартыновой, которая вышла гулять с котом и забрела за куст. Эксперт же говорит, что смерть наступила вчера между одиннадцатью и двенадцатью вечера. Участковый сделал поквартирный обход и выяснил, что никто ничего в это время не слышал и не видел...
– Продуктивно, – не удержался Васин.
– Но зато он узнал, что с девяти вечера, и, как говорится, «до упора» во дворе крутился какой-то пацан лет двадцати. Ходил, ходил, жалом вертел – то за кусты, то на скамейку, то на качели... Никто его не знает. Соседи решили, что студент, потому что в руках у него была черная труба с ручкой – одним словом, тубус для чертежей. Все уже детей домой позвали, мужики свое домино собрали – дождь начался, а парень так и ходил.
Васин удивленно покачал головой.
– Может он и сфотографировать себя разрешил?
– Нет, фотографировать его не стали, но фоторобот ребята сейчас делают.
Михалыч фыркнул.
– Что ты, Васин, засуетился? Думаешь, профессиональный убийца стал бы два часа ходить и «светиться» при всем народе?
– А если не профессиональный?
– Ладно, обсудим.
– Самое главное я рассказал, – объявил опер и отодвинул папку на центр стола. – Все подробности, имена, адреса и протоколы – в документах. Если есть вопросы – задавайте. Только сейчас, а не когда я домой уйду. А то начнете поднимать с кровати, спрашивать, как звали кота пенсионерки Мартыновой...
Михалыч надел очки и начал просматривать бумаги, а эксперт занялся детальным рассмотрением собственных ногтей. Он еще вчера подробно изучил дело и сейчас знал все, что только можно было знать
