чем-то ему помочь.
— Какое снаряжение? В чем дело? Алекс, с тобой правда все в порядке?
— Да, дружище, ты умеешь организовывать шоу. Но в следующий раз давай полиции более точные указания, чтобы мы вовремя пришли на помощь.
Сара подняла голову и увидела Эллиса, приближающегося к ним. За его спиной Рэндолф возился с шаром, ему помогали полицейские. Еще несколько человек окружили Конни.
— Я… не забуду этого, — сказал Алекс другу.
— Надеюсь, ты не разбил тот чудный маленький магнитофон?
Вместо объяснения Алекс задрал рубашку. У него на груди была закреплена ремешками квадратная, сильно искореженная коробка из металла и пластмассы.
— Ты знал? — слабым голосом спросила Сара, продолжая тоненько всхлипывать.
Эллис помог Алексу подняться, и Алекс, улыбаясь, протянул Саре руку.
— У меня было… предчувствие.
Сара встала без его помощи, ее глаза расширились.
— Что у тебя было?
— Сержант Вальдес не верит в чудеса, ты же знаешь, — сказал Алекс, кладя руку ей на плечо.
— Я думаю, вам надо отправиться в больницу, — заявил Вальдес, подошедший минуту назад и молча смотревший на них.
— Ты навестишь меня? — Алекс не отрывал глаз от Сары. — Нам нужно о многом поговорить.
— Как только с Конни будет все улажено.
— Ты шутишь? — воскликнул Эллис.
— Она ее подруга, — напомнил Алекс. — Сара должна быть уверена, что с ней все в порядке.
Сара улыбнулась Алексу.
— Я люблю тебя.
Впервые за долгое время Сара почувствовала облегчение, как будто тяжесть свалилась с ее плеч. Конечно, то, что сделала Конни, будет еще долго разъедать ее сердце, как серная кислота. Но Алекс будет с ней. Он поможет ей.
Как и обещал Алекс, Сара полюбила горы около Денвера. Они были не такими темными и голыми, как в Финиксе, а зелеными, радостными, живыми. На лужайке возле дома Митчеллов, стоящего на холме, росли голубые ели, буйно цвели полевые цветы, в тени деревьев журчал ручей.
Был День Благодарения, и Митчеллы устраивали барбекю.
— Значит, ты заставила его признать это? — спрашивала Линдси.
Сара, чье внимание было поделено между ребенком, которого она держала на коленях, и Алексом, разговаривающим с Джейсоном о футболе, улыбнулась. Это была его семья. В такой обстановке он рос, и Сара призналась себе, что ей это очень нравится.
— Просто я назвала вещи своими именами, — сказала она Линдси. — Алекс отказывался признавать, что тоже экстрасенс.
Линдси восторженно хмыкнула:
— Полагаю, он уперся, как осел, не желая признаваться.
— Ему стоило немалого труда согласиться, что он, аудитор, может быть экстрасенсом.
Обе женщины залились смехом.
— С ними все в порядке? — встревожился Джейсон.
— Наверное, болтают о какой-то чепухе, — махнул рукой Алекс. — Не обращай внимания.
Сара с нежностью смотрела на его тезку, очаровательное существо с ясными глазами и легкими кудряшками. В столь юном возрасте он уже был счастливым обладателем игрушечного поезда, футбольного и бейсбольного мячей и синей собаки Снаркаулумпа. Сара приходила в восторг, когда пытливый детский взгляд останавливался на ее лице.
— Сара, — предупредил Алекс, взглянув на нее, — по-моему, ты размечталась.
— А ты не думал о собственных детях? — спросила Сара.
— Сначала надо решить, где мы будем жить.
Сара улыбнулась. Ей была приятна гордость Алекса за своего племянника и тезку. Очень скоро настанет тот момент, когда ему захочется иметь своего ребенка.
— Неужели вы до сих пор не решили, где жить? — воскликнула Линдси.
Погладив Алекса-младшего по волосикам, Сара покачала головой:
— На этой неделе будет голосование. Всем в компании нравится идея насчет Денвера, но, с другой стороны, они очень привыкли к Финиксу.
— Вы уже нашли человека на место Конни?
— Да, Рэндолф будет выполнять ее обязанности. — Сара до сих пор не могла говорить о своей подруге, не испытывая боли. — Это естественно, он разбирается в делах компании еще лучше, чем Конни.
Сара не слышала, как подошел Алекс. Вокруг пели птицы, дул свежий ветерок, но ее глаза потемнели от муки. В глубине души по-прежнему жило воспоминание о предательстве и чувстве собственной вины.
— Чья это вина? — нежно спросил Алекс, положив руку ей на плечо.
— Ничья, — произнесла Сара, как заученный урок, надеясь, что скоро поверит в эти слова.
— Скажи-ка мне, — Линдси поднялась и взяла на руки сына, — если все же компания проголосует за Финикс, что вы будете делать?
— У нас есть несколько вариантов, — нахмурившись, сказал Алекс. — Единственное, что мы точно знаем, — это то, что мы поженимся.
— А вы уже решили, как будет проходить церемония?
— Нет, — Алекс нахмурился еще сильнее. — Наверняка Сара предложит сочетаться браком, стоя обнаженными в ручье и распевая гимн хиппи.
Сара засмеялась, искрящаяся радость переполняла ее. Она взяла Алекса за руку:
— Обнаженными в ручье интереснее заниматься другими вещами. Я думаю, нам следует поехать в Портленд.
— Портленд? — удивился Алекс.
Это был сюрприз Сары, и она уже предвкушала реакцию Алекса.
— Мы могли бы обвенчаться в той же церкви, что и твои родители. И мы пригласим туда всех твоих родственников.
— И всех сотрудников 'Сансет', — сказал Алекс. Улыбка, как солнце, осветила его лицо. Ты согласна?
Сара кивнула, позабыв о Линдси, малыше и всем остальном, очарованная радостью, искрившейся в его карих глазах.
— Я начинаю любить семейные традиции. Я уверена, что в нашем доме будет кресло-качалка.
— И мы всегда будем отмечать День Благодарения.
— И у нас будет двое детей: мальчик для тебя и девочка для меня.
Он улыбнулся ей, вкладывая в улыбку все чувства, переполнявшие его.
— Ты уже видишь все это, правда?
Сара наклонила голову:
— Конечно. И еще белый частокол вокруг нашего дома.
— А знаешь, о чем я сейчас думаю? — Этот вопрос прозвучал неожиданно чувственно. Ни Алекс, ни Сара не заметили, что Линдси и Джейсон отошли в сторону.
— Наверное, о том, чем можно заняться в этом ручье.
— Не угадала, — Алекс провел пальцами по ее руке, — попробуй еще раз.
Его глаза загорелись от страстного желания. Но Сара продолжала поддразнивать его:
— Тогда о гимнах хиппи.
— У тебя есть последняя попытка, — сказал Алекс охрипшим голосом.
— О, — прошептала Сара, — я, кажется, знаю. И когда это произойдет?
— Надеюсь, что прямо сейчас.
Позднее солнце ласкало их своими теплыми лучами, ветерок поглаживал разгоряченную кожу, листья
