— Понимаю, что вы имеете в виду. Я вижу, что вы любите все делать как следует. Кофе превосходный.
Элиза рассмеялась, польщенная. Майкл нетерпеливо ёрзал в кресле, слушая эту милую светскую болтовню.
— Ты говорила с нотариусом, Элиза, — не выдержав, вмешался он, — о продаже коттеджа?
— Я показала ему проект договора, и он сказал, что все в порядке.
— Ну и ладно. Я представлю ему окончательную оценку сразу же, как она будет готова. У меня есть знакомые в конторе, но я не смогу оформить покупку, пока фирма не выдаст мне ссуду.
— Надо прежде всего закончить с оценкой, — сказала Элиза.
— Спасибо за кофе, пора приниматься за дела. — Оценщик аккуратно поставил чашку на стол и встал. — Я сейчас займусь садом и участком, отмечу все на плане.
Он ушел. Майкл взглянул на часы.
— Половина одиннадцатого. Скоро ланч. Позавтракаем вместе?
— Не могу, много дел, — сразу же отказалась Элиза.
Чем быстрее прекратятся встречи с Майклом, тем лучше. Ни к чему им продолжать отношения. Его явная раздражительность в разговоре с оценщиком лишний раз убедила Элизу в том, что Майклу недостаточно спокойной дружбы. Он все еще надеется вернуться к тем узам, которые их прежде связывали. Если они не будут видеться, Майкл станет забывать о ней. Элиза почти не сомневалась, что Майкл не был увлечен ею до беспамятства. Они не стали любовниками, Майкл видел в ней достойную подругу жизни, но страстью не пылал.
Он считал ее достаточно образованной, хорошей хозяйкой, надежным человеком. Теперь оба знали, что это не совсем так. Элиза оказалась неподходящим партнером, Майкл — не таким мужчиной, который ей нужен. Майкл был слишком положительным и хладнокровным, поэтому был готов ждать свадьбы, не добиваясь интимных отношений. Элиза же, как выяснилось, была страстной женщиной, она умирала от желания, когда Кеннет всего лишь прикасался к ней. И она хотела бы пылать такой же страстью к будущему мужу.
Но им будет не Кеннет Уордвик.
Он не любит ее так, как Элиза мечтала. Сына он любит больше, чем ее, и, хотя она обожала Кеннета, его привязанность к сыну охлаждала ее пыл.
Элизе пришлось признать, что Кеннет недостаточно сильно любит ее, и в этом крылась главная причина ее нежелания думать о браке с ним. Она была согласна выйти замуж только за того, кто станет любить ее больше всего на свете и будет ставить ее интересы на первое место. Печальное одиночество детства до сих пор болью отзывалось в ее душе. Как ей не хватало родителей, братьев и сестер, которые согревали бы ее теплом и заботой! Элизе хотелось найти человека, для которого она стала бы центром Вселенной, и знать, что ее всю жизнь будут нежить и лелеять. Но от Кеннета этого не дождешься. Нет, конечно, Элиза верила его признаниям, она видела, как сильно его тянет к ней, но еще более сильное желание заботиться о сыне не позволит ему полностью отдаться страсти к Элизе. Кеннет будет делать то, что захочет сын.
Майкл и агент наконец ушли, Элиза осталась одна. Она сидела, греясь в солнечных лучах и раздумывая о наполнявших ее чувствах. Наверное, многие сочли бы ее рассуждения по-детски наивными и далекими от реальной жизни; большинство людей мыслят по-другому, и, возможно, они правы. Но отказаться от сладкой мечты, которая столько лет скрашивала ее одиночество, Элиза не могла.
На следующий день Элиза поднялась рано. Ночь выдалась тревожной, она плохо спала.
С самого утра Элиза занялась сборами. Она решила взять минимум вещей и достала небольшой саквояж. Надо подумать, в чем ехать. Элиза накинула легкую свободную блузу из скользящего светло-серого шелка, сунула ноги в сандалии на толстой, но почти невесомой подошве, повесила на плечо соломенную сумку и подошла к зеркалу. Она выглядела неплохо и осталась довольна собой: шелк не скрывал изящества ее фигуры, серый цвет оттенял серебристый оттенок волос. Элиза выглядела элегантной и независимой. Ей не хотелось казаться Кеннету легкой добычей.
