— Смир-но! — неожиданно рявкнул он.
Однако парень рявкнул в ответ:
— В отставке я, маршал!
Тот только фыркнул. Ступая очень мягко для своих габаритов, маршал Феникс подошел к застывшему ветерану. Не оборачиваясь, он обратился к Карине:
— Боюсь, госпожа, я вынужден просить вас оставить меня наедине с вашим сыном.
Карина упрямо насупилась.
— Пожалуйста, — добавил седой маршал. — Я не причиню ему зла.
— Иди, Карина, — не отрывая пристального взгляда от маршала, сказал Ален. — Все в порядке. Свои проблемы я сам решу.
Настороженно поглядывая в сторону застывшей пары, женщина ушла в дом.
— Ты что наделал, щенок? — яростно прошипел маршал без всякого вступления. — Ты что о себе возомнил?
— Не больше, чем должен был, — ответил Ален. Сталь в голосе стала еще отчетливей.
— Ты кем себя возомнил, маг? — прорычал старый Феникс, повышая голос. — Имперским судьей? Кто дал тебе право превращать такого ценного воина, как Сын Смерти, в пускающего слюни идиота?
— Но я только лишил его памяти! — воскликнул Ален, но, наткнувшись на бешеный взгляд маршала, добавил: — Видимо, перестарался.
Маршал вздохнул, успокаиваясь, положил широкую ладонь на плечо волшебника. Почти на три головы выше и значительно крупнее юноши, он казался огромным волкодавом рядом с маленьким котенком. Формально маги, магистры и архимаги, даже те, что носили мундир, подчинялись своему военачальнику. На самом же деле — только своим высшим боевым магистрам, которые тоже формально подчинялись военачальникам. А в реальности все они слушались приказов Черного сотника. А его невозможно было заставить подчиняться. С Белым полусотником было ненамного проще.
— Мальчик мой, — гораздо теплее произнес маршал, — прошу тебя, верни то, что забрал.
— Я не могу. — Командор беспомощно качнул головой.
— Ален… — почти прошептал пожилой маршал. — Что я должен сделать, чтобы ты мне помог?
— На войне вы нам были вторым отцом, маршал, — медленно ответил волшебник. — Но даже если бы я мог, даже ради вас, я бы не стал возвращать память Мародеру. И у меня есть на то серьезные причины. Да как же вы не поймете, Феникс? Грант — тварь, заслуживающая смерти! Мародер! Вы же сами всё знаете!
Маршал опустил плечи, лицо его сделалось усталым: отчетливо проявилась чернота вокруг глаз, сложились глубокие морщины на лбу и резко обозначились складки у рта. За миг он постарел лет на десять.
— Он …, сынок, и мне это известно. — Отойдя от Алена, Феникс почти рухнул на скамью, стоящую во дворе. — Но он знал то, что нам сейчас необходимо. С победой война не закончилась. Она продолжается, хотя теперь это не так заметно. Нам очень нужна его память.
— Всего-то? — Маг скривил губы в усмешке. — Ну так это не проблема. Его память осталась здесь. — Он ткнул пальцем себе в висок. — Не вся, конечно, но очень многое.
Безумная надежда засветилась в глазах старого Феникса.
— Это правда? — строго спросил он. — Ты можешь воспользоваться памятью Мародера?
— Мне незачем обманывать вас, Феникс. Да, я могу пользоваться этой памятью. Хоть это и не доставит мне большого удовольствия. — Ален отвернулся. — И не всегда могу контролировать эту память. А в ней мало приятного. — Помедлив, горько добавил: — Как будто мне своей не хватает…
Маршал тяжело поднялся, снова положил руку на плечо Алена.
— Прости, мальчик мой, — негромко сказал он. — Но это действительно важно. Если бы я мог, я бы никогда не напоминал тебе о войне. Если бы я мог, я бы никогда не допустил той войны!
— Никогда не сожалейте о прошлом, Феникс, — ответил Ален, глядя в сторону с каким-то странным выражением лица. — Потому что содеянного не воротить.
