Когда это я не выполнял своих обещаний, ну-ка напомни? Вот. Так что быстро! А то я буду гневаться, а моя тёмность в гневе стра-а-ашен. Жду, жду, а ты бегом! Отбой.
Рысь отключилась и я снова взглянул на Валерия Ивановича.
— Точно не свидание, — добродушно хмыкнул капитан. — Моя дочь предпочитает парней постарше.
— Я за неё всё равно любому глотку порву, — серьёзно ответил я. — Пусть только попробуют обидеть. И уж извините, товарищ капитан, но я её поведу в ночной клуб сегодня. И клянусь честью, что ничего плохого с ней не произойдёт.
— Слову тёмного я верю, — сказал он. — Но и ты мой номер запиши, если вляпаетесь куда — звони в любое время.
Я забил в свой сотовый новый номер и, понимая что время не терпит, побежал к нужному подъезду. По лестнице поднимался вприпрыжку, а в душе почему-то пело радостное предвкушение. Я знаю Рысь четыре года, но увижу сегодня впервые. Страшно? Ни капли! Ха!
Оказавшись перед нужной дверью я нажал на звонок без лишнего промедления. И только тогда до моего сознания всё ещё обострённый после трансформации слух донёс ругань. Злая как сотня демонов навигаторша открыла мне дверь спустя несколько томительных минут.
— Что у тебя случилось? — сразу спросил я. — И кого мне за это избить?
Рысь взглянула на воинственного меня и улыбнулась. Навигатор оделась в короткое чёрное кожано- замшевое платье и высокие блестящие чёрные сапожки. Стриженные под каре тёмные волосы обрамляли милое личико, с которого на меня смотрели пронзительно-карие глаза в обрамлении пушистых чёрных ресниц.
— Привет, воробей, — сказала она. — А ты выше, чем я рассчитывала.
— А ты мельче, — фыркнул я. — Так кому там срочно требуется интенсивная терапия? Я быстро обеспечу побитую морду.
Тут дверь распахнулась пошире и на меня злобно уставился здоровый парень. Я окинул его рожу безразличным взглядом и снова обратился к Рыси:
—
— Ты меня на этого задохлого малолетнего педика решила променять?! — рявкнул на сжавшуюся в комок Юлю этот… представитель человеческой расы.
Я пару раз обалдело хлопнул глазами, у меня даже челюсть отпала от удивления.
— Киса, это ещё и разговаривать умеет? Интересных ты зверушек держишь. Только это существо агрессивно, поэтому лучше всё-таки в наморднике выгуливать.
— Слышь, ты, …., вали отсюда по-хорошему, не то я тебя выкину башкой в окно!
— Киса, солнышко, может твою зверушку лучше к ветеринару, да милосердно усыпить? А то смотри, это на бешенство похоже, покусает ещё.
— Ты чё, …, нарваться решил?!
— Ситуация «двенадцать — сорок семь»? — спросил я у Юли и она кивнула, затравлено взглянув на «это». — Можно, кися? — я приподнял бровь и она снова кивнула. Я впервые с начала этого премилого разговора повернулся к «этому». — Слушай, зверушка, сматывай отсюда, пока я тебя не вынес.
— Ты, козёл, щас зубов не досчитаешься!
Я улыбнулся во все свои клыки и звучно клацнул оными. Рычать не стал — ещё драться не полезет, все веселье мне испортит.
— Чё, ещё и гот, клыки нарастил, под тёмного косишь?!
И этот неумный представитель своей расы кинулся на меня с кулаками. Отступив на шаг, я схватил «этого» за руку, вывернул её, подправляя полёт и пинком отправил вниз по лестнице. Картинно поклонившись Рыси, я направился следом за очухивающимся «этим» — спускать дальше. За мной по пятам следовала Чёрная Рысь.
В дверь подъезда неудачник вылете «пташкой». Я вышел следом, поднял за шкирку уже успевшего понять на кого нарвался «зверушку» и рыкнул ему в лицо:
— Ещё раз ты, или кто-то по твоей указке подойдёт к моей Рыси — я тебе не только зубы выбью, но и всю башку оторву. Понял меня, падаль?! — глаза красным подсветить и низких частот в голос добавить.
«Зверушка» отчаянно закивал. Брезгливо бросив «это» на землю, я повернулся к Юле и весело улыбнулся.
— За день уже третий раз дерусь, — притворно вздохнул я. — И, представляешь, всё ещё никого не убил. А так хотелось…
— Воробей, я тебя обожаю! — кинулась мне на шею навигатор.
— Задушишь… — прохрипел я в ответ.
Кися поцеловала меня в щеку и прекратила процесс удушения. Я покосился на всё ещё стоящий во дворе «Уазик» из которого за происходящим с интересом наблюдал Юлин отец.
— Пойдем? — спросила, сверкая глазами Рысь.
— Я тебя обещал на руках донести? Так что ты не пойдёшь, — усмехнулся я.
— Воробей, не тупи! Я же тяжелей тебя.
— А вот фиг тебе! Я же тёмный, так что не суди по внешности.
Так… Незаметно укрепить кости, в частичной трансформации изменить мышцы, поле левитации сосредоточить по всей поверхности тела. Молча подхватить возмущённо пищащую девушку.
— За шею держись, кися, — расправив крылья, я взмахнул ими и с силой оттолкнулся от земли, взмывая в небо.
Юля взвизгнула, вцепилась в меня мёртвой хваткой и примолкла. Минут через пять она отошла от шока и легонько стукнула меня по плечу.
— Ты бы хоть предупредил, что в правду крылатый!
— Я этого никогда не скрывал.
— Но говорил так, словно это просто образ!
— А я со своим образом един.
— Зараз ты, воробей. И летишь не в ту сторону!
Чертыхнувшись, я выяснил у моего навигатора точный маршрут и сменил направление движения.
…Алексей Легенда, он же Сказочник, оказался почти таким же большим как Шон, только много смеялся и всему искренне радовался. Макс Глюконавт, он же Глюк был тощим очкариком со встрепанной причёской, живущий за компом. Близнецы-Маньяки Маня и Даня отличались только полом, а во всём остальном их можно было спутать — белобрысые, с одинаковыми стрижками, одетые в одинаковые джинсы-футболки, с хитрым блеском в синих глазах, постоянно словно сверкающие. ЭйнШтейна почему-то не оказалось. И на вопрос, «а где Васёк?», народ начал ржать и ответили, что «отсыпается».
Около часа и так близко знакомый со всеми, я словно знакомился с ними заново. Они присматривались ко мне, сравнивая меня с моим виртуальным обликом, я делал то же самое. В итоге, под пиво и музыку, «пижон-воробей» был признан давно своим, а сам я почувствовал себя среди близких друзей, где душе становится тепло.
Я поглядел на Максов четырнадцатидюймовый, мутный монитор, древний конектор, в современном мире заменённый виртуальным обручем, тяжело вздохнул, позвал Легенду.
— Лёха, сделай одолжение, сними с Максового стола эту древность!
От возмутившегося Глюка я отмахнулся. Монитор был снят, я собственноручно выбросил со стола конектор и вынул из браслетного кармана свою безразмерную сумку. Поковырявшись в куче всякого хлама, я выудил оттуда свой запасной обруч и плоский монитор на девятнадцать дюймов. Всё это молча подключил, пока Макс пребывал в шоке.
— Это что? — тупо спросил Глюк.
— Монитор и обруч, — пожал плечами я.
— Зачем? — так же тупо переспросил Макс.
— Народ, объясните чудику, зачем монитор нужен, — вздохнул я, пуская в ход свое очарование.
