дивана.
Как жаль, что никогда нет времени подумать.
Иначе и быть не могло. Муса с женой и ребенком убежали – конечно, прямо к стоящей за забором милиции. Штурмовики поняли, что преступники остались без заложников, и получили возможность стрелять, не опасаясь ничего.
Они это и сделали.
Антон сидел, не шевелясь, глядя в пустоту. Он не слышал шума на улице, не видел, как к крыльцу подкатывает кавалькада машин ЭКОПОЛа, как бежит по ступеням побледневший Сергеев и несколько спецназовцев, как, подчинившись приказу, бойцы милицейской штурмовой группы грузятся в свои бронемобили и покидают район операции.
Какая разница?
Слишком поздно...
ЭПИЛОГ
После четырех часов вечера в Переулке начинал собираться народ. Именно в это время Антон обычно приходил в свой магазин, чтобы попасть к основному наплыву посетителей. Он мог бы и не ходить – с торговлей прекрасно справлялись продавцы, но была потребность поговорить с людьми, узнать новости, что-то посоветовать.
Прошло несколько месяцев с тех пор, как ЭКОПОЛ помог ему выкупить софт-салон – тот самый, с которого и начинался в свое время Переулок. Первое, что сделал Антон в качестве нового хозяина, – поменял персонал. Продавцов он набирал лично, по одному простому принципу – поменьше самомнения, побольше знаний и умений. Те лощеные мальчики в белоснежных рубашках, что работали до него, под эти критерии никак не подходили.
Какое-то время ушло, чтобы придать магазину первоначальный вид. Антон убрал со стен вульгарные стереопанели и повесил взамен обычные рекламные плакаты, отпечатанные в типографии. Помещение сразу стало домашним, и теперь здесь мог почувствовать себя уютно даже самый небогатый покупатель. Пришлось поменять и часть товара. Элитные компьютеры, которые продавались из-за своей цены в год по полштуки, были сданы обратно на фирму. Зато появились в изобилии подержанные машины, а также огромное количество запасных частей к ним.
И магазин заработал. Сюда любили заходить самые разные люди – не только что-то купить, но и просто поболтать, получить грамотный совет. Постоянные клиенты могли приобрести что-то в долг, а иногда и вовсе взять бесплатно. Публика из Переулка с удовольствием отметила, что, уйдя в бизнес, Антон остался тем же нормальным парнем, каким и был.
Сам же Антон теперь был избавлен от необходимости проводить дни напролет на рынке и мог сколько угодно заниматься сочинением программ, которые отлично шли на продажу. И хотя из-за низких цен магазин давал вовсе небольшой доход, Антон считал, что жизнь его наконец пошла, как надо. Он занимался любимым делом и обрел уверенность в будущем, у него были единомышленники и была хорошая репутация.
В тот день он против обычных своих правил пошел в магазин сразу после завтрака. С час посидел в подсобке, занимаясь с почтой и документами. Потом зазвонил телефон.
– Доброе утро, – раздался в трубке голос Сергеева. – Ты не забыл?
– Не забыл, – ответил Антон. – Сегодня – ровно год.
– Где мы встретимся?
– Я у себя в магазине. Может, вы за мной заедете?
– Хорошо, – Сергеев повесил трубку.
Антон поспешно закончил дела и вышел на улицу. Вскоре возле него остановился, скрипнув тормозами, темно-синий «Варяг».
– А где Анна? – спросил Антон, садясь в машину.
– Анны не будет, – ответил Сергеев. – Она сейчас в Швейцарии. Как перешла в новый отдел, так теперь все время в командировках.
Антон не смог скрыть разочарования. Еще со вчерашнего вечера он с нетерпением ждал, что сегодня увидит Анну. Они почти не встречались с тех пор, хотя и сохранили дружеские отношения. Иногда перезванивались. Анна не держала на Антона зла. Да и о какой злопамятности могут говорить люди, побывавшие вместе в такой мясорубке и вырвавшиеся только благодаря друг другу?