— Как оправишься от своей раны, приходи в дом старейшины, — сказал маршал. — Я не тороплю. Буду ждать, сколько понадобится. Но не затягивай, Грифон. И будь осторожен.
— Хорошо, — кивнул Ален, и маршал ушел прочь.
Внезапно нахлынувшая усталость заставила Алена опуститься на землю. Старый пес тут же начал ластиться, юноша механически почесал его за ухом.
— Опять, — прошептал он побелевшими губами. — Да кто же я такой, что же я такое?..
Ален пришел к маршалу в тот же вечер. Мрачный донельзя, в полной военной форме, официально, по-военному доложив о себе.
— Белый командор, архимаг Белого Пламени, высший боевой магистр ордена Грифона, ветеран великой войны империй, кавалер Семиконечной Серебряной Звезды и ордена Славы Сильены по вашему приказанию прибыл! — отчеканил он, в приветствии приложив к сердцу сжатый кулак, после чего замер по стойке «смирно» у порога.
— Вольно, командор! — приказал Феникс, однако Ален все еще смотрел поверх маршала, хотя и поменял позу на более свободную.
Маршал чувствовал себя неуютно, и маг ничуть не пытался облегчить ему жизнь. В конце концов старик вздохнул и кивнул на один из стульев, стоящих вокруг большого стола.
— Присаживайся, Грифон.
Ален сел. Помимо самого Феникса в комнате сидели еще четыре человека. Старик представил каждого по очереди. Двое оказались магами разума, двое — военными разведчиками.
— Иван и Григорий погрузят тебя в сон, Ален, и извлекут из памяти…
Старика невежливо прервал хохот. Командор от души смеялся, глядя на смутившихся волшебников.
— Они? — выдавил он сквозь смех. — Эти неудачники? Вы издеваетесь, маршал?!
Феникс продолжал вопросительно смотреть на юношу.
— Я им не по силам, — посмеиваясь, сказал Пламенный.
Темноволосый Иван, мастер своего дела, все поняв с первого взгляда, мрачно кивнул.
— Я слишком силен, — продолжил веселиться маг, — и слишком опасен. Более глупой попытки я бы даже не придумал — двум мастерам пытаться влезть в память высшего боевого Пламенного. Да я сам своего потенциала до конца не знаю, не говоря уже о боевой ипостаси, не дай боги вам встретиться с этим порождением Кошмара. Это не демон, гораздо хуже. Зверя боюсь даже я, хоть и являюсь им. Если они попробуют влезть в мою голову, боюсь, из этой комнаты никто не уйдет живым.
— Что же ты предлагаешь? — с долей ехидства поинтересовался Феникс.
— Я сам. Только…
Он повернулся к двери и едва слышно позвал:
— Яна…
Дверь скрипнула, и в комнату проскользнула маленькая девочка. Она быстро взобралась на руки брата, угрюмо глядя на маршала и остальных. Ее синие глазки как будто заранее обвиняли всех присутствующих в том, что они собрались причинить вред Алену.
— Ну что, котенок, ты мне поможешь? — спросил юноша, с нежностью обняв ребенка.
— Ага, — сказала малышка, обняв его за шею.
Маг потерся щекой о мягкие кудряшки девчушки.
— Сделай все, как я тебя учил, моя маленькая, хорошо?
— Я им тебя не дам! — заявила Яночка, с подозрением покосившись на военных, особое внимание при этом уделив маршалу. — И вообще, Ал, ты во мне сомневаешься, что ли?!
— В тебе? Да ты что, никогда! — Он с таким обожанием поглядел на девочку, что мастера и офицеры, наблюдавшие эту картину, усомнились, а тот ли человек, тот ли Белый Грифон сидит перед ними. — Все помнишь, что я тебе говорил?
— Ага, — повторила девочка и, обняв брата, закрыла глазки.
— Это гарантия, что я вас не поубиваю, — серьезно сказал отставной командор, и никто не усомнился в его словах. — Начнем.
