В операционную систему был инсталлирован пакет программ для управления медицинскими стендами. Здесь было все или почти все, что нужно для полноценного госпиталя: начиная от алгоритмов для искусственных органов и кончая сложнейшей программой «Робот-хирург». Теоретически не сходя с этого места можно было проводить через сеть операции для пациентов в любой точке планеты. Антон несколько минут удивленно просматривал пакет, не понимая, зачем он здесь, а затем увидел программный модуль для нейростимулятора.
В голове зашевелились смутные воспоминания и подозрения. Антон выскочил из кресла и начал возбужденно кружить по комнате. Отрывочные воспоминания никак не могли собраться в одно целое. Биоинформационные системы, аналоговое кодирование, нейростимулятор, украденная информация, инженер «Мосэлектроники», лежащий в больнице с черепно-мозговой травмой, странный диагноз «ложные фантомные боли»... Антон был убежден, что стоит ему еще немного поразмышлять, и он сможет все увязать, разложить по полочкам и дать развернутый ответ ЭКОПОЛу – откуда у инженера фантомные боли, а у иностранцев – секретная технологическая информация.
Его раздумья прервал Леденец.
– Поехали! – крикнул он с порога. – Этот черт нам все рассказал. Тут в пятнадцати километрах брошенный нефтехимический комбинат – там их несколько сот человек. У них и цеха, и лаборатории – короче, надо смотреть.
– Что он еще рассказал?
– Больше ничего особенного, я же говорю, надо смотреть. Говорит, у них там прямо на территории комбината устроена небольшая фабрика по производству пластиковых стаканчиков, упаковки, солнечных очков и прочей дребедени. Если там полазить, можно что-нибудь найти, как ты думаешь? Кстати, ты сам-то откопал чего-нибудь?
– Да так... ничего существенного, – Антон не хотел делиться своими соображениями раньше времени.
– Мы нашли в машине пожрать и еще – пиво, представляешь? – похвастался Леденец, когда они спускались по лестнице.
– А где Джам? В смысле, этот парень...
– Ребята решают, что с ним делать. То ли сразу пристрелить, то ли здесь привязать и уехать.
Антону стало не по себе. Спустившись к машине, он отвел в сторону Самурая.
– Я слышал, вы собираетесь этого парня кончить?
– Да нет, – чуть помедлив, ответил Самурай. – Не сейчас. Думаю, мы можем из него еще кое-что вытрясти. Сейчас он покажет нам дорогу, а там видно будет.
– Надо его приберечь, – сказал Антон. – Если он действительно в чем-то замешан, то может дать показания. Он может оказаться единственным нашим доказательством.
– Так уж и единственным? – фыркнул Самурай. – Он сам сказал, что на комбинате народу – тьма.
– Может, и тьма, да только это не тот народ. Я с Джамом давно знаком. Если там есть что-то для нас интересное, то он знает об этом все! Не такой он человек, чтоб простой «шестеркой» быть. Наверняка он один из первых. И кроме того, помнишь, кого мы ищем?
– В каком смысле?
– На инструктаже говорили, что предположительно разведку ведет одна из ближневосточных стран. Если мы возьмем в оборот одного из них, скорее всего ничего не добьемся. Это мусульмане, они с именем Аллаха любую боль выдержат, ни слова против своих не скажут. А Джам – наш. Его легче будет раскрутить, наверняка он работает на них только потому, что хорошо платят.
– Можно ехать! – крикнул Обжора. Он только что закончил затаскивать трупы охранников под гигантские колеса ДОКа.
– Хорошо бы, если так, – продолжил разговор Самурай. – А если он ни при чем и на этой фабрике действительно делают только стаканчики?
– Тогда придется его отпустить, – пожал плечами Антон. – Что тут еще поделаешь?
– Отпустить? – Самурай покачал головой. – Тогда нам тем более придется его кончить. Потому, что он может дать совсем другие показания – против нас, соображаешь?
Через минуту «Рэптор» уже трясся по извилистой колее, идущей вдоль магистрали ДОКа. Связанного Джамбула сунули за сиденья, туда, где лежало запасное колесо и алюминиевый бочонок с горючим. Антон сидел на переднем кресле, затылком чувствуя его взгляд. Впрочем, это могло просто казаться.
– Куда дальше? – спросил из-за руля Печеный.
– Скоро поворот налево, – донесся глухой голос Джамбула. – Его хорошо видно, не ошибешься.
За поворотом машина выбралась на бетонную дорогу, неплохо сохранившуюся. И сразу начали появляться многочисленные следы промышленной разработки района – брошенные машины, остатки зданий неизвестного назначения, лужи кислого гудрона и горы разнообразного хлама.
Деревья встречались все реже, пока местность не перешла в заболоченную равнину, по которой робко кралась колея-стежка. Вскоре показался комбинат. Он вырастал, поднимался из-за горизонта, как полоса черной плесени, ползущей к небу остриями труб и перегонных колонн.
Печеный вдруг остановил машину.
– Мы так и попремся туда? – спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь. – Средь бела дня, на ворованной машине, со связанным мужиком в багажнике?
– Где находится эта ваша фабрика? – спросил Самурай, покосившись на Джамбула.
– Я же говорил, на комбинате.
– Комбинат большой. Где именно?
Джам запнулся.
– Я не могу вот так, на пальцах, объяснить. Надо показывать.
– Скажи хоть, далеко отсюда? – попросил Печеный. – Сильно нам углубляться, или где-то с краю?
– Да нет, не с краю...
– Больше вы его слушайте, – проворчал Обжора. – Он вам сейчас наговорит. Пусть едет с нами и показывает!
– Сейчас и вправду нельзя, – сказал Самурай. – Надо ночью.
– Мы там ночью ничего не найдем! – взвился Леденец, который очень не любил темноты. – И времени жалко. Я предлагаю пойти сейчас или поехать. Хотя бы найдем место, а ночью будем смотреть.
Джамбул настороженно слушал.
– Что вам нужно-то? – тихо спросил он. – Вы спросите. Может, я так скажу – и разойдемся по-тихому?
Все одновременно с удивлением посмотрели на него.
– Ну что, скажем мальчику? – развеселился Обжора.
– Не скажем, – ответил Самурай. – Сами разберемся.
– А если не разберемся – тогда, конечно, скажем, – добавил Печеный. – И скажем, и спросим...
Обжора приблизился к Самураю и очень тихо прошептал:
– А чего нам, собственно, лезть непонятно куда? Давай-ка прямо здесь раскрутим парня на нежный разговор. Против спичек Печеного он не устоит, все выложит. Вот тогда и полезем...
– Говорить с ним, по-моему, сейчас не о чем, – вздохнул Самурай. – Сначала надо смотреть, а потом спрашивать по делу.
– Ну, как знаешь...
– Поехали! – пробурчал Печеный, включая зажигание.
Комбинат надвигался мрачной черной грудой сплетенного железа. Он был настолько огромен, что поражал воображение. Никто даже не разговаривал, все смотрели вперед. Одновременно он обступал дорогу с боков коробками опустевших складов, бесконечной чередой труб и эстакад.
Вскоре машина пошла между двух цехов, каждый из которых был в длину не меньше полукилометра. Эхо работающего двигателя стелилось по гладким стенам, поднимающимся на головокружительную высоту. Вдоль дороги развесили ветви давно не стриженные деревья – видимо, прежние хозяева заботились об озеленении своего предприятия.
– Стоило строить такую громаду, чтоб потом все бросить? – проговорил Обжора.
– А никто и не бросал, – ответил Леденец. – Это все временно заморожено. Они сюда еще
