Семья? Семья — это нечто, чего она никогда не имела. Неудачный союз ее родителей вряд ли можно назвать браком.
— Нет, только моя мать и я с сестрой; родители развелись, когда я была совсем маленькой.
Роберт и Диана Валентайн считали этот шаг правильным и через несколько лет, но у нее ощущение горечи оставалось до самой смерти матери, после которой прошло уже десять лет. Двум девочкам- близнецам пришлось выбирать, с кем остаться. В итоге Рэчел уехала в Англию к отцу, а Ребекка осталась жить в Штатах с матерью.
— Наша мать работала в Лонг-Айленде. А я каждое лето проводила в Вирджинии и однажды обнаружила, что очень привязалась к деду с бабкой и мне трудно возвращаться назад. И вот тогда мой дед Поппи Кроуфорд продал коневодческую ферму и они переехали к нам с мамой.
Митч убедился, что Колби ест, и положил энчиладас и себе.
— А вы с сестрой не захотели последовать семейной традиции?
— Сестра сейчас живет с семьей моего отца, — ответила она, вспомнив о том, что после смерти матери много лет не видела Рэчел. А также других членов семьи — дедушку Уильяма, отца, сводных братьев и сестер. — Она работает в Лондоне. Наш отец — британский подданный.
— Здорово! Вы поедете в Лондон? — спросила Грета.
— Я не была там много лет. — Ребекка удивилась, как много рассказала о себе. Обычно она не раскрывала перед другими людьми свою семейную историю. Единственным человеком, с кем ей доводилось обсуждать грешную жизнь Валентайнов, была ее подруга, Стефани Эллисон.
— Энчиладас великолепны, — сказала она. — Мэгги прекрасно готовит.
Митч, должно быть, подметил ее смущение.
— Дети, почему вы никак не закончите есть? У вас есть чем заняться.
Ребята хмыкнули.
— Предупреждаю, если вы быстренько не сделаете свои дела, то завтра не поедете смотреть стадо.
— Хорошо, — сказала Грета.
Ребята разом опустошили тарелки, и Колби помог сестре отнести грязную посуду в раковину. Митч повернулся к Ребекке и тихо произнес:
— Я прошу прощения за их вопросы.
— Дети любопытны.
— Как бы они вам не надоели в следующие несколько недель.
Дети не были для нее проблемой. Ребекка улыбнулась.
— По большому счету дети открыты и чисты. И от этого веет такой свежестью.
— Очень скоро новизна может стать обыденностью. — Он посерьезнел. — Если вы почувствуете, что они чересчур вторгаются в вашу личную жизнь, дайте мне знать.
Она рассмеялась.
— В этом большом доме, я думаю, мы не часто будем встречаться друг у друга на пути. Кстати, я вам очень благодарна за то, что вы великодушно пригласили меня пожить у вас дома.
Митч встал и вынул из шкафа две чашки.
— Кофе?
Она кивнула. Когда он проходил мимо нее к столу, она не могла не почувствовать исходившую от него мощную силу — но в то же время как успокаивающе он действовал на нее!
— Это замечательная деревенская местность. Особенно если под рукой есть «сессна». Одна из причин, почему я завел себе собственный самолет, заключается в том, что можно быстро добраться туда и обратно. Зимы здесь могут быть коварными. Но такие бывают и в Нью-Йорке.
Она глотнула кофе. Дети на другом конце кухни что-то щебетали и мыли тарелки. Красивый мужчина сидел напротив нее, они вместе пили кофе… Она часто видела себя в такой жизни, с мужчиной и детьми. И теперь…
— Ребекка…
Она повернулась на его голос.
— Извините, — сказала она растерянно. — Наверное, я задремала.
— Я же говорил — вам надо отдохнуть. Вы проделали долгий путь и, наверное, мало спали.
— Если не возражаете, я пойду отдохну.
— Нисколько не возражаю, — сказал он. — Я хочу, чтобы вы хорошенько отдохнули перед тем, как отправиться завтра верхом в путь. Нам многое предстоит посмотреть.
Внезапно до нее дошло, что она с удовольствием принимает это предложение. Похоже, она единственный человек на ферме, который может ездить верхом. Наверное, этот красавчик ковбой желает посмотреть, сможет ли она удержаться в седле?
— Я буду готова.
Глава вторая
Ребекка проснулась от легкого стука в дверь. Она перевернулась на большой кровати навзничь, борясь со сном.
— Ребекка, — послышался через закрытую дверь приглушенный голос мужчины.
Митч. Ребекка присела на кровати, стараясь окончательно проснуться.
— Минуточку, — сказала она, откидывая одеяло и хватая свой халат, лежащий в изножье. Она пошла к двери, на ходу засовывая руки в рукава. Завязав поясок, поправила волосы, пригладив непослушные кудри, и открыла дверь.
Перед ней стоял Митч Такер, одетый в желто-коричневую ковбойскую рубашку и потертые джинсы. На его гладко выбритом лице играла улыбка и не было ни тени раскаяния за то, что он разбудил ее в такую рань.
— Извините, я проспала? — спросила она, оглядываясь на темное окно за спиной.
— Виноват, я не назначил вам определенного времени, — он прислонился к дверному косяку. — Сейчас шесть часов, а мы обычно завтракаем в половине седьмого. Вам это подходит?
— Конечно, — соврала она. — Это даст мне кучу времени.
Он кивнул, но не двинулся с места, чтобы уйти.
— Вы уверены, что сможете поехать сегодня на лошади? — Его голос был чувственно низким и хриплым, и от этого звука у нее по спине пробежали мурашки.
Она смогла лишь кивнуть.
— Мы могли бы поехать в упряжке.
Она была тронута его вниманием.
— Нет необходимости. Я умею ездить верхом, но учтите, что давно не ездила.
Митч улыбнулся, и у Ребекки перехватило дыхание.
— Вы справитесь, — ободрил он ее. — Кроме того, с нами поедут Колби и Грета, поэтому гонок не будет. Я подумал, что не помешает взять с собой бутерброды, и тогда путь будет легче. Нам предстоит увидеть много красивых мест. И я изложу вам несколько идей по поводу маркетинговой кампании.
— Мне надо будет взять с собой блокнот. — И в этот момент Ребекка осознала, что в доме царит расслабляющая тишина, а на пороге ее спальни стоит великолепный мужчина. Как же ей сконцентрироваться на бизнесе?
— У вас есть джинсы и крепкие ботинки? — спросил он.
— Я купила и взяла с собой. Так что… Вообще-то мне лучше пойти сейчас в душ, если вы хотите, чтобы я была готова вовремя.
— А я пойду готовить завтрак.
— Пока-пока, — сказала она и закрыла дверь.
Боже, я приехала в Вайоминг и позволила мужчине очаровать себя.
Многие годы она вырабатывала подход «это строго бизнес», когда дело касалось клиентов, желающих
