Там, где на поляну вышли из портала Лоран и Тин, пространство заполонили кресла и скамьи, на которых сидели люди. Много людей. И не-людей тоже: эльфы (как же Ивелейн Златая без свиты да на официальное торжество?!), кобольды (недалеко имелось их редкое наземное поселение), несколько гномов (естественно, раз кобольды — значит, рядом и гномы), кажется, затесались сирены (причём мужеского пола, так что отцы следили за дочерьми, не смыкая глаз), был даже один тацет (особо уродливый и занятый исключительно любованием на себя в зеркальце)… Далее рассматривать да изучать гостей ни у Лоран, ни у Тина сил не хватило — опять сплошная политика.
Когда юная пара только появилась, над поляной царил нестройный гул, периодически переходящий в гам и шум. Но вот виновников торжества заметила какая-то служанка — она охнула в восхищении и застыла. Кто-то, удивлённый странным поведением, проследил её взгляд и тоже замер. За ним ещё и ещё. И наконец все смотрели исключительно на Тина и Лоран и боялись вздохнуть, чтобы не нарушить удивительную тишину.
Никогда ещё Тин не был объектом пристального внимания столь огромной и разношерстной толпы. Юноша почувствовал себя крайне неуютно — от позорного бегства чародея спасла Лоран. Она могла похвастать тем, что в её жизни встречалось такое сомнительное развлечение, как взгляды сотни незнакомцев. Но и Лоран уже отвыкла от них — давно, очень давно она перестала считать себя герцогской дочкой и не посещала положенные по рангу балы и торжества. И вот снова ей пришлось быть на виду у всех — на миг спины коснулся призрак прошлой боли, но та быстро исчезла. Рядом стоял Тин.
Жених и невеста, собравшись с силами, шагнули из-под арки. Резной свадебной арки, в которую вывел портал Зелн. От ног пары бежали две голубые словно небо ковровые дорожки. Они огибали гостевые ряды по периметру и вновь соединялись у лёгкой, явно новостроенной беседки, где венчающихся ожидали храмовница и храмовник в белых одеждах. Откуда они явились, из какого Уединения или храма, никто не знал — кандидатур для обрядов и ритуалов храмовники отбирали промеж собой, внутрь их дел без нужды не вмешивались. Впрочем, судя по тонким синим линиям, что вились по рукавам и полам балахонов, эти двое прибыли из Уединения Брака и, скорее всего, носили серьги-колечки друг друга. Удачный выбор!
Хотя Тину и Лоран не хотелось расставаться, они разошлись — под венец жениха и невесту принято вести родителям. Ход к браку начался.
Пройдя в разные стороны по ковровым дорожкам, юные чародеи одновременно склонились перед отцами, те возложили руки детям на чело.
— Отпускаю тебя, Лоран! — торжественно произнёс чуть дрогнувшим голосом герцог Орлеш. Когда ему принесли весть о предстоящей свадьбе, герцог просто-напросто не поверил. Однако сюрпризы в тот день не кончились: гонец снял с лица дорожную маску… и отец увидел свою дочь, свою малышку. Та, немного постояв в дверях, бросилась к родителю на шею. Она простила его! Больше ни в чём герцог не нуждался… а Лоран уверила отца, что любит Тиллона Яруша. — Иди. И будь хорошей женой.
Герцог осторожно поцеловал дочь в лоб. Теперь настала очередь графа Яруша.
— Приведи ко мне дочь, Тиллон! — его глаза сияли. — Иди. И будь достойным мужем.
Сын тоже удостоился от отца поцелуя-благословения.
Дети подошли к матерям. Мать Лоран умерла, когда девочке исполнилось десять, и сейчас на её месте стояла Умелла Облачная, что правильно — ведь наставница, учитель, тоже в некотором роде мать.
Лоран поклонилась магине — та накрыла голову девушки длинной кружевной вуалью-фатой, прячущей лицо. Затем обняла и прошептала на ухо:
— Я её сама вязала, как положено, — чародейка прижала ученицу к себе чуть крепче, а затем отпустила, но слова всё так же слышала только Лоран. — Не бойся замужества: я вот магистр и муж у меня магистр — и ничего, живём потихонечку.
Девушка в изумлении округлила глаза. Это же как? Умелла Облачная — и замужем! Наставница всё отлично поняла и, подмигнув, едва заметно кивнула на Новелля Спящего, который в тот момент усиленно изучал небо, словно пытался гадать на птицах.
Тем временем на плечи Тину лёг плащ-накидка — для ношения абсолютно не приспособленный, зато имеющий глубокий капюшон.