– Сначала на кладбище? – предложил Сергеев.
– Да, – согласился Антон.
Сначала – на кладбище. Постоять возле четырех одинаковых холмиков с одним общим обелиском, поговорить, вспомнить все заново... Потом проехать по городу и развезти родственникам деньги, выделенные из специального фонда ЭКОПОЛа. Антон знал, что в доме Сержанта их встретит одетая в дорогой халат мать, которая будет всхлипывать и прикладывать кружевной платок к сухим глазам. От денег она, конечно, будет отказываться, потому что денег у нее и так хватает. Но Сергеев все равно оставит серый конверт на столике в гостиной. Отца в доме скорее всего не будет – он кадровый военный, высокий чин и неделями пропадает на службе.
В доме Самурая дверь откроет бледный неопрятного вида мужчина, настолько испитый, что за сетью морщин нельзя определить возраст. В первый раз Антон не сразу понял – отец он Самураю или старший брат. Он непременно пригласит в свою запущенную тесную квартирку, будет представлять себя трезвым и разумным гражданином, считая, что общается с очень высокими и важными государственными людьми. Непременно плеснет водки – и себе, и гостям, затем сморщится, пустит слезу, пробормочет: «Не уберегли мальчишечку...»
Еще будет дом Обжоры. Им откроет совсем молодая девушка, двухлетний ребенок выглянет и застенчиво улыбнется незнакомым дядям. В этот дом их не пустят. Девушка просто возьмет конверт, поблагодарит и закроет дверь. Будет горько и обидно, но от этого никуда не денешься. У молодой хозяйки просто нет желания принимать людей, которые виновны в смерти ее мужа, вот и все. За минувший год Антон не раз пытался понять, как мог Обжора пустить себе пулю в сердце, зная, что его ждут жена и сын. Но он сделал это – чтоб друзья смогли уйти и спастись.
В жилище Гоблина Антон с Сергеевым и сами не задержатся. Толстая женщина с бессмысленным взглядом, вечно окруженная грудами грязного белья, возьмет пособие, долго будет разглядывать конверт, ничего не говоря. Потом, не закрыв двери, скроется в глубине квартиры, отвешивая затрещины чумазому мальчишке, что будет путаться у нее под ногами. Еще в первый раз, когда Сергеев объяснил, кто он и зачем пришел, она молча сидела, переводя взгляд с него на Антона, но так ничего и не сказала. Антон не был уверен, поняла ли она, что произошло, и откуда берутся деньги.
Эти деньги – просто единовременная помощь семьям. Кроме этого, каждый месяц по четырем адресам приходит пенсия. Сергеев добился, чтобы лежавшие в его сейфе приказы не были аннулированы. Бойцы «Фантома» остались в списках ЭКОПОЛа как кадровые сотрудники. Их и похоронили, как офицеров, со всеми почестями и на воинском кладбище. Хотя неизвестно, хотели ли они того. Только Гоблин не попал в их число и был похоронен в другом месте, под табличкой «Неизвестный». Но это было сделано гораздо раньше и по особым причинам.
А вот за Леденца никто не получил ни пенсии, ни серого конверта с пособием. Просто потому, что у него никого не было.
– С Печеным бы повидаться, – сказал Антон.
– Вряд ли ты его увидишь, – ответил Сергеев. – Он живет за границей, под другим именем, возвращаться не собирается. Мы сделали все, что он просил.
– Как он?
– Думаю, нормально.
Возле кирпичной ограды кладбища Сергеев остановил машину. Они долго стояли молча возле обелиска с четырьмя именами, которые Антон перечитывал раз за разом. Там, на Немой земле он как-то позабыл, что у его друзей были обычные человеческие имена. Имя – не кличка. По имени их называли матери, друзья, имя было записано в школьном журнале – у всех, оказывается, было прошлое. А значит, могло быть и будущее.
Антону понадобилось несколько месяцев, чтобы осознать до конца – его друзья ушли из команды