Элиза с трудом заставила себя съесть пару тостов и немного фруктов. После завтрака она решила немного прибраться. К приезду Кеннета ее дом должен быть чистеньким и аккуратным, чтобы все блестело и радовало глаз. Она успела закончить уборку как раз к тому моменту, как к коттеджу подкатила роскошная машина Кеннета.
Сердце Элизы радостно вздрогнуло, дыхание стало неровным, но она взяла себя в руки и, подхватив легкий дорожный саквояж, небрежной походкой вышла из дома, не забыв тщательно запереть дверь.
Кеннет вышел из машины, поставил саквояж Элизы на заднее сиденье, помог ей сесть, сам сел за руль, и машина тронулась. Сегодня на Кеннете был светло-голубой полотняный костюм, явно сшитый на заказ, и синие кожаные туфли, очень дорогие на вид. Каждая деталь одежды была продумана и подобрана со вкусом. Кеннет смотрелся удивительно эффектно.
Элиза украдкой взглянула на его уверенные сильные руки, лежащие на руле, и в ее памяти невольно возникла картина — гостиная, она лежит на софе рядом с Кеннетом, его руки ласкают ее обнаженную грудь, а рот обжигает ее губы нетерпеливым поцелуем.
Она отвернулась и стала рассматривать пейзаж за окном стремительно мчащегося автомобиля.
Но беспокойство не оставляло Элизу. Нет, она не может ничего забыть.
Она была бы рада не мучить себя желанием, изгнать это жгучее чувство. Но как это сделать, если каждая клеточка ее тела ноет от тоски по Кеннету, если она тает при одной мысли о нем?
Надо начать говорить о чем угодно, только бы избавиться от этих глупых воспоминаний!
— Сколько ехать до интерната? — Элиза старалась говорить спокойно, но ее выдавала нервная дрожь голоса.
Нервная из-за того, что Кеннет снова был совсем рядом, только узкое пространство отделяло Элизу от его страстного рта, от мужественного притягательного тела.
— Чуть больше часа. Я сказал Дэнни, что мы приедем к ланчу. Я заказал нам столик в ресторане отеля, который недалеко от школы. Там весьма прилично готовят, у них великолепный шеф-повар.
— Дэнни знает, что я приеду с тобой?
— Да. Я разговаривал с ним по телефону вчера вечером. Ему нравится уезжать из интерната. Он любит школу, но каждый отъезд для него целое приключение. Недалеко от отеля есть озеро, он мечтает покататься на лодках. А ты любишь?
— Не сказать чтобы очень, но я в свое время занималась греблей. Майкл считал меня почти фанатиком этого спорта. Но сейчас я немного не в форме и не взяла спортивных туфель, без них в лодке нет упора.
— Купим или возьмем напрокат.
— Как я поняла, ты знаешь эти места. Часто бывал здесь с сыном?
— Да, не один раз, но никогда не интересовался прокатом.
— А ты любишь кататься на лодке?
— Если ты поедешь, то и я поеду. Здесь есть квалифицированный инструктор, он может заняться с Дэнни, если мы останемся. Но обычно я сам вожусь с сыном, мне приятно видеть его старания.
— Ты взял с собой все необходимое?
Кеннет кивнул.
— Когда Дэнни заявил, что хочет поработать веслами, я раскопал даже кепи. Тебе звонить по этому поводу было бессмысленно, у меня дома все равно не нашлось бы ничего подходящего, и я понадеялся, что на месте разберемся.
— Ладно, что-нибудь придумаем. — Элиза откинулась на спинку сиденья, любуясь изумрудной зеленью расстелившегося за окнами простора полей.
Когда они проезжали поворот и встречная машина пролетела мимо них на огромной скорости, Кеннет, видимо вспомнив об аварии, притормозил, как и в ту ночь, когда они столкнулись с машиной Майкла.
Еще одна машина с ревом промчалась мимо них. Кеннет резко повернул и затормозил, его машина чуть не врезалась носом в каменный бордюр. Их окружила тишина, облако пыли плавно оседало на узкую