— Ну, Тин, — тихо-тихо проговорила довольная за сына мать. — Порадуй нас внуками где-нибудь на исходе зимы.
Юноша отчаянно покраснел, но к счастью его смущения кроме родителей никто не увидел — матушка накрыла голову сына капюшоном и тем упрятала от свидетелей горящие щёки.
Теперь лица жениха и невесты были надёжно скрыты ото всех. Родители повели детей по голубым дорожкам к венчальной беседке. К судьбе.
Магистр Новелль Спящий стоял чуть в стороне от основной группы гостей и разглядывал оных… немножко, перемежая это «важное» дело с изучением неба. То радовало безукоризненной солнечной голубизной — ни облачка, ни птиц. Ни драконов, на худой конец. Зелн явно перестарался. И не только с небом, но и с погодой — что здесь будет творится в начале осени Новелль спрогнозировать не брался, но в ураганных ветрах и продолжительных ливнях нисколько не сомневался. Впрочем, теперь есть, чем занять Зелна. Заодно научится просчитывать если не все, то хотя бы общие последствия глобальных заклинаний. А то распоясался после испытания на мастера! Мальчишка!.. Но они с Эфелем сами виноваты — спрашивается, зачем они повесили на него малышню?
Н-да — Новелль проверил ощущения — небо в ближайшее время ничем сомнительным не порадует. И ладно. Магистр вернулся к прежнему занятию — разглядыванию… на самом деле, не гостей. И даже не Лоран с Тиллоном. Хотя этой чудесной паре стоило уделить внимание: юноша и девушка идеально подходили друг к другу и были великолепны, даже несмотря на несколько забавный вид из-за брачных накидок. Впрочем, Лоран неимоверно шла кружевная вуаль.
Девушка словно плыла над голубой дорожкой и казалась ненастоящей, нереальной — мечтой! Мечтой любого мальчишки от тринадцати и… ну, там сколько позволит природа или сила. Её незабудковое платье осторожно подчёркивало девичьи прелести, вроде бы и не выставляя их напоказ, но с ещё большей яростью заставляющее свидетелей кусать локти оттого, что эта девушка не для них. По правому боку, словно кисточка пояса, струился тонкий, всего в два пальца толщиной, жезл подмастерья мага. Лоран гордилась тем, кто она есть.
Жезл из белого золота одновременно отпугивал и притягивал взоры, все знали, что это опасное оружие, но внешне он казался ещё одним женским украшением, словно комплект к эльфийскому браслету-памятке — наверняка подарок Ивелейн, — серьгам-цепочкам и высеребренным магией волосам. Сейчас те скрывались под фатой.
Тиллон, напротив, смотрелся более чем реально: юноша всё-таки после долгих уговоров сменил привычный чёрный костюм на камзол и штаны цвета загустевшего липового мёда, что куда больше подходило и к светлым волосам подмастерья, и к украшенному коричневатыми шерлами поясу, и к жезлу. Тот, несмотря на ясный солнечный день, тускло мерцал кровавым золотом и уж не вызывал сомнений в том, что и он, и его владелец очень и очень опасны. Соперничать с таким — нет уж, увольте!.. Но один взгляд на Лоран — и хотелось сразиться с богами за её благосклонную улыбку.
Однако Новелля интересовала совсем другая женщина. Женщина, которая выдавала Лоран замуж. Умелла Облачная. Мел. Его неповторимая жена. Ласковая, нежная, желанная. И грозная. И вообще-то стерва преизрядная. Но всегда заставляющая мужа смотреть на себя с… пожалуй, глуповатой улыбкой.
Мел всегда была подобна небу, по которому ветер гонит облака. Нешуточный ветер, но высоко-высоко — на земле ощущаешь лишь приятную прохладу. И Новелль мог вечно наслаждаться этой прохладой, но ещё он знал, что ради этой женщины следует без страха подниматься вверх, чтобы то ли сразиться в облаках с ветром, то ли подчиниться его напору… Сейчас Новелль подчинялся напору… Нет, сейчас он стоял внизу и издали наблюдал, зная, что ветер ныне благосклонен — он спустится к земле и умерит силу. Мел ведь такая на самом деле хрупкая…
— Фу! Ну у тебя и видок! Прямо светишься умилением! — к замечтавшемуся Новеллю неслышно подошёл Эфель, но до конца скрыться ему не удалось — белый маг в любом состоянии без труда улавливал отголосок ауры тёмного чародея. — Слюни-то подбери, глава Круга Старших. Что о тебе студиозы подумают?
— Ты чего сюда припёрся? Ты ж вроде свадьбы не любишь.
— Я не люблю свадьбы, на которых участвую в качестве жениха! — возмутился чёрный маг.
